"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
В армиях турок и персов как-то быстро появились эскадрильи современных русских истребителей и штурмовиков. Только на крыльях непонятные символы и руны, а пилоты какого-то нетурецкого и неперсидского вида.
Впрочем, у турок и персов появились и свои собственные, купленные у Гардарики в кредит, боевые самолёты, танки, пушки и многие другие машины.
Гардарика не возражала против вербовки на Кавказе, в Закавказье и в Средней Азии добровольцев. Молодые люди охотно записывались, многие даже имели боевой опыт. Все они мечтали прийти в освобождённые страны победителями, остаться и качать права.
Англосаксы
Ну, не было там еврейских беженцев, англичане не вывозили их из Европы и бомбили вместе со всеми другими европейцами. А без англичан у Израиля появиться на Арабском Востоке не было ни одного шанса.
Это просто к слову, а главное, что на второй месяц похода турки и персы освободили Аравийский полуостров, вошли в Египет и перекрыли для англосаксов Суэцкий канал.
У англосаксов не было возможности помочь своим солдатам на Ближнем Востоке, они не могли прислать подкрепления из Европы или из Индии. В результате армии Бизантии и Персии громили английские гарнизоны и двигались по северу Африки. Негодные туземцы принялись бунтовать, не дожидаясь освобождения.
У англичан и американцев оставался только путь через Гибралтар для снабжения войск в Африке. Британские солдаты в Индии оказались отрезанными, повстанцы там сразу повысили активность.
Но какая американцам может быть Африка с Индией, когда армии в Европе попали в трудное положение! Это же не Конфедерацию плюс лишают колоний.
Глава 21
Ночью доехали мы до той несчастной станции. Действительно бедный посёлок — англичане для него бомб явно не пожалели. Катились мы по новой насыпи среди разрушенных домов. Жутко выглядят развалины под светом звёзд и луны даже для меня, пусть и вижу я только оттенки зелёного.
Простояли более часу. Сначала на установленный в спешке временный деревянный перрон приехали грузовики, танкисты сдавали пустые пулемётные ленты, принимали полные. Зенитным пушкам тоже восполнили боезапас, из броневых вагонов забрали раненых на носилках, иных с головами закрыли простынками…
Никакого взыскания я, конечно, не получил, немцы хорошо усвоили, что русским варварам не понять их загадочную европейскую душу. Они молча установили брусья и натянули маскировочные сети. Ночью. После такого боя.
В паровоз загрузили уголь. Потом ещё с полчаса простояли возле водонапорной башни и продолжили путь. Самое смешное, что до конечной точки нашего пути оставался один перегон. Я в душе улыбался, когда немецкий майор передал мне письменный приказ командования.
Если бы нас приняла предыдущая станция, мы бы там сгрузились с платформ на высокий перрон и спокойно проехали бы это расстояние гораздо быстрей и без этого вот всего! Но немцы получили приказ доставить танки по железной дороге до такой-то станции. Загадочная европейская душа!
Согласно приказу, танки эшелона все подчиняются мне, и мы своим ходом сразу едем по просёлкам на фронт, где и подождём прибытия других машин отдельного батальона Ивана Котова. Тогда-то он и будет всеми командовать, а мы пока повоюем со мной во главе.
Очень мило, приказ ясен. Поехали себе воевать под популярные
фокстроты. Ехали ночью, я часто выглядывал из люка. Дышал свежим воздухом и поражался — немецкая растительность даже для рыси в свете фар на вид не отличается от русской. Похоже, что местной природе не сказали, что она немецкая. Или ей всё равно.На фронте нам не особенно обрадовались. Немецкий оберст суховато меня приветствовал и сообщил, что мои танки поддерживают действия его полка. Выдал мне комплекты карт, обозначил наши рубежи, и далее я должен отчитаться и ждать его приказа.
Подтянутый мужик носил форму немецкого офицера, но по-немецки говорил со странным сильным акцентом. Может в Германии стать офицером иностранец? Ну, не знаю, может, это какой-нибудь больной иностранец.
Только не надо мне говорить, чтоб на себя посмотрел! Пусть я ношу немецкую форму, но комбез-то русский! И плевать на знаки различия, или что немцы обзывают меня оберстом — я всегда буду простым русским полковником.
Немецкий офицер на общее не отвлекался, держался неприступно, и я не стал лезть к этому не-магу с отвлечёнными вопросами. Поехали на рубежи, встали. Я созвал флажками командиров машин, выдал им карты и отправил бера Васю с донесением. Тот сходил без приключений.
Вода оставалась своя, но водитель Серёжа пошёл к пехотинцам спросить свежей. Ходил примерно полчаса. Вернулся с двумя немецкими солдатами, которые несли большой бак. На лицах их красовались свежие побои. Они поставили бак возле танка и вытянулись, преданно глядя заплывающими глазками на Сергея.
— Пошли вон, — небрежно бросил им по-русски Серёжа.
— Слушаем, господин обер-лейтенант! — почти без акцента хором истово ответили те тоже по-русски и строевым шагом направились прочь.
Серёга же нырнул к себе за примусом и, устанавливая его на броне, пояснил:
— Поляки. Тут везде они.
Он включил примус, набрал из бака воды в манерку, насыпал кофе и установил на огонь. Пока напиток варился, Сергей вкратце поведал, что пришёл он в окопы. Спросил по-немецки первого же солдатика, где набрать воды, а он заявил, что здесь с русскими собаками не разговаривают.
— А я ведь с погонами обер-лейтенанта! — ухмыльнулся Серёжа. — Заехал ему в морду. Тот в драку полез, заголосил, ему на помощь прибежали… — он весело помотал головой.
Мы тоже улыбнулись. Серёга тотемный вепрь, тут помочь нечем.
— Ну, провёл воспитательную беседу, — лениво продолжил он. — Отвели к ручью. Чтоб не плюнули, при мне наполнили бак, и пошли за мной.
Стало более-менее понятно, что попали мы к врагам. Стоим у танка, задумчиво пьём кофе. Надо как-то дальше с этим жить. Фиксирую приближение негативно настроенной группы людей — давешний оберст и с ним трое незнакомцев.
Подошли к нам, откозыряли, и оберст, сдерживая себя, заговорил:
— Мне доложили, что твои танкисты устроили множество драк…
— Прекращай издеваться над немецким языком, — снисходительно прервал я. — Попробуй говорить по-русски, должно получиться лучше.
— Я в немецкой армии! — воскликнул оберст по-немецки.
— И что-то хочешь от русского полковника, — договорил я за него по-русски. — Ко мне поляки будут обращаться по-русски, или пусть идут себе молча, — я ухмыльнулся. — Фирштейн?