"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19

Тут же позади подскочил священник, опустил руки на плечи Избранницы, то ли пытаясь её успокоить, то ли оттащить:

— Тихо, тихо, дети мои! Эвелина, это я сказал ему…

Некоторое время мы пребывали в изумлении.

Я от того, что наконец-то понял — мне позволено влиять на пирусные предметы. Будь то пуля, или вот этот вот посох с магическими навершиями.

Эвелина же удивлённо смотрела на ставшее вдруг непослушным оружие…

— Нам всем следует успокоиться.

— Но… но отец Афанасий, это же секрет церкви, нельзя было… — девушка растерянно уставилась на священника, не забывая коситься на меня.

Всё это время я пытался справиться с приступом злости, уцепившись за боковую балку. Твою же псину! Присутствие Одержимого внутри пагубно влияло на меня, и даже Василий мне столько проблем не доставлял.

Да, выходка Эвелины очень меня разозлила, но тут же из глубины души словно масла в огонь плеснули. Я хотел просто огрызнуться, а у меня сразу же появилось дикое желание убить их всех.

«И правильно бы сделал…» — пронеслось в голове, — «Мы считаем, что под пытками этот священник расскажет всё гораздо охотнее».

Одержимый прислал мне соблазнительную картинку: обнажённая Эвелина, с которой я могу делать всё, что захочу — потому что вместе с подселенцем мы имели достаточно сил, чтобы справиться тут со всеми.

«Эта чернолунная шлюха будет твоей, представь только! Ты слышал, что эти Избранницы умеют? Их обучают в монастырях такому…»

Вот только фоном для прекрасного разгорячённого тела служила кровь. На стенах, на полу, на размётанных чёрных одеждах…

«Убей их всех — и она твоя!»

Я сразу же подумал о Хромом.

— Пошёл вон, — процедил я сквозь зубы.

Я не мог представить себе ситуацию, где я бы спокойно прикончил мальчишку…

«Этот щенок и сам хотел тебя убить, разве не помнишь?»

— Пошёл… служить…

«Хорошо, можешь оставить его в живых. Ты думаешь, Незримая оценит это? Думаешь, боги смотрят на каждого в отдельности?»

Усилием воли я ударил в Одержимого, заставляя его отступить. В любое другое время я бы с удовольствием поболтал с ним об окружающем мироздании, потому как эта тварь наверняка знала больше, чем я. Но быть чьей-то пешкой… Не-е-ет, толчковые псы, у меня своя игра.

«А для них ты — не пешка?»

Я усмехнулся, чувствуя, как под моим давлением удаляется голос Одержимого.

Всё это время на меня глазели три пары глаз… Эвелина вытянула из-под балахона свой знак Чёрной Луны, словно отгораживаясь им от меня.

Только тут я заметил, как глубоко мои пальцы вошли в брус у стены. Хоть тот и был полусгнившим, но под трухлявой поверхностью чувствовалась ещё твёрдая сердцевина. И даже её я просто раздавил.

Я разжал ладонь, вытаскивая пальцы из древесной толщи, и конструкция жалобно хрустнула. Выглядело, будто кто-то сплющил брус, словно тисками. В нос ударил запах гари — следы от пальцев ещё тлели в темноте, выпуская сизый дымок.

Потолок над нами жалобно взвыл, и, кажется, надломанная балка чуть просела.

— Дочь моя, нашему спутнику очень тяжело, — Афанасий очертил круг между нами, и неожиданно мне стало полегче.

«Смотри, как знаешь. А только от них избавиться надо… Они — обуза для нас», — и Одержимый опять унёсся в глубины души, напоследок обдав меня обидой.

— Если бы не Вето, эта магия погубила бы тебя, сын мой, — покачал головой священник.

— Вот как раз об этом я бы и хотел… — начал было я.

Но тут неожиданно всё затряслось, за шиворот упали комья грязи. Мы упали на пол, поняв, что это конец…

Я вытаращился на балку, которую сам же и сломал. Потому что сверху деревянный брус начал разъезжаться в стороны, деформируясь под поехавшим вниз потолком.

Ну вот, доигрался, жжёный псарь!

Толчки длились всего пару секунд, а потом оттуда, откуда мы пришли, прилетела воздушная волна. Она ударила по нам пылью и щепками, оглушив надсадным воем, и всё закончилось.

— Твою мать, — я встал на коленки, отряхиваясь и покашливая.

Пыль забивала нос и рот, и пришлось закрыть лицо рукавом. Ничего не было видно.

— Что… Что это было? — жалобный голос Хромого раздался откуда-то из-за спины Эвелины.

Видимо, он пытался закрыть Избранницу, но из-за своих габаритов только и смог, что просто обнять её.

— Мне кажется, это дом развалился, из которого мы вышли, — сказал я, оглянувшись в пыльную темноту.

— Странно, — послышался голос Афанасия, которого не было видно из-за пыли, — Мы ведь молились…

Я посмотрел наверх. Потолок над нами опустился едва ли не на полметра, остановившись как раз в том месте, где мои пальцы размозжили поддерживающую балку.

— Наши братья все вышли? — забеспокоилась Эвелина.

Священник уверенно кивнул, указав пальцем вперёд. Я старательно туда посмотрел, но не увидел ничего, кроме пыли.

Афанасий продолжал:

— Вот там уже нет пируса. Все группы ушли в боковые проходы, оставив этот нам.

Тут, почувствовав неладное, я вскинулся и завыл, загремев затылком о ставший низким потолок. Сплёвывая кровь от прикушенного языка, я ухватил Эвелину и Хромого за рясы:

— Давайте, давайте, если не хотеть пса горелого!

— Убери ру… — начала было Эвелина, но тут по тоннелям раздался вой.

***

Началось…

Я чуял каждой клеточкой организма завихрения энергии. Где-то внизу жалкие останки Злого Вертуна в катакомбах расширялись из последних сил… И давление стихии огня стало нарастать, пробиваясь прямо сквозь камни и грунт.

Остальные ничего не ощущали, кроме тревоги, а я прекрасно видел алые потоки магии, проходящие сквозь тоннель. Они заплетались и распрямлялись, словно готовясь к грядущему.

Зато все слышали истошное рычание и вой «угольков», которые явно были уже в этих катакомбах. Уж не знаю, насколько хорошо чернолунники их изучили, но доверять я привык только самому себе.

— Быстрее, быстрее! — я шлёпнул Эвелину сзади, подгоняя.

— Руку убери, деверь безмозглый, — огрызнулась та, но времени на разборки у нас не было.

Неожиданно мы вломились в колючие заросли, запутавшись в ветвях и паутине. Остальные закряхтели рядом, охая и ахая, но никак не могли пробиться вперёд. Я зарычал, выхватив кинжал, и стал продираться через плотные кусты, впивающиеся в кожу огромными шипами.