"Фантастика 2024-151".Компиляция. Книги 1-30

— У вас и крупа есть?! — тихо удивилась я.

— Ночью в обозе привезли, — столь же тихо ответил Вульфрик. — Твоя подруга пожаловалась Кьерну, что семьи, где нет мужчин, по-прежнему голодают. С сегодняшнего дня им будет выдаваться ежедневный набор продуктов. И этим займёшься ты, Томмали, мне совершенно некогда проверять, кому и сколько там отсыпали крупы. Своих дел по самое горло.

Удивлённо глянув на мужчину, я промолчала. Хотя абсолютно не понимала, как смогу кому-то там что-то выдавать. Но расспрошу потом, наедине. Сейчас не место и не время.

Завтрак протекал в абсолютной тишине: голодные мужчины интенсивно работали ложками и поглощали кашу, сваренную Эмбер. Поковыряв в тарелке, я тоже попробовала и тут же непроизвольно сморщилась. Соли сестра не экономила. Но вот что странно, никто и виду не подал, что что-то не так.

Чем больше я наблюдала за северными вардами, тем непонятнее они становились для меня.

Ничего общего с избалованными южными князьями.

Глава 58

Доев всё до конца, Вульфрик строго глянул в мою тарелку.

— Ешь, — негромко скомандовал он.

Склонившись над пересоленным варевом, отправила в рот ложку каши. Затем вторую. Никакого аппетита не было и в помине. Но нарываться на гнев мужа, не хотела.

— Вард Вульфрик, а можно наши вещи из дома привезти. Мы ведь в чём были ночью, в том вы нас и забрали. Мне уже неудобно туники варда Сая таскать, — услышав из уст Эмбер то, о чем хотела спросить сама, замерла. Мне было важно знать, что ответит Вульфрик.

Он молчал. Не выдержав, я повернулась к нему и тут же напоролась на внимательный взгляд мягких светло-карих глаз.

— Можно? — выдохнула я.

— Я ожидал, что об этом попросишь ты, а не сестра, — он внимательно следил за мной, словно пытался в чём-то уличить.

— Я хотела чуть позже спросить, но Эм опередила. У нас действительно не во что одеться. Мне нравятся ваши туники, но я не могу ходить по улице только в них. Это дико неприлично.

Вульфрик придирчиво меня осмотрел.

— Да уж, лучше мои рубашки, чем ваши перештопанные платья, которыми впору полы мыть, — проворчал Вульфрик.

— У нас приличная одежда, — выдохнула я.

— Тряпьё, которое и сжечь не жалко, — снова отмахнулся он. — Вы в них, что оборванки.

Обида змеёй скользнула в душу и ужалила прямо в сердце. Резко отодвинув стул, я встала и молча, вышла. Уже в гостиной услышала тихий голос Талии.

— Зачем вы так? — шепча, спросила она, видимо у Вульфрика. — К нам же уже три года обозы с товаром не приходят. Она, как и все мы, старалась сохранить вещи в лучшем виде. Да, Эмбер у неё самая нарядная в деревне. Томмали ночами не спала — штопала, да отцовское перешивала. А вы так жестоко с ней.

— Талия, — голос Кьерна звучал жёстко, — в вардом так не разговаривают.

— А я не с вардом говорю, — упрямо шепнула подруга, — а с мужем родного мне человека, которого всегда считала своей семьёй. Вы не знаете Томму, вард, она достойная женщина и вы обидели её незаслуженно.

— Чем я обидел? Я же сказал правду, — голос Вульфрика звучал растерянным. Я приостановилась и вслушалась. — Да, что с вами женщины. Как лучше же хочу.

Мои туники новее и крепче. Ваши тряпки — только печь топить. И это правда!

— Некоторую правду, вард, лучше не озвучивать, — Талия говорила тихо, но я чётко различала её слова, — У Томмы сложный характер: она не прощает себе слабости, старается, чтобы у её близких всё было самое лучшее. А вы ткнули её носом в штопаное платье.

— Я не понимаю, — Вульфрик, казалось, тихо закипал, — что я должен был сказать, что у вас самые модные наряды?!

— А зачем было, вообще, что-то говорить?! — голосок Эмбер звенел от негодования. Я не привыкла слышать подобный тон от сестры — Вы будто не видите, как мы всё тут живём. Словно не знаете, что Томма старается, как может.

— Эмбер, — прорычал мой северянин.

— Вульфрик, — ещё более сердито оборвал его вард Сай, — не повышай на девочку голоса!

— И вообще, нормальные у нас платья, — смело продолжила сестра. — Да не новые и краска уже с ткани сошла, но они ещё вполне пригодные. Уж простите нам нашу бедность! Знали бы мы, что к нам князья в женихи пожалуют, так поджали бы пояса и подкопили денег на приятные вашим взорам наряды.

Услышанное заставило меня открыть рот И это моя младшая болезненная сестричка?! Вот это да! У меня столько смелости не наберётся. Покачав головой, я всё же сбежала в спальню.

Обида никуда не ушла.

Я и правду ночами сидела и перешивала мамины и отцовские вещи. Чтобы не в лохмотьях сёстры и я ходили. Чтобы вид был. Втайне я надеялась, что забредёт к нам в селенье какая группа охотников с деревень, что южнее, да найдутся женихи для Лестры. На себе-то я крест поставила, не потому, что лицом не вышла. Просто рожать деток, и обрекать их на голод и жизнь в страхе рядом с туманом — я была не готова. А на болезненную Эм какой мужик глянет Женщина сильной должна быть: дом, огород на себе тянуть. А Эмбер только последние пару дней нормально себя чувствует и подозреваю, что этим мы обязаны варду Саю.

Он постоянно прикасался к ней, видимо, лечил.

Сев на кровать, подтащила к себе единственное платье: то самое, в котором пришла сюда под иллюзией на заработки. Что ему не нравится? Ещё крепкая ткань, по подолу всё аккуратно подшито, ниточки не торчат. Ну да, есть места, где штопать пришлось. Но ведь я в нём по лесу шастала. А там и за ветку зацепиться можно: так что неизбежно вещи рвутся.

— Знаешь, Томмали, не клеиться у нас с тобой что-то, — я не услышала, как зашёл Вульфрик. Его голос оказался неожиданностью, вздрогнув, я подняла на него взгляд.

— Вы меня отпускаете и найдёте себе другую? — внутри всё сжалось в комочек, этой ночью он получил, что хотел. Видимо, интерес угас. Или не впечатлила я его, как женщина. Что ещё могло означать это «не клеится»?

Подойдя ко мне вплотную, вард присел на корточки и, откинув платье в сторону, взял мои ладони в свои.

— Я никогда тебя не отпущу, — на его вечно суровом недовольном лице скользнула улыбка. — Мы уедем на север. Я увезу тебя туда, где смогу обеспечить всем: нарядами, вкусной едой, спокойной жизнью. Оставаясь здесь, мы всё время будем нарываться на быт и сражаться с недопониманиями. Я обидел тебя, твоя сестра и подруга мне на это указали. Но я хочу, чтобы ты меня поняла, Томма. Я не готов видеть на тебе эти обноски, — я было открыла рот, чтобы возразить, но он приложил к моим губам палец. — Тихо, я не договорил. Я не желаю видеть на тебе обноски, а это, как бы ты ни старалась, именно они и есть. Штопай, не штопай, а новее оно не станет. Я хочу видеть тебя в красивых платьях, в шелковом нижнем белье. Хочу, чтобы ручки твои стали нежнее. Представь, каково мне сейчас.