"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— А я, то что? Это ты пытаешься утопить свою любовь в Ла-Манше, куда когда-то нырнул сам. А живые тебя уже не интересуют. Он видите-ли готов всех лягушек на болоте перецеловать, чтобы до мертвой царевны добраться, а живая ему и в хрен не впилась. Это я еще с тобой за Святого Семеона «Шумливого» не рассчитался! Как ты назвал мой замок сделав его приютом, А?
— Так подожди, черт с ним с замком? Но причем тут мертвая царевна. Татьяна что жива?
— Да ты точно осел! Посмотри нас календарь, какой сейчас год?
— Ну если мы вернулись в тот же день, получается 1932…
— Ну…
— Что ну?
— Точно дурак. Ты в каком году познакомился с ней?!
— Ты, хочешь сказать, что она…
—
— В 1933, а в 1935, к ней приезжал отец. Значит, все можно переиграть. Познакомиться немного раньше, получить благословление отца, и…Так что же мы сидим?!
p.s. Все завершилось благополучно. Влюбленные встретились вновь, на том же самом месте, только несколькими годами раньше. Чуть позже появился и отец Татьяны, который и сам, чувствовал, как над ним нависают тучи, и потому без лишних слов согласился на брак своей дочери с Алексеем. А заодно и договорился о помощи для себя. После чего, в посольство пришло письмо от неизвестных, с требованием выплатить довольно выкуп за похищенную секретаршу и ее отца. В посольстве сделали вид, что ничего не произошло. Вот еще не хватало, выбрасывать огромные суммы за ничего не значащего работника. Поэтому на следующее письмо с напоминанием, был отправлен ответ о том, что такие люди, никогда не числились среди работников советского посольства. На этом все и завершилось.
Длинный подарил молодоженам прекрасный дом в принадлежащем ему городке, впрочем, и все остались довольны. Будущая война не задела никого из героев хотя бы потому, что Швейцария до ее завершения, оставалась нейтральным государством.
Длинный, еще долгое время, оставался холостяком, пока в один прекрасный момент не решил отправиться в кругосветное путешествие. И не встретил там, ту, о которой мечтал все эти годы. Впрочем это совсем другая история…
Михаил Шелест
Джони, оу-е! Или назад в СССР
Глава 1
— Женька! Женька! Очнись! Ну, пожалуйста, Джон!
Меня качало. Перед закрытыми глазами проплывали мыльные пузыри, море было ласковым и тёплым. Оно обнимало, обволакивало. Но чужой плаксивый голос раздражал. Я выплывал из тумана небытия нехотя. Почувствовав боль от ударов по щекам, я скривился, меня затошнило. Открыв глаза, увидел склонившегося надо мной Мишку и понял, что бил меня он.
— Сейчас как въ*бу! — попытался высказать я чужую мысль, но вдох не получился. Меня вдруг «вывернуло» и изо рта и носа фонтанами вылетела морская вода. Мишка ловко увернулся, а мне стало смешно, но хотелось блевать. Однако, почему-то не было сил перевернуться на бок. Я заскрёб руками по песку, задёргался, сгибаясь в животе. Чьи-то мальчишеские руки дёрнули меня за плечи, и я завалился на бок, изливая из себя остатки Тихого океана, едва не принявшего меня в свои глубины навсегда.
— Фу, бля… — наконец проговорил я, облегчённо уткнувшись лицом в песок.
Лёжа на левом боку, я выплёвывал из себя последнюю воду, песчинки, попавшие в рот, и пытался понять под Мишкины всхлипывания: «Кто я? Где я?».
То, что это мой родной город Владивосток — понятно. Но я-то что здесь делаю? Ведь уехал из него лет как двадцать назад. А сейчас должен был находиться в городе-герое Москва.
— Что, — выдавил из себя я, — случилось?
— Ты, блять, заебал, Джон. Куда ты, накуй попёрся?! Спасатель, накуй, нашёлся, — раздался грубоватый юношеский голос Славки.
То, что это был Славка, я почему-то знал точно, хотя Славку этого никогда не знал. Перевернулся на спину, благо, вода из меня уже не лилась, и увидел стоявшего справа от меня мальчишку лет пятнадцати.
Да, это был Славка. Но я его раньше не знал, и в глаза его раньше не видел.— Что случилось? — повторил я.
— Утонул ты, блять! Из-под воды вытащили! Вон, Мишка и вытащил. Спасатель ты хренов!
— Я тонул и позвал на помощь, — раздался голос слева. — Ну, не тонул… А… Уносило меня в море, а сил не было назад грести, вот и позвал на помощь. Думал писдец мне. Унесёт в море. Славка поплыл… Подгрёб и говорит: греби сам, меня тоже уносит. Вот и погребли. А тут ты… Тоже, оказывается, поплыл за мной…
— Тоже мне, — спасатель, — сказал и сплюнул себе под ноги Славка.
Мишка успокаивающе дёрнул парня за руку.
— Хули дёргаешь! — окрысился Славка и замахнулся на Мишку рукой. Пацан отскочил. Славка снова сплюнул.
— Тебя волной накрыло. И меня. Я пока барахтался, тебя нащупал. Ногу твою. Вот и вытянул из водоворота. Чуть палец тебе на ноге не открутил. Не болит?
Организм подсказал, что ступня правой ноги действительно сильно болит. Поднял ногу и посмотрел на распухший большой палец.
— Хрена себе ты меня спас! Ты же мне палец вывихнул! Как я сейчас домой пойду?
— А как бы ты с нормальным пальцем шёл? — рассмеялся кто-то ещё. Голос был наглый и тоже знакомый. — Синий утопленный Джон шёл по пляжу вон.
— Не воняй, Грек, — оборвал его Славка. — Сам-то зассал плыть?!
— А оно мне надо?! — фыркнул тот.
— Зассал, так и не воняй, пока не получил. Джон, хоть и слабак, а не зассал, а ты… Пошёл на куй!
— Да чо ты, Славян! Деловой?
Я скосил взгляд ещё правее и наконец увидел нарывающегося на писдюлину Валерку. Награда нашла героя. Славка вдруг резко дёрнулся в сторону Грека, выбросив кулак, и раздался хруст стукнувшихся друг о дружку челюстей.
— Бля-я-я! Муда-ак! — взвыл Валерка и кинулся с кулаками на Славку. Тот не сдвигаясь с места выбросил ещё пару ударов, попав точно в голову набегавшего, и Грек, заскулив, отскочил в сторону.
— Пошёл на куй, — спокойно сказал Славка. — Увижу во дворе — отпизжу!
Матерщинные излишества сразу подтвердили возникшее вдруг предположение, что я, каким-то образом, попал в свои детские годы. Матерились мальчишки, когда я учился в школе, все поголовно. Даже и не матерились вовсе, а разговаривали матом. Хотя мои родители дома так «разговаривать» себе не позволяли. И от кого, спрашивается, набрался? Улица… Да-а-а…
Я шевельнулся, делая попытку привстать, и это у меня получилось. Заодно мне удалось разглядеть своё щуплое, до безобразия, тельце. Искоса глянув на других мальцов, я понял, что моё тело самое худосочное.
— Сможешь идти? — спросил Славка.
— Нормально, — скривился я и огляделся вокруг.
Это был скалистый берег моря. Лишь небольшой участок берега на котором мы расположились, отличался от остального песком. Справа и слева на берегу и в море лежали большие и малые каменные глыбы. За кромкой пляжа метрах в тридцати возвышались крутые скалы, уходившие вверх метров на сто. В ложбине между скал метров с десяти стекал небольшой водопад.
— Обувайся и пошли. Темнеет уже.
Тут я заметил, что солнце уже давно скрылось за сопкой и на пляж легла плотная тень, густеющая на глазах. Кое-где любители ночной купалки разожгли сильнее костры. Из гаражей тянуло варевом и дымом. Меня передёрнуло: то ли от вспомнившихся объятий моря, то ли от холодного ветра.
Найдя «свою» одежду и кеды, обулся и, взяв рубашку и «треники», свернув их в «сигару» выпрямился. Славка и Мишка тоже обулись и собрали вещи. У Славки были ласты, маска и трубка. Мы такой амуниции не имели. Я «вспомнил», что Женьке, то есть мне, стукнуло всего лишь двенадцать лет, и жил он со своей матерью и старшим братом в доме у моря.