"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29

Долго боролись с детскими ещё бородками, за две недели изрядно обросли. Из душа в столовую. Там уже старшие курсы, но сил на приветы просто нет. Только дотащить себя до койки и спать! Целых четыре часа! Первыши приползут под утро…

Началось утро с команды:

— Подъём!

Две минуты одеться и подумать, что вот и начался мой сорок первый год. Что же он мне приготовит? Впрочем, в Европе он давно начался…

— На зарядку! Бегом! — разоряется военный.

Началась обычная учёба. Физкультура, умные предметы, танки, рыси-близнецы и шпаги. Вместо плаца ковыряем мерзлую землю под себя, таких хороших, пока для стрельбы «лёжа». И два раза в неделю Катя. Я просто на неё смотрю и слушаю её голос:

— Ну, ещё подпиши, вон же галочка.

Наконец, долгожданная суббота. Мы стоим в строю в шинелях и шапках с кокардами, на шевронах у каждого руны. Собрание зачем-то почтил ректор. Хочет ещё раз поздравить? На него не похоже, но много не мало…

— Кадет Большов! — сказал почему-то Григорий Васильевич.

— Я! — говорю несколько недоумённо.

— Выйти из строя! — скомандовал он.

Рублю строевым три шага.

— Тебя вызвал на дуэль боярин Москвы Тимохин, — дал вводную генерал-лейтенант. — Отказаться ты не можешь. Твои условия?

Мне отчего-то смешно, но я не показываю вида. Отвечаю серьёзно:

— Завтра утром в десять! У Перуного камня! Пистолеты! Прошу быть моим секундантом!

— Буду, — проворчал ректор. — А пока становись в строй.

Потом слово взял другой военный, поменьше, и отчётливо зачитал список тех, кто лишён отпуска. Он же разрешил нам разойтись. Я нёс непроницаемое лицо к КПП, а мои же сокурсники поглядывали на меня с недоумением. Как будто я знаю! Я просто шёл спокойно и думал, что попадать в десятку неудачников мне теперь просто нельзя, неприлично.

И как неплохо начинается мой сорок первый — с дуэли! И не просто с дуэли, а с целым боярином Тимохиным. Наверное, крутой перец, если дёрнулся на меня после всего. Хотя гордыня грех. Надо будет поручить кому-нибудь со всем смирением помолиться. За раба божьего… э… по фамилии, вроде, не молятся?

Стогнев Виктор Руны на броне

Глава 1

Во время написания первой книги пытливый читатель просто одолел претензиями, особенно по Европе — где там Польша и вообще что творится. Вот вторую книгу вынужденно начинаю с этих запутанных, но волнительных вопросов.

Ну, очертания Европы все себе хорошо представляют? Поверх картинки нарисуем 7 % территории Земли и 11 % населения. Причём это до Урала. Интересно устроены европейские мозги. Русские для них не европейцы, но их территорию и их самих включаем в статистику.

И вовсе это не потому, что я не люблю Европу! Разве с цифрами, даже натянутыми, кто-то спорит? Вполне симпатичные цифры. А вот то, что эти 11 % населения с 7 % территории творили во всём мире… гм… ну, это ведь уже история!

Но это, так сказать, в целом, чтобы прояснить пламенную свою любовь к европейцам. И ещё должен указать, что это альтернативная история и фантастика, то есть не на самом деле — я чисто как художник всех этих европейцев вот в этом самом положении видеть хотел. Не обессудьте.

Итак, переходим к деталям. Начнём, как водится, с Польши. Поляки много о себе думают, придумывают исторические миссии и строят планы, но главное назначение их страны быть, а их самих терпеть.

Даже в реальной истории большие страны, только избавились от тупых монархов, сразу восстановили Польшу, и она приступила к главному своему предназначению быть буфером. Просто большие страны тогда не чувствовали себя в форме, чтобы прямо выяснять отношения. Ну, а когда почувствовали, Польшу тупо упразднили.

Но это в магически отсталой реальности, где русские цари что-то долго полякам объясняли. Маги же Гардарики со своими-то говорили мало, а уж прочие им никуда не упёрлись.

Потому несла Польша в магической реальности свою грустную ношу быть и терпеть. Не хотелось княжествам содержать на границах слишком больших гарнизонов и иметь серьёзное дело с немцами.

Регулировалось оно набегами против Польши степняков, когда много о себе думали поляки. Или же походами регулярных дружин за Польшу, если много о себе думать начинали немцы.

Польская вооружённая знать и сейм быстро сообразили своё истинное предназначение просто быть, потому в сём активно участвовали. А терпели вынужденно, ибо такова жизнь. Ещё в писании сказано, что жизнь — юдоль страданий. Особенно для поляков.

Потому известную в нашей истории Семилетнюю войну Гардарика просто не заметила — ничего ж необычного не происходило. Возомнившие о себе пруссаки вломились в Польшу и были уничтожены польским войском. Ещё русские немножко помогли. Пруссаки утёрлись и били дальше французов с австрийцами, а деньги платили отчего-то Гардарике — похоже, догадывались о чём-то.

Та война началась с немецких амбиций и закончилась практически ничем. Немцы выиграли все сражения, но фишка вся в том, что вообще могли просто сидеть на жопах ровно — суета их армий, где от поноса выбывало больше солдат, чем от картечи, ничегошеньки не решала. Просто одни вельможи обогащались, а население от этой карусели нищало. И у короля прусского тупо закончились деньги.

Не умерла некая старуха в Санкт-Петербурге, и её дебильный троюродный племянник не залез на престол, ведь не было в Гардарике престола, старухи у власти и Петербурга. Впрочем, я это описывал в первой книге.

Зато у Гардарики был флот, и сделать с ним ничего не могла даже Англия, тем более что она давно и прочно сцепилась с Францией. Собственно поход прусаков на восток, как игры французов с польским престолом, служили только для того, чтобы надавить на Гардарику с суши.

Поползновения эти успеха не имели, потому был у поляков выход к Балтике, не было его — русские на это чихать хотели. Ведь они без затей топили иностранные корабли. Просто пираты и куркули!

Вернее топили их датчане, шведы и норвежцы, но королевства вошли в Гардарику? Значит, всё равно во всём виноваты русские! На что сами русские, пожимая плечами, вешали очередных поборников европейских ценностей. Если что, в свободной Англии просто за бродяжничество тогда казнили по десять тысяч человек в год, так что не надо тут ужасаться.

Но это всё лирика, вернёмся к сути. Немцы, чтобы продать своё зерно французам или англичанам, везли его в русские порты. Чехи, словаки, венгры и немного итальянцы входили в Австрийскую империю и с ней могли толкнуть хлеб на юг, в Бизантию, потому на русских купцов нашлись какие-то тормоза, не наглели в край.

Княжества Гардарики и сами продавали хлеб в Бизантию и старались продлить её существование. Очень ведь удобно ходить по Средиземному морю и торговать с Северной Африкой по единым правилам, то есть свободно и беспошлинно.