"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Значит, я ошиблась, – улыбнулась я. – Только я уверена, что не ошиблась, потому что и у илгизитов пути в другую сторону нет. Только Дэрбинэ и их Даас. Дальше они не ходят, и к ним оттуда никто не приходит. И к нам тоже. Я и магистр стали единственными пришельцами, но явились мы из другого мира, а не из других земель. И если здесь таганы и племена сами себя оградили друг от друга, то, если бы существовали другие жители этого мира, они бы появлялись время от времени. И из таганов бы тоже кто-то уходил дальше: торговать, освоить новые территории, просто посмотреть, в конце концов. Но ничего подобного не происходит.
– Мы поняли, дайнани, – ответил за всех тот же воин, который спрашивал.
– Дайнани. – Я обернулась и увидела Илана, который успел подойти, пока я говорила.
Более ничего он не сказал, и обращение было просто выражением почтения, но взгляд я поймала. В нем была тревога, но губы второго помощника тронула улыбка, и он все-таки произнес:
– Мы выстоим.
– Да, – ответила я. – У нас нет выбора. Я не знаю, чего в итоге желает Создатель, но он вел нас к этому, и мы не можем обмануть его надежд.
– Мы не обманем, – сказал Эгчен, и ягиры согласно кивнули. Байчи перевел взор на Илана: – Дашь птиц, ердэм?
– Идемте, – ответил тот. – Только напишите заранее послание, а на месте прикрепите его к сурху, я покажу как. Но у меня птиц пока не так много, которые полетят в Иртэген. Птенцы на крыло не стали…
– Дашь птиц тем, кто едет дальше всех, – сказала я. – Кто отправляется недалеко, они привезут ответ сами. И еще. – Байчи ответил вниманием во взгляде. – Пусть пагчи с унгарами тоже проверят. Хорошо бы и кийрамам передать. За хигни тоже может быть конец мира. Нужно проверить и это.
– Понял, – кивнул Эгчен. – Отправлю и к ним посланников.
– Да, – я рассеянно улыбнулась и тронула за плечо халима. – Идем, Фендар. Здесь нам делать уже нечего, а надо еще подумать. – У почтенного ученого возражений не нашлось.
– Позволь и мне с тобой пойти, – попросил Берик. – Ты думать станешь, а мне нравится тебя слушать. Может, и я что нужное подскажу.
– Идем, – рассмеялась я и вдруг расслабилась. Хорошо. Так чище разум.
Втроем мы покинули подворье ягиров, но до дома быстро дойти не удалось. Мое появление в Иртэгене было пропустить сложно. Как верно сказал Илан, я промчалась по улице в повозке, гонимая собственными открытиями. Делать вид, что ничего не произошло, попросту не вышло бы, даже если бы я и старалась. А я не старалась. Все мои мысли были сосредоточены только на том, чтобы поскорее донести до дайна новости и выводы.
После возвращения в дом матери я уже ни о чем ином не могла думать, потому забрала сына, наскоро поцеловала ее, и повозка, куда Берик уже запряг Ветра, помчалась к границе священных земель. Должно быть, оценив мое состояние, магистр открыл портал еще на подъезде к Иртэгену, потому ягиры вырвались вперед и кричали, предупреждая людей, чтобы поскорее освобождали дорогу. И хорошо, что тагайни обладают высокой степенью организации. Они послушно разбегались и лишь после этого начинали озираться.
А я гнала Ветра и думала лишь о том, что обуревало меня. Уже у ворот соскочила на землю и, крикнув воинам, чтобы отвели моего саула в ашруз, ворвалась на подворье. Признаться, хоть и стыдно теперь, но сына я оставила на руках хамче и не думая прежде отнести его домой, чтобы заботливая
Сурхэм занялась им.Впрочем, прислужница сама прибежала. На подворье ее не пустили, но доложили. После этого Элькос спустился вниз и передал дайнанчи его няньке. Я в этот момент обрушивала свое открытие на мужа, его брата и байчи. И хвала богам, что дайна не пришлось разыскивать, иначе меня бы разорвало, право слово.
И вот теперь, после своего ошеломляющего появления, я снова вышла на улицу. Разумеется, люди желали знать, что происходит. Они привыкли видеть меня с улыбкой на устах, иногда строгой, но всегда спокойной. А тут я мчалась, как помешанная, мало заботясь о том, что улицы заполнены народом. И за это мне тоже сейчас было стыдно. Лица я никогда не теряла. И извинением может служить лишь то, что открылось мне на священных землях.
– Что случилось, дайнани?
– Почему ты спешила?
– Хорошо ль у нас дела?
– Чего ждать?
Эти вопросы сыпались на меня со всех сторон. Люди подходили, смотрели на меня и ждали. В глазах некоторых была тревога, в других любопытство. Ответ у меня был один, и по опыту я уже знала, что его достаточно, чтобы на время успокоить людей.
– Будет сангар, добрые люди, – произнесла я, обводя их взглядом.
– Идти на сангар?
– Нет, не сейчас, – ответила я на чей-то вопрос. – Быть может, он будет не сегодня. Сейчас дайн и ягиры проверяют то, о чем мы будем говорить. Вам предстоит услышать и узнать очень многое. Но пока тревожиться не о чем. Наберитесь терпения, и скоро вы обо всем услышите сами. Это важно, но, повторяю, сейчас вам тревожиться не о чем. Расходитесь с миром и ожидайте призыва. Мы обо всем поговорим.
– Ты сказала – пока не тревожиться, – заметил кто-то из внимательных иртэгенцев.
Коротко вздохнув, я улыбнулась.
– Тревожиться всегда есть о чем, верно? Дел много что в каждом доме, что в целом государстве, и всё это требует забот и пристального внимания.
– Ну, да, – важно покивали люди. – Так и есть.
– Наши заботы мы обсудим на сангаре, когда он будет созван, – подвела я итог. – Расходитесь, добрые люди.
– На сангаре, значит, на сангаре, – пожали плечами иртэгенцы, и мы сумели продолжить путь.
Теперь людям оставалось набраться терпения. Конечно, они были не глупы и не слепы и понимали, что происходит что-то серьезное, иначе бы попросту не было уточняющего вопроса. Но пока сработало укоренившееся негласное правило – зачем строить догадки, когда скоро всё узнаем? И если дальше и последуют вопросы, то уже о времени сбора на сангаре. Главным для тагайни было то, что томиться в неведении их не оставят.
А дома нас ожидали надутая Сурхэм и мирно посапывающий дайнанчи. Прислужница задрала нос, когда мы вошли, и спросила сквозь зубы:
– Чего-то желаешь, дайнани?
– Нет, – отмахнулась я. Есть и вправду не хотелось. – У мужчин спроси.
– Спрошу, – ответила Сурхэм и пустила каплю яда: – Ты же обо всех позаботишься. О гостях, о ягирах, а родное дитя…
Я развернулась к ней. Должно быть, взгляд мой стал тяжелым, потому что прислужница решила дальше не лезть в петлю и спросила уже иным тоном:
– Случилось чего? Почему мчалась, будто за тобой стая рырхов гналась?
– Скоро узнаешь, – ответила я и зашла в спальню.