"Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
– Сайд. – Усян замер и тяжело вздохнул. – Привет, Марша! Ты, прости, мы твоего мужа, "похитим"… Дело есть…
– Кто? – Поинтересовался, разглядывая их лица.
– Шеф. – Артур сразу сдался, честь ему и хвала. – Часы, "выстрелили"!
Загнав обоих на кухню, на чашку чая, быстро собрался, покидав шмотки в легкий рюкзак, что прошел со мной и Крым и Рым и Колыму с Фудзиямой.
Марша расстаралась – быстро накрыв на стол, за те 15 минут, что я паковался, успела обоих "гонцов" накормить – напоить, да еще и расспросить.
Оба гонца, ничего скрывать
Но у Марши, как у любой женщины, интуиция ого-го, не обманешь.
Быстро поцеловав меня в коридоре, она шепнула на ухо свое видение проблемы.
Видение ее мне не понравилось – слишком сильно похоже на правду.
У подъезда меня уже ждала служебная "Марта", белоснежная и без спецсимволов, с частными номерами и, вот и смех и грех-то – с за тонированными стеклами.
Ага, соображения безопасности, секретности и высшего проявления бреда – те, кому надо, наши машины знает все, как свои пять пальцев – везде один и тот же косяк – тонировка на пару с частными номерами!
"Марта" это автомобиль напоминающий чем-то "Ситроен S-2000", аккуратный миниавтобус повышенной комфортабельности. Если у вас есть деньги и вы хотите вышвырнуть их в воздух – покупка самое оно!
Как говорили раньше: "Статусная вещь"!
Очень удобная, комфортная и симпатичная, машинка.
А еще – ад для водителя и страшный сон автомехаников.
Их и в столице берутся делать всего пара мастерских, остальные молчком тычут пальцем в список не обслуживаемых автомобилей, в котором "Марта" на первом месте.
Не понимаю я любви к местному автопрому, но еще больше не понимаю любви к забугрянному и фанатичного преклонения.
Не довели бы моего "Ската" в "Фемиде" – откатался бы по заданию и вернул, честно и благородно на склад, прикупив себе хорошенькую япошку, тем более что и выбор был.
Наши "Марты" – "Марты" только снаружи.
Двигатели, подвеска, коробка – уже давно стоит от других моделей, зачастую еще и оптимизированно под наши требования.
Стандартная "Марта" укладывается на бок на 80 км\ч, с трудом развивая 140.
Наши "подделки" легко набирают 240 и на бок их можно положить лишь при особом стечении обстоятельств.
Забравшись в салон, повертел головой, ожидая увидеть водителя и едва не сорвался на пошлый свист – за рулем никого не было.
Усян залез следом за мной, а Артур – на пассажирское сиденье, справа от "фантом-водителя".
– Рассказывайте! – Потребовал я, усаживаясь на сиденье и укладывая рюкзак себе под ноги.
Артур развернулся, прижав к губам указательный палец.
Усян, шмыгнув носом, достал из подлокотника здоровенный пакет и по-хозяйски впихнул в него мой рюкзак, отжав его у меня возмущенного.
"Марта" отъехала от тротуара, плавно набрала ход и, в три прискока перемахнув через бордюр, оказалась на задворках академии.
Открывшийся проход перепугал меня сильнее некуда.
По всем канонам и расчетам, такое просто не возможно – связать воедино пару сотен мгновенно изменяющихся параметров, пока еще никому не удалось.
А
программу еще только писали.Также молча, сперва в проходе исчез Усян, потом в него нырнул я, а в спину меня подтолкнул Артур, быстрый, где не надо!
Из прохода мы вышли в залитом ярким электрическим светом вестибюле, с серыми полами и коричневыми стенами, богато декорированными драгоценными сортами дерева.
С потолка свисала тяжелая хрустальная люстра, свечей эдак на сто…
При всей своей неповторимости, чистоте и яркости, вестибюль выглядел архаизмом – все, словно выставлено на всеобщее обозрение с выставки достижений американской цивилизации с 1890 по 1929 годы.
– Зал гильдии вольных плотников. Коннектикут. – Пояснил мне Артур и перехватив у Усяна пакет, перекинул его мне. – Это не конечная, не переживай…
– И вообще – может быть и не Коннектикут! – Подмигнул мне Усян и шагнул во второй открывшийся проход.
Судя по цветам и искрам – проход был полной копией шефовского.
Полной, да не совсем – к моему изумлению проход оказался стационарным!
Ну, все, всех порву – один останусь!
Что они еще успели здесь наворотить, пока я в академии прохлаждался?
Сходя с "проходного" круга, под прицелом десятка автоматических турелей, стало очень не по себе – еще год назад таких сложностей не было.
Вернув мне пакет с рюкзаком, Усян сделал ручкой и скрылся в угловом аппендиксе, за которым начинался проход в его вотчину.
Артур, почесав затылок и буркнув, "что, мол, ты здесь не потеряешься", метнулся в комнату с нарисованным мальчиком.
"Ну, здравствуй, отдел "Н"!" – Хмыкнул я себе под нос и поплелся по знакомой до боли серо-голубой дорожке к дальней двери, без табличек и ручек.
Всего девяносто четыре метра, по прямой.
По пустому коридору, что означало, что все вокруг заняты.
По пустому коридору шириной в пять метров, богатому, коридору.
Каждые три, четыре метра – "Проходная" площадка, для внутреннего "перескока", напротив площадок – лёгонькие диванчики и аппараты с газировкой и сладостями – пополнить запас сил…
На стометровый коридор – десяток дверей, из них две – ведущих в туалет, две в комнаты отдыха и две – конференц-залы, по обе стороны коридора.
За фальшпотолком – по две турели на семь метров, в шахматном порядке и четыре люка – три эвакуационных и один – технический, в который все уже и забыли, когда последний раз лазили.
Полы у нас тоже с секретами, из которых, самый простой – превращение покрытия в клейкую массу.
Пустяк, мелочь…
"Гуухум"! – С таким звуком "финиширует" только один человек – Толик Спица.
Спица – это фамилия, если что…
– О-о-о-о! – Спица, обвешанный аппаратурой и с фингалом, под левым глазом, ярким, все наливающимся и закрывающим глаз просто "на лету". – О-о-о-о!
– О-о-о-обломали? – Рискнул я предположить. – Или – о-о-о-ограбили?
Развернувшись в сторону ближайшей мусорки, Толик засунул в рот два пальца, что-то в нем поискал и явил на свет выбитый зуб.