"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— Совершенно верно, товарищ Шарапов. Я в курсе, как существования двигателей марки «Ш», созданных под вашим непосредственным руководством в стенах НАТИ, так и работ ваших коллег-двигателистов с ЗИС-а над дизельным мотором Д-7 и более мощным вариантом силового агрегата от трехтонки, — не стал скрывать своих знаний Геркан, поскольку здесь и сейчас этого не требовалось вовсе. — И я, как конструктор боевой техники, и, как заместитель начальника Автобронетанкового управления, безмерно благодарен всем вам, товарищи, за ваш нелегкий труд, — обвел он теплым взглядом всех собравшихся в помещении инженеров. — Ведь мне тоже очень хорошо известно, насколько тяжело создавать что-то новое. Да еще делать это так, чтобы это что-то новое впоследствии исправно функционировало и выполняло изначально возложенные на него задачи. Ибо всевозможных тяжелых железяк, которыми можно разве что колоть орехи, куда ни кинь взгляд, пруд пруди, — позволил он себе небольшое отступление с толикой тонкого юмора, дабы чуть больше расположить народ к себе и деловому ладу, а не боданию пришлого руководителя с «работягами умственного труда». — Про пропихивание же, а по-другому и не скажешь, своего творения в массовое производство, я вовсе промолчу. В этом плане мне также хорошо знакома ваша боль. Ибо сам годами раз за разом получал отказы в реализации моих идей. И для того, чтобы ваша работа, ваш безмерный труд, нашел лазеечку в мир реального производства, я пригласил вас всех сегодня на предметный разговор.
Поднявшись
— Вы желаете наглядно продемонстрировать нам всю разницу между моторами разных поколений? Полагаете, не все тут в должной мере понимают, какая между ними технологическая пропасть? — вновь предпринял попытку поёрничать Важинский.
— И это в том числе, — не стал отрицать высказанного предположения краском. — Но куда большие надежды я возлагал на то, что вы перестанете, наконец, биться друг с другом лбами, словно делящие горную тропу неразумные молодые и горячие барашки, и поймете, что сможете добиться успеха, лишь работая сообща. Потому что от вашего многолетнего бодания стране в целом и Красной армии в частности с каждым годом становится всё хуже и хуже! Вы тут всё пытаетесь выяснить, у кого извилины в мозгах изящнее и хитрее закручены, а у нас вся работа по созданию современной боевой техники намертво встала из-за отсутствия современного мотора! Надеюсь, я понятно пояснил свою позицию и позицию наркома обороны? Или кому-то требуется разжевать более подробно? — столь резкий переход от располагающего к себе коллеги-инженера к сыплющему сплошным негативом «твердолобому вояке», оказался сравни холодному душу. Кто-то побледнел, кто-то покраснел, кто-то поёжился, а кто-то едва сдержался, чтобы не выразиться матерно в ответ. Всё же собрались тут не молодые мальчики для битья, а ученые мужи, которые знали себе цену.
— Кхм, Александр Морициевич, ну что же вы… так, — аж удрученно покачал головой донельзя интеллигентный и не любящий конфликтов профессор Чудаков.
— Эх, Евгений Алексеевич, Евгений Алексеевич, — показательно тяжело вздохнул Геркан. — Ну а как еще прикажете мне разговаривать с надувшимися друг на друга великовозрастными детьми, что не способны построить песчаный замок вместе, а непременно желают отобрать всю песочницу исключительно в своё личное пользование? Вы поймите, вы все, товарищи, — обратился он к не сильно довольным, но внемлющим его словам инженерам. — Нет сейчас у страны ресурсов на всё и сразу! Не может она подарить каждому из вас по индивидуальной песочнице для персонального самовыражения! Потому и строит общие! Общие бани, общие колхозы, общие жилые дома. Всё общее! И заводы с институтами тоже! А вы же ведете себя, уж простите, как несчастные частные собственники, что жаждут урвать себе кусочек чего-то индивидуального и после чахнуть над ним, словно Кощей Бессмертный. Что в корне неверно! — принялся «агитировать за советскую власть» Александр, дабы впоследствии его слова не смели уж слишком сильно перевирать, докладывая о настоящей беседе чекистам. Что-что, а грамотно встраивать в речь правильные политические посылы он уже научился делать более чем хорошо. Иначе не видать ему было нынешней должности, как своих ушей. Причем, в отличие от многих, он не перегибал с прогибом в сторону партии и потому не выглядел в этом плане откровенно комично и даже противно-приторно, как это случалось со многими излишне рьяно желающими побыстрее пролезть на самый верх молодыми оголтелыми карьеристами. — И потому я призываю вас объединиться здесь и сейчас для решения общей задачи, которая в конечном итоге позволит реализовать себя в полной мере, и сотрудникам НАТИ, и работникам ЗИС-а. Но готовы ли вы меня не только выслушать, но и услышать?
— Александр, мы с вами знакомы уже не первый год. Бывало, много спорили и оставались каждый при своём мнении, бывало, приходили к общему знаменателю, — вновь примерил на себя роль посредника между «затаившими обиду инженерами» и «обозленным военным» профессор. — Но каждый раз мы оба отстаивали своё мнение исключительно в пользу дела. Как мы ту пользу понимали. Вот и товарищи, — обвел он рукой всех находящихся в помещении, — стараются для пользы дела. Просто видят они, возможно, не столь широко, не столь глобально, как вы. Причем, при всём при этом, вы тоже обязаны делать скидку на то, что мы трудимся не только на благо армии, но и для удовлетворения сиюминутных потребностей всей страны. И этих самых потребностей у нашей родины, как вы сами знаете, очень много. Потому вместо того, чтобы давить, лучше объясните, что вы нам желаете продемонстрировать на примере этих двух моторов. А мы со своей стороны с удовольствием послушаем. Не так ли, Константин Андреевич?
— Ну а куда мы денемся? Раз уж пришли, то послушаем, — не стал спорить со вторым человеком в НАТИ главный конструктор ЗИС-а. — И даже постараемся услышать, — всё же не сдержался он под конец и выдал слегка приправленную ядом фразу.
— Это радует, — удовлетворенно кивнул головой Геркан. — Но прежде я хотел бы пояснить, для чего именно пошел на подобное обострение, а не стал сглаживать углы. Мне необходимо было максимально доступно донести до вас, как ныне выглядят взаимоотношения завода и института со стороны. К примеру, из окон рабочих кабинетов Кремля. Ведь там работают отнюдь не слепцы, а даже наоборот — товарищи, у которых тысячи глаз, ушей и языков, — обведя взглядом собравшихся и удовлетворенно отметив, что народ проникся до самого копчика и ниже, краском перешел, наконец, непосредственно к железу.
На протяжении последующего получаса он описал все технические и технологические отличия двигателей Шарапова от советизированного старого американца марки «Геркулес». А после постарался вовлечь всех присутствующих в обсуждение потенциально возможных доработок последнего, с учетом наличия у ЗИС-а лишь того инструментального и станочного парка, что имеется ныне. То есть, говоря иными словами, он попросил инженеров НАТИ «перетереть» с не столько инженерами, сколько с технологами ЗИС-а, что из их инноваций реально изготовить на существующих мощностях завода. И первое, к чему весьма скоро пришли все собравшиеся, стала более чем возможная переделка устаревшего мотора на мокрые гильзы, что в свою очередь позволяло увеличить диаметр его цилиндров до 108-мм, а его общий объем до 6,27 литра. Одно только это сулило прибавкой в 9,5–10 лошадиных сил, естественно, при условии увеличения диаметра отверстий клапанов для должной наполняемости более емких цилиндров достаточным количеством горючей смеси. Потом экстраполировали на коленчатый вал «заслуженного старичка» установку полноценных тонкостенных вкладышей подшипников скольжения, что сулило довести его мощность до 90 лошадиных сил за счет увеличения максимальных оборотов. Однако тут мигом пошел на попятную, и Важинский, и Павел
Васильевич Сметанников — один из основных специалистов-двигателистов завода. Мигом выяснилось, что ЗИС не располагает, ни станками, ни специалистами, способными обработать шейки вала с необходимой для применения таких подшипников точностью. Лишь цех опытного производства смог бы выдавать их небольшими партиями, что он ныне и делал для обеспечения выпуска моторов лимузинов ЗИС-101. Зато не отказались попробовать применить алюминиевые поршни и ГБЦ с новой формой камеры сгорания для повышения степени сжатия, тем более что сами вели работы в этом направлении для создания более мощного двигателя. И всё это, естественно, при сохранении питания мотора самыми низкими сортами бензина, за что тот и ценился в СССР. При переходе же на авиационный Б-70, впереди очень отчетливо начинала брезжить возможность перешагнуть за предел в 100 лошадиных сил, чего уже вполне могло хватить с лихвой и 5-тонному ЯГ-6, либо же перспективному 5-тонному ЗИС-15, что только-только начали разрабатывать московские автостроители. Дело оставалось за главным — не передраться до смерти при дележе уже маячивших на горизонте премий и наград. Ведь тут вполне себе могли презентовать, и личный автомобиль, и даже ордер на отдельную квартиру. А, что ни говори, жилищный вопрос изрядно попортил советских людей, все, как один, желавших заполучить своё личное уютное гнездышко без всяких подселенных соседей и утренних очередей в общий санузел.Поначалу Шарапов, конечно, не сильно спешил делиться итогами своей работы. Но после того, как Геркан на пальцах пояснил ему, что двигатели его конструкции, сколь бы замечательными они ни были, банально негде производить по причине физического отсутствия в стране производственной площадки для них, тот вынужден был дать задний ход и согласиться пойти на более близкое сотрудничество. Тем более, что в «процессе поиска истинны» товарищи инженеры пришли к выводу о возможности создания на базе существующего бензинового мотора его дизельного аналога. Естественно, при должной переработке ряда частей, вроде цилиндров, коленвала и топливной системы. При этом, ни Александр, ни все остальные, не могли знать, что нечто подобное в иной истории провернул в будущем один испанский инженер. Оставшись по завершении Второй Мировой Войны в состоянии экономического кризиса, испанцы не могли себе позволить новые автомобили, как не могли позволить и сильно прожорливые движки. Тогда-то в голову некоего Эдуардо Баррейроса и пришла идея модернизировать сохранившиеся еще со времен гражданской войны старые советские грузовики, переведя их на тяжелое топливо. И у него это даже получилось! Тысячи автомобилей были переведены с бензина на дизель, что позволило изобретателю заработать достаточно средств, дабы впоследствии открыть полноценный двигателестроительный завод. Но да то было дело иных времен, которые, кстати, уже вполне себе могли не наступить. Точнее, не наступить в такой же мере и последовательности.
— И еще, товарищи, — стоило только затянувшимся на целых пять часов обсуждениям подойти к своему логическому завершению, как слово вновь взял Геркан. — Чтобы вы понимали всю ответственность момента, поведаю я вам о том, как в США создавался двигатель «Либерти», более известный у нас, как М-5. Вы ведь в курсе, что это за мотор? — Дождавшись утвердительных кивков и угуканий, Геркан продолжил. — Так вот, вступая в Империалистическую войну, американцы неожиданно для самих себя выяснили, что у них, ведущей страны мира по автомобилестроению, вовсе не имеется достойного авиационного мотора. Что было обидно и накладно, поскольку заставляло правительство закупать подобные механизмы у французов и англичан. И тогда сделали вот что. Собрали всех ведущих инженеров-двигателистов страны в одном отеле и объявили им ультиматум. Либо через один месяц они выдают на гора лучший авиационный мотор в мире, либо за их дальнейшее счастливое будущее в границах США никто не даст и ломаного цента. И до тех пор, пока они не справились со своей задачей, никого из них не выпускали из этого самого отеля, лишь снабжая всем необходимым, — несколько приукрасил в плане тёмных тонов известную ему историю краском. — Я это к чему рассказал. У нас в СССР ситуация с отелями весьма напряженная, а вот с шарашками — полный порядок. Надеюсь, моё предупреждение достигло ваших ушей?
— Кхм, кхм, простите, Александр Морициевич, — словно примерный школьник, поднял руку Чудаков. — А сроку нам дается тоже месяц?
— Полтора, товарищи, — прервал было начавшиеся смешки твердый ответ Геркана, заставивший всех натянуть на свои лица откровенно скорбное выражение. — Через полтора месяца я буду должен доложить на самый-самый верх, — для наглядности закатил он глаза к потолку и указал туда же указательным пальцем, — об успешном испытании первого модернизированного мотора ЗИС мощностью не менее 100 лошадиных сил. — Вы можете поинтересоваться, почему через полтора месяца. Так я вам отвечу. Потому что в августе пройдет совещание, по итогам которого сформируют планы третьей пятилетки по новой бронетехнике РККА. И те, кто окажутся виновниками невозможности претворения этих планов в жизнь… В общем, я им не завидую, поскольку на личном опыте уже успел познакомиться с гостеприимством сотрудников НКВД, что денно и нощно выискивают крамолу в каждом углу и под каждым камнем, за что честь им и слава. Вот только порой они вынуждены действовать на опережение, и прежде чем разберутся в том или ином вопросе до конца, успевают наломать дров и не только дров. Потому время от времени случаются некрасивые эксцессы с теми, кто вовсе ни в чем не виновен. А мы с вами уже не в том возрасте, когда взамен утерянных зубов могут вырасти новые. Потому работайте, товарищи. Работайте на совесть. Это моё вам дружеское напутствие. А я со своей стороны сделаю всё от меня зависящее, чтобы ваш труд оказался оценен по достоинству. И еще, товарищи с ЗИС-а, все же подумайте над возможностью полноценной модернизации своего мотора, включая внедрение подшипников скольжения. Ведь это позволит довести его мощность до таковых показателей двигателя ЗИС-101. И, чем черт не шутит, предложить его установку в качестве запасного варианта на выпускаемые вами лимузины. Ведь не мне вам рассказывать, сколь напряженной у нас бывает ситуация с поиском запчастей. Особенно с поиском запчастей для не самого распространенного автомобиля. А тут вырисовывается такая великолепная унификация по многим компонентам! Потому подумайте. Крепко подумайте. А я по доброте душевной еще подброшу вам проектов от АБТУ. Ведь относительно легкие, но прочные, агрегаты ходовой части ЗИС-101 столь идеально подойдут, как новейшим командирским вездеходам, так и легким броневикам. Не так ли, товарищи?
И действительно, будучи чуть ли не вдвое легче мостов и карданов от ЗИС-5, подобные элементы от люксовой советской легковушки спокойно переносили крутящий момент двигателя этого грузовика. Еще и солидный запас прочности оставался. Потому тут сам Бог велел попробовать приткнуть их к новым образцам военной техники. Да и самому Александру хотелось бы разъезжать на чем-то получше, нежели ГАЗ-М1. Пусть выданную ему вместе с водителем служебную легковушку и обслуживали в гараже АБТУ, позволяя не тратить личное время на приведение её в работоспособное состояние, новая продукция горьковского завода не вызывала у краскома положительных эмоций. Особенно после того, как он успел покататься на Испано-Сюизе с её великолепным ходом и шикарнейшим салоном. А вот вездеход для высшего командного состава РККА выполненный на агрегатной базе правительственного лимузина мог стать уже совсем иным делом. И вряд ли товарищи комдивы и комкоры с командармами стали бы спорить со скромным бригинженером[2]Герканом в этом вопросе. Ведь комфорт ценили все, кто бы что ни говорил о своей исключительно пролетарской сознательности.