"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25

– Нет никого, только маги остались. Ход, говорю, сбросьте, иначе не достану до них.

И ни слова в ответ, только приглушённая ругань в ухе. Как будто трубку кто-то рукой закрыл.

И дирижабль словно в стену ударился, затрещав от перегрузки шпангоутами силового каркаса.

– Давай! Сделай их, парень!

– Мангуст. Меня зовут Мангуст!

Выпустил трубку из рук, не сводя глаз с резко приблизившихся вражеских аппаратов, потянулся к ним, опираясь на сгустившийся воздух, взял в руки смешные маленькие игрушки, покрутил, посмотрел, как внутри болтаются какие-то мелочушки, хлопнул друг о друга, отбросил в сторону. С обидой глянул вслед разворачивающимся машинам, ударил кулаком, попытался достать последнего и не достал, осталось только плюнуть ему вслед, что я и сделал, увидев, как закувыркался к земле смятый корабль.

Всё, пусто в небе, никого поблизости. А наши крейсера? Далеко, не видно, но вроде бы только один остался, второго нет. Впрочем, врагов тоже больше не видно.

Откинулся на переборку за спиной, перед глазами огромная дыра в броневой обшивке, это что, моя работа? Да и ладно, мне простят. Может быть. Впрочем, если мы с Георгием не расскажем, кто это сотворил, никто и не догадается. Тут и без меня дыр хватает. Как ещё наружу не повыпадали? А старшина очнулся, но пока не соображает ничего, лупает очумелыми глазами, но глазами нормальными, ушла потусторонняя бездна из них.

Георгий за плечо ухватил, к себе сбоку притиснул:

– Силён, однако. Я уже, честно говоря, думал всё, каюк, отвоевались. А ты раз, и нет никого, чист горизонт. Помогла инициация. Как себя чувствуешь?

Прислушался к себе. Отлично я себя чувствую. Энергия быстро восстанавливается, я прямо ощущаю, как наполняется мой резервуар в груди. Как будто пропадает сосущее чувство голода и наступает сытое удовлетворение. Так и ответил.

– Это хорошо. Будем считать, что тренировка состоялась.... с пользой для тебя, – и тут же хмыкнул досадливо. – Ничего ещё не закончилось, Славка. Или Мангуст? Про государев дирижабль не забыл? Поэтому про силы тебя и спрашиваю!

Забыл! Чтоб его приподняло и об землю размазало! Да не Георгия, а государев дирижабль. Впрочем, может, так оно и произошло?

– Не знаю. Дверь разблокируют, и мы всё узнаем.

– Я что, вслух сказал?

– Да, сказал. Тебе надо придумать, как против менталистов сражаться. Обычно блок ставят, но это долго и трудно. Опять же учиться нужно, а у тебя времени уже нет. Думай о чём-нибудь постоянно, о деде, например, о чудовищах, и постарайся на прямой контакт с ними не идти, взглядами не встречайся. Если только какой-то зуд в голове почувствуешь, сразу рывком уходи куда-нибудь в сторону. Может, успеешь контакт разорвать…

– Думаешь, у меня получится? Было бы так просто, люди под влияние не попадали бы.

– А как они узнают, что попали под это влияние? Это ты сможешь зуд в мозгах почувствовать, потому что на тебя будут сразу силой давить, а других можно по чуть-чуть обрабатывать, малыми дозами воздействовать, постепенно в голову проникать, свои мысли и чувства внушать.

– А почему воздействие после контакта остаётся, не пропадает? Когда он разорван?

– Не знаю. Не менталист я, а свои секреты они хранят пуще жизни. Догадываюсь, что остаётся что-то вроде наведённого поля в голове, которое тем сильнее, чем больше и успешнее сеансов воздействия прошло. Но это только мои догадки, понимаешь?

– Понимаю. Значит, нужно уходить от прямого контакта…

– Да. Если он будет, этот контакт. И не забудь о чём-нибудь постороннем думать…

Всё, наша временная изоляция закончилась, двери резким и сильным хлопком вынесло наружу, и они улетели прямо в развороченную дыру куда-то вниз к земле. А в отсек осторожно заглянул старпом:

– Живы? – и, оборачиваясь куда-то за спину, прокричал. – Трое живые!

Разбитый проём тут же, как только нас вытащили в самом буквальном смысле, закрыли каким-то стальным листом, обварили его несколькими точками по краям. Пошёл за старпомом на мостик, удивляясь окружающей меня тишине. А потом обратил внимание, что народ сторонится, уступает дорогу, прижимается к стенам. Боятся? Меня? Да и ладно. Лишний раз задумаются, стоит ли против этакой силищи переть!

Из всего государева сопровождения на ходу остался только избитый «Аскольд». Крейсер парил изодранными магистралями, но уверенно держался в воздухе. Магия рулит! До подхода вспомогательного флота порубежных войск оставалось несколько часов, поэтому капитаны приняли компромиссное решение. «Аскольд» остаётся на месте сражения, подбирает после аварийной посадки уцелевших членов экипажей, а мы уходим догонять дирижабль государя. Вряд ли это у нас получится. Наш курьер сильно повреждён в бою, и развить нужную скорость мы не сможем. Но радио уцелело, поэтому есть возможность установить с ними связь. Курс отхода мы знаем, как знаем и куда он может направляться. В той стороне только один крупный город, и лёту до него чуть меньше часа.

Это при условии, что он до него дотянет. Обстрел был очень сильный, и всем дирижаблям туго пришлось. И настораживало то, что связь с ним почти сразу же пропала. Вернее, это капитана с командой настораживало, а по мне так лучше бы он упал куда-нибудь в море. Жаль, что до моря далеко.

Пошли вдогонку за подраненным дирижаблем, постоянно меняя курс и обшаривая землю в пределах видимости. В эфире, как сказал старом, царила абсолютная тишина. То ли все испугались нашего боя, то ли связь у всех отказала, что вряд ли может произойти. Скорее всего, никто не хочет первым голос подавать, боятся, не знают, чья победа.

Но обо всём этом я узнал чуть позже. Сразу же после боя пришлось заниматься ранеными. Слишком много бойцов набилось в тесный курьер, вот и понесли потери. Только заглянувший проведать людей старпом и рассказал нам эти новости.

А ещё через короткое время дирижабль плавно завалился на левый борт и пошёл со снижением к блестевшей далеко впереди своими широкими разливами реке. С ранеными я закончил, поэтому вместе с Георгием поспешил подняться в рубку. Сейчас нужно держаться ближе к капитану и радисту. Так, на всякий случай.

Серую тушу дирижабля на широком речном плёсе мы увидели сразу. Народ сначала радостно загомонил, а потом затих, когда увидел пробоины в гондоле, как раз под изображением раскинувшего крылья орла. И никого вокруг, пусто. Приводняться не стали, зависли в десяти метрах по альтиметру, сбросили штормтрапы. Первыми на землю неуклюже спустились бойцы комендатуры и взяли периметр под охрану, а после них пришла очередь палубной команды. Выбросили аварийные якоря, растянули в стороны и быстро закрепили. Радио молчит, движения вокруг никакого.

Переглянулись с Георгием. Всё без слов понятно. Нам сейчас лучше на земле оказаться. И желательно со всеми нашими вещами. Хорошо, что их немного, поэтому никаких подозрений наши короткие сборы не вызвали. Только капитан недовольно поморщился, когда увидел, что мы оба одновременно покидаем судно. Оно же сейчас беззащитное полностью. Впрочем, и нападать на него вроде некому.

В отличие от побежавших к разбитому дирижаблю, мы быстро отступили в противоположную сторону, к лесу. И как оказалось, правильно сделали, потому что почти сразу же по нам отработали огненной техникой. Два шара с гудением и треском пролетели над головами и расплескались о стволы огромных сосен, вспыхнувших, словно свечки.