"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22

В итоге мы отдалились друг от друга окончательно. Для общества мы по-прежнему семья, достойная подражания. Ради детей сохраняем мирное сосуществование, но отношения более всего походят на дружеские. Супруга заботится о доме, я о благополучии. Мы посещаем балы и званые вечера, ездим в театр и городской парк, но, возвращаясь, расходимся по разным комнатам и встречаемся в столовой или гостиной. Может быть, пройдет и это, и однажды мы вновь сблизимся, кто знает.

Я поднялась с дерева и, приблизившись к его милости опустилась перед ним на колени. Взяв Гарда за руки, я заглянула ему в глаза и произнесла:

— Раз допускаете, что такое возможно, значит, не всё еще потеряно, Фьер. Вы еще непременно будете счастливы, я в это верю. Я вовсе не страдаю самолюбованием, но из всего, что вы рассказали, могу заключить, что частично в вашем охлаждении к супруге виновны подозрения в моей смерти. Вы были потрясены, вы ожидали поддержки, но не увидели даже сочувствия. И, возможно, виной тому, как раз то, что вы скрыли свои переживания. Баронесса попросту не видела, что у вас на душе нехорошо. Быть может, если бы вы открылись, то она приняла бы в вас больше участия.

Ваша жена вовсе неплохая женщина, но она всего лишь человек и тоже имеет право на слабость. Так вышло, что этой слабостью оказалась наша с вами дружба. Ее сложно судить, согласитесь. — Барон слабо улыбнулся, и я продолжила: — Мне кажется, пришла пора открыться. Теперь, когда переживания о моей участи отступили, и она на душе стало легче и свободней, попытайтесь открыть ее для своей женщины. Обиды имеют свойство, если и не забываться, то хотя бы сглаживаться. А раз вы говорите, что можете однажды вновь сблизиться, значит, недобрые чувства уже притупились. Отпустите себя, мой друг, и вдохните полной грудью. Вы еще можете быть счастливы, так будьте, Фьер, заклинаю вас. Тогда и моя душа будет спокойна, где бы я ни находилась.

Его милость с минуту смотрел мне в глаза, после поцеловал одно руку, вторую и кивнул:

— Возможно, вы вновь правы, Шанни. — Он улыбнулся: — Все-таки вы удивительная.

— Я — любимица Богов, — важно ответила я и весело рассмеялась.

— Вы непременно должны мне рассказать про Богов Белого мира, — оживился Гард. — Об обычаях и укладе ваших новых соотечественников.

— С удовольствием, — согласилась я. Достав маску, я вернула ее на лицо и усмехнулась — Гарду моя временная внешность не нравилась. — Но после. Сейчас нам стоит вернуться к их сиятельствам. Наше уединение затянулось. И как бы я ни была рада провести рядом с вами целый день, но нас все-таки ждут.

Но нас не ждали. Их сиятельства прекрасно проводили время вдвоем. И когда мы вышли на берег, дядюшка развлекал тетушку катанием на нанятой лакеем лодке. Полюбовавшись на них немного, его милость предложил:

— Раз уж их сиятельства заняты, предлагаю пройтись еще немного. Наша беседа меня крайне занимает.

— Извольте, — учтиво кивнула я, и мы снова скрылись в роще.

Глава 10

Небо хмурилось, но не было ощущения, что должен начаться дождь. Да и солнце нет-нет, да и проглядывало сквозь сероватые облака. Ненадолго золотило землю и вновь исчезало, оставив в душе надежду на то, что оно еще вернется, и всё будет непременно замечательно.

Несмотря на серый день, Большой дворцовый парк был полон людей, гулявших по ухоженным дорожкам. И я тоже была здесь, но не в той части, из которой можно было попасть на территорию дворца — для госпожи Таньер она была недоступна без высокородного сопровождения. Я гуляла в «незнатной» части, менее вычурной, но все-таки милой. Отсюда тоже открывался вид на королевские чертоги, и даже можно было подойти к высокой витой ограде, но я этого делать не собиралась. Да мне и не хотелось. Без короля и его дворца мне жилось прекрасно.

Впрочем, Его Величество покинул дворец еще два дня назад, спустя неделю после окончания празднеств в честь дня рождения своего сына. Уехал и Двор, но без королевы и наследника. Да, Ее Величество еще была слаба для дальнего путешествия, а принц чересчур мал, и потому Лакас не ждал свою хозяйку с младенцем.

Услышав эту новость, я криво усмехнулась и покачала головой. Это ведь я могла быть на месте юной королевы Камерата. Это я должна была остаться в пыльном городе, пока бы мой «дражайший» супруг наслаждался жизнью в своей резиденции, окруженный соблазнами и увеселениями. Охоты, балы, прижившийся турнир в окончании лета, и дамы, дамы, дамы. Сколько государь сменит за это лето, пока его супруга будет блюсти честь мужа вдали от него?

— Хвала Хэллу, что он избавил меня от этой участи, — подвела я итог размышлениям, и тетушка неожиданно поддержала меня:

— Воистину.

Так что чувствовала я себя в столице отныне много спокойней, даже начала выбираться на прогулки в одиночестве. Возраст мой и явно «незнатное» происхождение вполне такое дозволяли, чем я и пользовалась. Хотя, признаюсь, я чуть преувеличила. На такую прогулку я выбралась впервые. Дядюшка был занят, тетушка отправилась разбираться в истории с баронами Ноэн, чтобы после передать нам с графом все подробности или же уличить болтунов во лжи… и тоже обо всем нам рассказать. Ну а я отправилась в Большой дворцовый парк.

Выбрала я это место по нескольким причинам. Во-первых, особняк дядюшки находился неподалеку, а во-вторых, во всей столице это был самый большой парк, и шум городских улиц слабо пробивался сквозь аккуратно подстриженные деревья и кустарники. К тому же тут имелся небольшой пруд с лебедями. Такой же водоем, но побольше был и в «знатной» части. К этому-то пруду я и направила свои стопы.

Однако скамеечки на берегу оказались заняты, и мне пришлось довольствоваться только кормежкой лебедей прихваченной с собой булкой. А после я просто бродила по дорожкам, наблюдая за жизнью других горожан из среднего и бедного сословия. А устав ходить, я выбрала себе неприметную среди зелени скамеечку и устроилась на ней. Сколько я так уже сидела, сказать не могу, но уходить совершенно не хотелось. Приятная погода без зноя, хоть и пасмурная, все-таки располагала к тому, чтобы задержаться в парке подольше.

— Сидись?

Повернув голову на голос, я обнаружила девочку лет трех-четырех. И обращалась она ни к кому бы то ни было, а именно ко мне. Улыбнувшись ей, я склонилась вперед и протянула руку:

— Здравствуй, малышка.

Она деловито осмотрела мою ладонь, после шлепнула по ней своей ладошкой и кивнула:

— Здласти. Сидись? — повторила она свой вопрос, и я рассмеялась.

Девочка была милой и забавной в равных долях. Из-под легкой шапочки выбивались светлые кудряшки, и большие голубые глаза смотрели с любопытством, но без всякой настороженности. Румяные пухлые щечки и губки бантиком и вовсе делали малышку похожей на куклу. Правда кончик носа живой куколки был испачкан, и оттого умилительное личико становилось несколько хулиганским.

— Сидись? — повторила она в третий раз, и я кивнула:

— Сижу. Как тебя зовут, малышка?

— Сайма, — ответила девочка и, шмыгнув, провела ладошкой по чумазому носу снизу вверх.

— Сайма, стало быть, — улыбнулась я.

— Нет, — мотнула головой девочка. — Не Сайма, а Сайма.

— Так я и говорю — Сайма, — развела я руками, и малышка притопнула ножкой:

— Не Сайма, а Сайма! — воскликнула она. — Совсем не понимаись? Сай-ма. Сайма, понимаись? Сайма.

— Сарма! — прервал наш диалог девичий голос, тем открыв причину возмущения девчушки.