"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Но опять – даже с железной дорогой в сто верст "общество" было совершенно "локальным" источником столь нужного топлива, да и годилось оно только "для тепла" – для металлургии уголек был совершенно неподходящий. Так что деваться просто некуда, и полста тысяч воинов направились на прокладку дороги от Юрги на Кузнецк. Сначала – хотя бы до деревни Кольчугино, где уже работает шахта. Плохо работает, потому как возить уголек за пятьсот верст по великой реке Ине (шириной метров двадцать и глубиной в полтора – если в омуте измерять) в большом количестве не получается, а на месте его просто девать некуда. Ладно, получится – хоть узкоколейку до зимы положить выйдет, уже легче – однако у Истомина рельсов не бездонная бочка… И, кстати, Кузнецк – там же в моем прошлом Новокузнецк где-то рядом был? С большим металлургическим комбинатом,
Должны найти. А пока находить требовалось только мне, и находить деньги. Много денег – но чаще все же то, что за деньги можно купить. Если продадут…
Гдава 33
Панталеон Панайотович оглядел комнату, в которую его втолкнули сопровождающие, и тяжело вздохнул. Он совершенно не понимал, почему он тут оказался – хотя и как он тут оказался, он помнил лишь урывками.
Всего несколько дней назад (и обидно сознавать, что даже неизвестно, сколько точно) он шел по ставшему уже почти родным Ейску. Внимание его привлекла стоящая на улице новенькая белая карета без лошадей – говорили, что врачебная, "Скорая помощь" называется. Слышать он о ней слышал, а увидел в первый раз – но тут же и понял, что говорил народ именно о ней: белый фургон на толстенных каучуковых колесах, с нарисованным на манер швейцарского флага крестом красным. И огромными окнами спереди…
Но долго смотреть на новое чудо техники ему не довелось: проходящие мимо две совсем еще юные девушки, бурно о чем-то спорящие, начали вдруг толкаться и одна, покачнувшись, стукнулась Панталеону в бок, да так неудачно, что тот от боли даже вскрикнуть не смог – так и осел на дорогу. То есть он подумал тогда, что случайно стукнулась, потому как девицы переполошились, на помощь звать стали…
Помощь пришла немедленно – из той же кареты "Скорой помощи", куда два дюжих молодца Панталеона и затолкали. Предварительно уложив – к чести сказать, очень аккуратно – на вытащенные из кареты же носилки. И лишь в карете он понял, что все это было неспроста – когда полный господин проговорил, обращаясь к стоящей у двери кареты девушке:
– Молодец, Вера, на "отлично" сработано. А теперь этот господин у нас немного поспит…
Проснулся Панталеон Панайотович уже в какой-то комнате, даже, скорее, небольшой квартирке. Вот только окно в ней не открывалось, да и стекло было какое-то… нестеклянно-теплое. И – как контрабандист в отставке очень быстро уяснил – очень, очень прочное. За одной дверью в комнате был ватерклозет, и даже ванна там размещалась, а за другой… Когда вошедшая девочка – новая, не из тех, что встретились ему в Ейске – вошла с подносом, уставленным всякой едой, он попытался узнать и это – но тут же понял, что даже ему – еще не старому морскому разбойнику – лучше сидеть спокойно: когда он лишь попытался, оттолкнув ее, выскочить за дверь, девочка так его пнула, что всякое желание снова попытаться выйти исчезло – а девица даже поднос не уронила. Поставила его на столик, пожелала приятного аппетита…
А через пару часов два уже парня "проводили" его сюда – на два этажа выше. Слегка подтолкнули, когда он задержался у двери, и закрыли эту дверь снаружи.
Ну да, комната как комната, пустая – то есть в ней никого не было. Панталеон так и стоял у входа, когда на противоположной стене открылась другая – замаскированная под книжные полки – дверь и вошедший молодой человек, с улыбкой посмотрел на стоящего у двери грека, и, садясь за стол, ехидно предложил:
– Может, все же сядете? Чего стены-то подпирать…
Уже усаживаясь в стоящее перед столом кресло Панталеон вдруг сообразил, что вошедший обратился к нему на испанском…
– Итак, – сказал молодой человек, как бы продолжая разговор, – мы имеем тут господина Муранова Пантелея Петровича, или Мекиониса Панталеона Панайотовича, холостого, сорока одного года от роду. Господин Мекионис владеет, если мне не изменяет память,
шестью европейскими языками, так?– Так. Не считая русского.
– Скажите, а имя Мухонина Петра Пантелеевича вам знакомо?
Бывший контрабандист понял, что тут его подноготную знают, очевидно, весьма неплохо:
– Знакомо. Но у меня документ сей украли, если не забыл, году еще так в первом, так что это не я…
– У вас, да украли?! Не смешите меня… но мне не это интересно. Вы ведь убили Костаса Хиотиса, причем со всей его бандой… за что? Мне интересна именно ваша точка зрения.
– Он…
– Я примерно знаю историю, мне важно знать то, что именно вы думаете по этому поводу.
– А если бы вашу сестру продали туркам?
– Вы знаете кому точно?
– А вам-то зачем?
– Тех, кто покупает православных девочек, нужно наказывать…
– Я их тоже наказал… жалко, не всех именно я успел.
– А паспорт на имя Мухонина у вас точно украли?
– Какое вам дело? И кто вы вообще такой?!
– Ну украли, так украли… новый выпишут. Мне просто указ лень переписывать. А зовут меня Александр Волков. Я сейчас в России канцлером работаю. Итак, Петр Пантелеевич Мухонин, мне говорили, что вы неплохо разбираетесь в морской контрабанде, но самих контрабандистов вы не любите. И это хорошо… Не согласитесь ли вы поработать начальником морской пограничной службы России на Черном море?
– Начальником чего?
– Пограничной морской службы. Мне надо, чтобы максимум через год ни одна фелюга не прошла в наши порты мимо таможни, а все потребное для достижения такого результата я вам предоставлю. Что вы будете делать с самими контрабандистами, мне неинтересно. Только тушки их дохлые на берег не тащите…
Когда государство начинает заботиться о развитии собственной промышленности, то эта промышленность как правило начинает развиваться. А когда руководитель такого государства в эту промышленность вкладывает очень много своих личных средств, то промышленность развивается очень быстро – и вскоре начинает искать потребителей произведенного не только внутри, но и вне границ этого государства. И если речь идет исключительно об экономическом интересе, то потребителя найти в принципе не очень-то и сложно. Ну а если потребитель сам к такой промышленности с заказами приходит…
Это я вовсе не про Россию: многие миллионы, даже сотни миллионов денег в развитие своей промышленности направлял король Бельгии. И, понятное дело, он был заинтересован в сбыте произведенного на своих заводах. То есть формально эти заводы были даже не совсем его личными, но…
Поскольку Бельгия сейчас была самой быстроразвивающейся промышленной державой Европы, а конкуренция на "мировых рынках" все же изрядно мешала ей развиваться еще быстрее, то от "парочки крупных заказов" бельгийцы не отказались. Понимая, что в любом случае на русском рынке (по крайней мере в этом сегменте) им ничего не светит, а так появлялся серьезный шанс и сразу подзаработать, и в дальнейшем на поставках запчастей и обслуживании станков еще денежек поднять немало…
Бельгийцы строили сразу два вагоностроительных завода – причем контракты подписали сразу после того, как казна разорвала все контракты с бельгийско-французским "Верхневолжским заводом железнодорожных материалов". Разорвала по простой причине: все железные дороги, для которых завод строил вагоны, внезапно перестали быть "казенными", а новый владелец этих дорог – хотя и взял на себя обязательства по прежним контрактам – новые заключать не пожелал. И не потому, что вагонов в стране оказалось лишку, а потому, что тверские вагоны оказались – по мнению этого владельца – "слишком дорогими и технологически отсталыми". Ну да, Пульман вон уже второй десяток лет строит цельнометаллические вагоны, так что деревянный пассажирский вагон для меня уже стал явной архаикой. Да и товарный "нормальный вагон" меня устраивать уже перестал. Да, на большинстве дорог другие пока и ездить-то не могут, но это лишь пока. А вагоны, которые мне потребуются, уже спроектированы (причем отечественными инженерами) и только новых заводов и ждут, чтобы массово побежать по рельсам. Я полгода и со старыми вагонами как-то перебьюсь. Полгода потому, что Бельгия – на самом деле нынче "технологический лидер Европы", хотя и маленький – раз уж обещала заводы через полгода пустить, то пустит. Ну а мне – пока вагонов хватит. Пока хватит.