"Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
У меня снова приступ, на этот раз проблема с образом – неудивительно после Черного Хвоста. Нужно обернуться, чтобы отрава не подействовала на меня. Я снова крыса, снова в щели, там превращаюсь в птицу, в змею, в кота, снова в крысу. Отпустило. Выползаю из щели, но не успеваю обернуться, меня ловят в ведро, затем пересаживают в очень тесную металлическую коробку, в которой пахнет табаком. Оборачиваться нельзя: тело не прорвет металл коробки, я только покалечусь. Выбраться из нее невозможно – она очень плотно закрыта, есть только маленькая щель для воздуха, но туда
Я пищу и бешусь, пытаясь напомнить о том, что я не зверь и что со мной так нельзя, но снаружи никакой реакции. Коробку куда-то положили и дальше я почти ничего не слышал. Вскоре мне опять стало плохо и я, чтобы не мучиться, уснул. Я проснулся от того, что коробку со мной взяли и куда-то понесли. Ничего не было видно, я ничего не мог понять, кроме того, что оказался на улице.
Следующее воспоминание уже совсем смутные.
Все трясется, дышать тяжело, меня швыряет в разные стороны… внезапное ощущение невесомости, потом сильный удар. Я без сознания.
Когда я очнулся вновь, земля забивала рот. Почувствовав это, я стал отплевываться, но от резких движений сильно заболела голова. Кое-как поднявшись, я перевернулся на спину и уставился в небо. Острые темные верхушки деревьев прорезали слепящую белизну. Кажется, я в лесу.
Тело продрогло, я не чувствовал пальцев, горло и нос опасно жгла начинающаяся болезнь. Обернувшись волком, я остался лежать, согреваясь в теплой шкуре.
Через некоторое время сил стало больше, я принюхался, чтобы понять, где нахожусь. Запахи смешались: промерзшая почва, лес и дорожная пыль. Кажется, я на обочине.
Лежать на холодной земле дальше было нельзя. Я поднялся, припадая на переднюю лаву и осмотрелся. Первое, что попалось на глаза, – разломанная коробка из-под сигар. Такие курил Фиар.
Недалеко оказалась дорога, я выбрался на нее, но так и не понял, с какой стороны город. Пришлось превращаться в птицу и заставить себя взлететь, несмотря на синяка и боль в мышцах.
Только когда я поднялся выше елей, смог разглядеть вдалеке Трехполье.
Огромный город, один из самых больших на материке, был едва различимым пятном на заснеженных просторах. Я устремился к нему, паря по холодному воздуху.
Однако, вскоре я понял, что не смогу лететь дальше: сил было совсем мало. Тогда я превратился в лошадь, ведь это самое выносливое животное, которое может двигаться по дороге, не привлекая внимания. Так я и шел дальше.
Прошел день, к вечеру я не выдержал и свалился спать на обочине собакой, к счастью, собакой я был достаточно лохматой. Живот сводило от голода, но есть, кроме мерзлой пыльной травы, было нечего: на охоту меня бы не хватило.
С рассветом я снова поплелся по дороге.
К счастью, вскоре мне попалась телега, я забрался на нее птицей и, не веря своему счастью, обнаружил в мешках зерно. До города я добрался за несколько часов, сытый и отдохнувший. Было десять утра.
Интересно, сколько меня не было и как я очутился так далеко?… Что с Шарлоттой, что с Бэйр и Арландом?
Оказавшись в Трехполье, я первым делом бросился домой. Залетев
в окно своей комнаты, я набросил халат и спустился вниз. Как только я вошел в коридор, на меня накинулась разъяренная ведьма.– Ты где был, многоликий кусок шерсти!? – рявкнула она, пылая праведным гневом. У нее под глазами были большие черные синяки и выглядела так, как будто не спала всю ночь. – Мы места себе не находили, думали, что ты погиб!
– Вернулся!? – в коридор выпрыгнул Арланд, в полном инквизиторском облачении. Он выглядел еще хуже, чем Бэйр. – Ты засранец! – крикнул он, подойдя ко мне и тряхнув, что было сил. – Я весь город на уши поставил, стражу подключил, тебя ищут по всем канавам с собаками! Где ты был!?
– Я…
– Арланд, прирежь его, а не то я это сделаю! – прорычала ведьма, побираясь ко мне поближе и отпихивая инквизитора в сторону. – Ты!… Слов нет! Куда делся на целых три дня!? – вцепившись мне плечи, Бэйр страшно сверкнула глазами, и я уже приготовился к чему-то очень больному… но ведьма, вместо того, чтобы избить меня, крепко обняла, уткнувшись лицом в мою грудь. – Убью!… – пискнула она жалобно, стискивая меня, что есть сил. – Напугал, идиотина!
– Но меня не было всего одну ночь…
– Два полных дня и еще сегодняшний, – возразил Арланд, устало потирая переносицу и садясь на лавку в прихожей. – После праздника ты пропал, на следующий день, когда к восьми вечера ты не вернулся, мы стали тебя искать. Дом Шарлотты был заперт, в театре пожимали плечами. Утром я обратился в стражу, они уже сутки обыскивают город… И вот, только сейчас, на третий день, ты вернулся.
– Как такое может быть?… Мне кажется, я был тут еще вчера вечером.
– Что, эта бесформенная серая масса соизволила явиться? – в прихожую вплыл заспанный Люциус. С трудом продрав глаза, он задержал на мне ненавидящий взгляд, а потом зевнул. – Я высплюсь, и ты умрешь. Медленно и мучительно. Обещаю, – монотонно произнес он и отправился спать дальше.
– Где ты был? – повторил вопрос Арланд.
– Я… я не знаю, – ответил я. – Я очнулся в канаве очень далеко отсюда, но ничего не помню. Мне еще предстоит со всем разобраться, но, думаю, это как-то связано с нашей театральной гулянкой.
– Где-где ты очнулся!? – удивленно воскликнула Бэйр, утерев влажные глаза и, наконец, отпустив меня.
– В канаве, – признался я, поморщившись. В телеге я вылизался, но наверняка вид у меня был неважный.
– И ты совсем ничего не помнишь? – недоверчиво спросил Арланд.
– То, что я помню, мало связано с тем, как я мог оказаться так далеко.
– Хорошо погулял, значит… – фыркнула Бэйр и, обессилев, упала на лавку рядом с Арландом. – Все, я ввожу сухой закон! Все слышали!? Хоть капля, и я всех прибью…
После этих слов она сорвала с пояса Арланда флягу и, зажмурившись, выпила все содержимое.
– Мой леннайский виски… – грустно вздохнул инквизитор, с бессильной печалью смотря на то, как опустошается фляга.
– Все, – закрыв глаза, Бэйр опустила голову на плечо Арланда. – Нервы из-за вас ни к черту!