"Фантастика 2024-176". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Он перевернулся на спину, кинул взгляд на часы – начало девятого! несусветная рань! можно было еще спать и спать! – и хмуро посмотрел на котов. Чума и Гамлет не менее хмуро глянули в ответ, а Маркиз запрыгнул ему на голую грудь, заурчал и принялся мять лапами.
– Когти, – рыкнул Демьян и скинул с себя кота.
Свесил ноги и сел, пытаясь окончательно проснуться.
Недоброе утро перерастало в небодрое утро. Из гостиной послышался вой пылесоса. Демьян потер лицо руками. Да, не так он себе представлял совместную жизнь с Юлей. А всё потому, что ее шерстяные любимцы, судя по всему, их совместную жизнь в принципе никак не представляли и вообще в гробу видели.
Он снова повернулся к котам. Чума глядела единственным глазом с таким видом,
– Ребят, я здесь надолго, – уверенно сказал Демьян. – И лучше вам смириться с этим прямо сейчас, а то придется нам поговорить серьезно.
Чума насмешливо дернула усами. Демьян поморщился. Ему было очень интересно, что случится, если он при ней обратится в собаку. Но это лучше было проверять в отсутствии Юли. Он протянул руку и погладил Маркиза. Тот перевернулся на спину, подставляя пузо. Гамлет с отвращением фыркнул и принялся вылизываться, Чума демонстративно отвернулась и улеглась. В гостиной замолчал пылесос. Через минуту дверь открылась, и в проеме опять возникла Юля. Она вошла в спальню, скрестила на груди руки и поинтересовалась:
– Ну, и кто из вас, коней, это сделал?
Демьян готов был поклясться, что, если бы коты могли, они бы указали на него. Все, кроме Маркиза, который растекся лужицей под его рукой.
– Ладно, неважно, – к великому недовольству Демьяна тут же простила котов Юля, тем самым сведя на нет весь воспитательный эффект, широко зевнула и сунула ноги в плюшевые тапки-панды, стоящие рядом с дверью. Идея совать ноги в чьи-то, пусть и плюшевые, тела казалась Демьяну странной, но в чужой монастырь, как известно, со своим уставом не лезут. – Дём, завтракать будешь?
– Ага.
– Жду на кухне.
– А поцеловать? – крикнул Демьян ей вдогонку.
Из коридора послышался смех, а потом Юля вбежала обратно в комнату, прыгнула на кровать, обняла его сзади за плечи и принялась покрывать поцелуями затылок. Демьян резко крутанулся, опрокинул ее и прижал к постели.
– Времени у нас благодаря твоим коням вагон, – сообщил он. – А у меня утро.
– Да, я чувствую…
– Так что…
Юля запрокинула голову, подставляя шею, Демьян потянулся к ней и наткнулся взглядом на котов. Все трое наблюдали за ними не мигая. Он с удовольствием бы вышвырнул их из комнаты, но после памятного второго раза, когда они с Юлей, выйдя из спальни, обнаружили в качестве подарка ворох снятой деревянной стружки и длинные следы когтей на исполосованной двери, она больше не разрешала ему проворачивать подобные фокусы.
– Давай сегодня переночуем у меня, – предложил Демьян, всё-таки дотянувшись до ее шеи. – Безо всяких соглядатаев…
Это должно было прозвучать с намеком на секс, но вышло с намеком на чью-то скорую смерть. Наверное, потому, что пока он говорил, Чума подобралась ближе и принялась вылизывать Юле лицо. Юля расхохоталась и… оттолкнула не кошку, а его.
– Посмотрим, – неопределенно ответила она. – Прости, Дём, но свой овощной смузи я сейчас хочу сильнее, чем секс.
– Ужас, – вздохнул Демьян, но Юлю отпустил. Впрочем, провал не стал для него неожиданностью, тащить ее в постель с утра оказалось занятием бесперспективным: Юлино либидо просыпалось не раньше обеда.
С кухни донеслось жужжание блендера. Демьян снова потер лицо руками. Он уже очень много лет предпочитал вставать не раньше половины десятого, да и Юля была отнюдь не жаворонком. На работу она обычно убегала к одиннадцати или двенадцати, зато возвращалась очень поздно. В принципе, Демьяна это устраивало, они оба ложились за полночь. Не устраивала его необходимость обитать в Юлиной квартире, к которой у него никак не получалось проникнуться любовью или хотя бы пониманием. Он предложил переехать к нему, но Юля наотрез отказалась. «У тебя кожаный диван», – улыбнулась она. «И как это нам мешает?» – не понял он. «Нам – никак, – ответила Юля и почесала подбородок запрыгнувшей ей на колени Чумы. – Но через неделю мне придется оплатить
тебе покупку нового, а на эту зарплату у меня уже есть планы». Демьян плохо представлял, как здесь устроится, но, памятуя о Юлиной любви к этой квартире, он вовсе не был уверен, что она решится покинуть ее ради него, а значит, нужно было привыкать. На языке вертелось предложение подобрать что-то, что могло бы устроить их обоих, или хотя бы запланировать ремонт и обновление интерьера, но спросить прямо он не рискнул. Решил для себя, что еще рано для подобных разговоров.Вообще, у Демьяна уже накопился целый список того, о чем надо было бы спросить, а он никак не мог набраться храбрости это сделать. И первым пунктом в его списке значился вопрос, знает ли Юля, что ему нельзя иметь детей. Да, они встречались всего полтора месяца. И с одной стороны, говорить об этом было слишком рано, а вот с другой – слишком поздно. Этот вопрос следовало задать до того, как он в первый раз ее поцеловал. Насколько странным был бы этот разговор? Кто вообще говорит о детях до того, как начать отношения? Но они сами уже не дети, и это ему отмерено непонятно сколько, а Юля вовсе не бессмертна. Да и Демьяна никак не оставляло ощущение, что они вместе не чуть больше месяца, а почти все последние двенадцать лет, к тому же Юля никогда не скрывала, что родить ребенка всё же планирует, даже если и придется растить его без отца. И Демьян очень хотел надеяться, что в своих видениях Юля узнала обо всех сторонах проблемы и имела их в виду, назвав главным тот факт, что он будет жить. Но чем больше Демьян об этом размышлял, тем меньше в это верилось. И всё же он продолжал молчать.
Демьян прекрасно понимал, что все его доводы против этого разговора – лишь оправдания, а на самом деле он просто боится, что этим всё и закончится. За ним уже расстилался шлейф из жирных косяков, за которые нельзя просто извиниться, а затем сделать вид, что ничего не произошло. И не было никаких гарантий, что Юля простит ему еще и это замалчивание.
Юля между тем вернулась в спальню, попивая из высокого стакана нечто явно крайне полезное, но больше всего напоминающее Демьяну его самые первые попытки варить зелья, достала из шкафа небольшую спортивную сумку и принялась складывать в нее вещи.
– У меня сегодня младшая группа, потом старшая, – поделилась она. – И мы с Мариной начинаем к конкурсу готовиться, так что рано не вернусь. Я тебе бутерброды сделала. Позавтракай.
На миг Юля пропала в недрах шкафа, а потом вынырнула оттуда, держа в руках длинное красное облегающее платье с открытой спиной и вырезом от начала бедра. Помахала им перед Демьяном.
– Жутко хочу на милонгу. Тысячу лет не танцевала. Давай сходим в январе?
Демьян представил ее в этом платье и смирился со своей судьбой. В принципе, базу он помнил и, кажется, впервые был благодарен отцу за год мучений в зале.
– Но только в том случае, если ты потратишь на меня вечер, чтобы я потом не позорился на паркете, – выдвинул свое условие он.
– Да с удовольствием, – улыбнулась Юля. – Вот только декабрь переживу.
Она с сожалением убрала платье обратно в шкаф, достала гетры, сунула их в сумку и застегнула ее.
– Раз уж рано встали, поеду сейчас и разомнусь по-человечески. Заодно журналы дозаполню, – вздохнула она, а потом безо всякого перехода заворковала, обращаясь к своей шерстистой троице: – Мои солнышки заботятся о том, чтобы маму не уволили и она не потеряла форму, да, мои лапочки?
И полезла на кровать обниматься с котами. Демьян закатил глаза, перехватил ее за талию и подтянул к себе.
– Полежи со мной пять минут, – попросил он. – А то ты с ними общаешься больше, чем со мной.
– Что за глупости, – мурлыкнула Юля и ткнулась носом ему под подбородок. – Тебе так кажется.
– И ничего не кажется.
– Просто раньше мы с тобой встречались целенаправленно, чтобы уделить время только друг другу, а теперь вроде как можно получить друг друга в любой момент. А любой момент – это никогда. Я же говорила тебе, бытовуха всё убивает…