"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22

– Ты не раб мне, Берик, ты мой друг, – сказала я.

– Я – всё, кем захочешь меня назвать, – ответил он. – Но я тебе не враг.

– Не враг? – я улыбнулась, но взгляд мой был испытующим.

Телохранитель чуть помедлил, а затем уверенно произнес:

– Друг. – И мне стало легче. Утерять прежнюю близость мне было бы жаль.

– Идем, Ашити, – супруг протянул ко мне руку. – Люди ждут.

Когда мы вышли во двор, оказалось, что людей здесь прибавилось. Рядом с Эчиль стояла Хасиль. Она покусывала губы, явно не зная, как себя вести. Да и радости на ее лице я не заметила. Может, мне бы она и улыбнулась, но возвращение мужа ставило ее в тупик, и это было понятно после того, что рассказал Танияр.

Архам обнял дочерей от второй жены, поцеловал их и, распрямившись, произнес без всякого прежнего трепета и лихорадочного блеска в глазах:

– Милости Отца, Хасиль.

Эчиль вспыхнула. Она подхватила на руки Белек и направилась к воротам, а я улыбнулась, глядя ей вслед. Одним этим поступком моя сестрица показала, что творится у нее на душе. Бросив на деверя веселый взгляд, я последовала за супругом, поднявшим на руки Йейгу, Тейа осталась рядом с отцом. Ее мать обернулась, нашла дочь взглядом и сердито нахмурилась.

– Дорогая, – я обняла Эчиль за плечи, так помешав ей позвать Тейю, – вы уже успели накрыть, да?

– Только посуду поставили, – ответила она машинально. – Ягиры сказали про сангар, и Сурхэм не стала больше ничего выносить. Сказала, что рырхи стащат, пока нас не будет.

– Наговариваете вы на наших малышей, – хмыкнула я. – Мы на сангар, а они чем хуже?

Рырхи и вправду обогнали нас, Ветер протопал следом. Я с усмешкой покачала головой:

– Если будет надо, он и молоко начнет давать, как мгиза.

– Было б откуда молоку течь, – помимо воли улыбнулась Эчиль.

– Это Ветер, он найдет, лишь бы в ашруз не идти, – заверила я.

– Где же она? – свояченица снова обернулась. – Тейа!

– Оставь ее, – произнес Танияр. – Гляди, уже идут.

Обернувшись, я увидела, как из ворот нашего подворья вышли Архам с Хасиль и девочки. Младшую несла на руках вторая жена, старшую от нее – деверь, а Тейа семенила, держа отца за свободную руку. Хасиль заметно повеселела. Она даже улыбнулась мужу, и Эчиль, поджав губы, отвернулась и больше на них не смотрела.

Мне даже было страшно представить, что сейчас творится на душе у бедной женщины. Муж вернулся и опять не к ней. Он ведь так и не подошел, пока мы были в доме. Впрочем, тут и сама Эчиль старалась избегать его, потому и отправилась помогать Сурхэм. А Архам, должно быть, не хотел говорить с ней на ходу, как с Хасиль. А может, попросту всё еще искал слова или опасался, что она откажется выслушать, потому продолжал тянуть. Всё это не могло не сказаться сейчас, когда «счастливая» соперница выглядела довольной. К тому же именно та женщина, которая когда-то оказалась безнаказанной за то, что сделала с первой женой. Еще и дочь шла с ними рядом. Наверное, в эту минуту желание старшей дочери в глазах матери выглядело почти предательством.

– Эчиль, – позвала я. Свояченица кивнула, но головы не повернула, и я вновь обняла ее за плечи. – Ты лучше всех, дорогая. – Эчиль усмехнулась с явным сарказмом. – Сегодня замечательный день. Я вернулась…

Она наконец посмотрела на меня и рассеянно улыбнулась:

– Да. Я очень без тебя скучала.

– Теперь всё будет иначе, – заверила я. – Вот увидишь.

– Угу, – промычала Эчиль, и мы вышли на поляну.

Люди заполнили ее и ждали, когда заговорит дайн. Проход для нас держали ягиры. Впрочем, иртэгенцы и не спешили сомкнуть ряды, все знали, как надо вести себя на сангаре. И если рырхов ждали и даже с любопытством рассматривали повзрослевших хищников, то саул, шагающий за ними, вызвал явное недоумение. Но кого бы это волновало? Точно не Ветра.

Перед дайном и мной склонили головы, однако выкриков сейчас не было. Это было не принято. На улице могли говорить наперебой и что-то спросить едва ли не с другого ее конца, а на сангаре правила были иными. Потому все ждали, когда мы достигнем возвышения и дайн объявит народу, зачем он их собрал.

На сангар поднялись мы все… ну, кроме рырхов и саула. Наши звери уселись перед возвышением, и выглядело это… величественно. Да, именно так. Три опасных хищника у ног правителя Айдыгера и его жены… Что до Ветра, то он, потоптавшись, отошел немного в сторону, где было свободнее, там и остался. Однако забудем на время о животных.

Так вот, на сангаре я осталась рядом с мужем, где он сам однажды определил мне место как равной ему. Архам с женами и дочерями встали позади – семья была в сборе. Берик и ягиры подниматься наверх не стали, они остались внизу и развернулись лицом к людям, так было и прежде.

– Милости Отца, жители Айдыгера! – громко произнес дайн. – Сегодня великий день, духи благоволят нам. Они привели домой мою дайнани.

– Хвала великим духам! – отозвался народ с энтузиазмом.

Танияр поднял руку, и люди замолчали.

– Духи вернули не только дайнани, но и моего брата. – Вот теперь иртэгенцы выкрикивать не спешили, они внимательно слушали. – Архам дал клятву Отцу оберегать мать еще в детстве и повиновался ей, когда увел приговоренную Селек из Зеленых земель. Но духов не обманешь, приговор свершился, Селек мертва! Более клятва не держит Архама, и он вернулся домой, готовый принять ту участь, которую я ему назначу. И я назначаю! Архам, сын Вазама, невиновен! Клятва Белому Духу священна, и он исполнил ее, как велит обычай. А как верный брат, он вел мою жену, оберегал ее и защищал, как я оберегал и защищал его жен. Я принимаю Архама, как брат принимает брата, и признаю за ним право выбрать дальнейший путь. Все ли меня услышали и поняли?

– Он занял твое место, дайн, он предал тебя! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Меня предали старейшины, – ответил Танияр. – Они пошли на поводу Селек и избрали Архама. Кто-то из вас воспротивился? Так что же, мне каждого из вас назвать предателем?

Люди замолчали. Я видела, как они переглядываются. Такой постановки вопроса они не ожидали. А ведь и вправду справедливо. Никому и в голову не пришло возразить, все послушались старейшин. Шамана никто не предложил позвать. Приняли нового каана, какого назначили, хоть и знали, чей челык. Только ягиры проявили волю и сами себе назначили алдара, чем спасли старшего каанчи от неминуемой смерти, чтобы не мешался под ногами Селек.

– Ты сам не спорил, – все-таки ответил мужской голос.

– Я не хотел идти против брата, потому послушался старейшин, как и вы все.

– А он пошел. Даже жениться к Елгану отправил, когда всем было ясно, что жену ты себе уже выбрал. А потом мы с Елганом бились из-за этого.

– Неверно, – заговорила я. – Всё не так… Не совсем так. Селек с Елганом сговаривалась. Архам ответил каану, что брат сам выберет, на ком жениться. Только Елгану никто не указ был, сами знаете. Он один за всех решил, потом на всех обиделся. Я знаю, о чем говорю! Мы долго были рядом, многое сказали друг другу, я видела глаза Архама – он не солгал ни разу. Он защищал меня и не раз стоял один против нескольких воинов. Дрался, заботился, берег жену брата и готов был умереть, если дайн прикажет. Он стал братом и мне!