"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33

— Давай, давай, пусть он приходит поскорее, — сказал я и прикрыв дверь, услышал, как он побежал по коридору, грохоча огромными ногами.

Затем я подошел к окну комнаты. Сейчас я находился в одном из полузабытых помещений дворца. Раньше здесь кто-то жил, но сейчас комната стояла необитаемой. Судя по всему, здесь селили гостей, когда устраивали праздники. Здесь стояло ложе для сна и небольшой столик. В углу статуя и большая ваза.

С окна открывался восхитительный вид на окрестности города. Прямо под дворцом виднелся канал, а дальше виллы и многоэтажные дома инсулы. День уже, оказывается близился к завершению, скоро наступит вечер. Меня неудержимо клонило ко сну, но я изо всех сил сопротивлялся этому, зная, что увижу кошмар.

Сзади скрипнула дверь. Я резко обернулся, готовый защищаться от очередного покушения, но это был вовсе не убийца. В комнату вошла Новия в короткой тунике с широким разрезом на груди. Она была так соблазнительна, что у меня перехватило дыхание.

— Кажется, доминус, вы что-то хотели мне сказать, когда выходили из бассейна? — спросила она, подходя ко мне.

Я не стал ничего говорить, а просто подошел к ней навстречу и жадно поцеловал.

Глава 13 Дела насущные, покоя нет, ни днем, ни ночью

Сначала мы целовались, так поспешно и жадно, будто бы это были последние наши поцелуи на этой грешной земле.

Я притянул Новию к себе и она оказалась ростом ниже меня и стояла, запрокинув голову вверх. В комнате не было светильников, царил полумрак и ее глаза странно блестели.

Уж не подослали ли ее мои враги, чтобы она соблазнила меня, а затем убила во сне, подумалось мне, но я был так возбужден, что мне было плевать на это. Я продолжал целовать девушку, хватая ее затылок и прижимая к себе, а она страстно отвечала на мои поцелуи.

Наши языки переплелись, а зубы постукивали друг о друга. Мои руки опустились вниз и я схватил ее за грудь, потом за ягодицы, приподняв тунику и ощущая гладкую бархатистость кожи.

Мы стояли еще долгое время, лаская друг друга, а из окна сквозил прохладный ветерок. Здесь даже зимой было тепло, как в России в разгар весны.

Наконец, не в силах больше терпеть и желая овладеть Новией как можно скорее, я поднял девушку, которая оказалась на удивление легкой и отнес на клинию, стоящую у стены. Там я усадил ее, оперев спиной о высокий подлокотник, стащил с нее тунику и чуть не сошел с ума, когда увидел ее обнаженное тело.

Продолжая целовать девушку, я ласкал ее руками, гладя великолепные груди, а затем раздвинул ноги и положил руку на горячее лоно. Когда я проник в нее пальцами и начал осторожно двигать внутри, Новия прикрыла глаза, застонала и медленно двигалась навстречу моим пальцам.

Я целовал ее и ласкал между ног, пока не почувствовал, что бедра девушки и мои пальцы стали влажными. Тогда я разделся сам и положил девушку на кушетку на спину и медленно вошел в нее.

Поначалу я двигался медленно, а Новия лежала подо мной, прикрыв глаза и склонив голову набок. Ее восхитительные волосы рассыпались по плечам и груди. Она тихонько постанывала в такт моим движениям.

Затем, когда я начал ускоряться, девушка стонала все громче, распаляя меня все сильнее. Она обхватила мои бедра своими ногами и крепко прижала меня к себе. Я наклонился и мял ее груди, а затем мы слились в страстном поцелуе.

— Я хочу, чтобы ты взял меня сзади, — оторвавшись от моих губ, сказала Новия и взглянула мне в глаза.

Сейчас, лежа подо мной на клинии, с рассыпавшимися вьющимися волосами, она выглядела прекрасной, как богиня. Не говоря ни слова, я отодвинулся, крепко взял ее за бедра и помог подняться. Затем поставил на четвереньки на ложе и пристроился сзади.

Когда я снова вошел в нее, она опять тихонько застонала и я почувствовал приятный жар ее лона. Я начал двигаться, сначала медленно, но постепенно все быстрее и быстрее. Вскоре я и сам не заметил, что Новия стонет во весь голос, да еще и страстно движется бедрами навстречу мне.

Через несколько минут девушка громко застонала, я думал, что она переполошит весь этаж. Схватив ее за волосы, я намотал их на кулак и запрокинул ее голову вверх. Из горла девушки выходили громкие стоны, а я продолжал резко и часто входить в нее сзади.

Через несколько минут она снова поглядела на меня и прошептала:

— Я хочу поменять позу.

Ну что же, я нисколько не возражал против разнообразия. Не выходя из нее, я уложил ее боком на ложе и просто очутился сзади, держа ее за великолепную грудь. Теперь мы лежали на боку, а я подобрался к ней со спины и начал покусывать между лопатками.

Новия стонала и страстно изгибалась, а я снова схватил ее за волосы и притянув к себе, впился в губы. Прошло еще совсем немного времени, а я уже больше не мог терпеть и взорвался бурным фейерверком внутри девушки. Продолжая двигаться по инерции, мы еще долгое время лежали в той же позе, продолжая целовать друг друга и лаская руками.

Затем мы легли рядом, обессиленные. Теперь, когда огонь страстей несколько поутих, я заметил, что в комнате стало слишком холодно.

Я поискал в углу на стульях покрывало и обнаружил там целую стопку. Тогда я притащил их, мы укрылись и улеглись, обнимая друг друга. Некоторые время я целовал Новию, а потом ее глаза сомкнулись и девушка уснула.

Я лежал и смотрел на нее, пока в комнате окончательно не стемнело. В темноте ее белое лицо казалось мне высеченным во мраморе, как будто лицо прекрасной статуи.

Глядя на нее, я и сам не заметил, как уснул. Поначалу я не хотел засыпать и старался отвлечь себя мыслями о будущих делах, но все равно не смог себя сдержать.

К моему удивлению, мне приснилось одно из самых лучших воспоминаний из моего детства. До пяти лет мы ездили в деревню к бабушке, маминой маме, поскольку родителей отца я не знал.

Там меня оставляли на все лето, а мама была в городе и нянчила маленького Антона. Бабушка была строгой, но справедливой и каждый день заставляла меня работать в огороде.

Уже в те годы я выказывал свой острый ум и беспокойный характер и старался с помощью различных уловок отлынивать от работы и сбегать на речку, ловить рыбу. Дорога на речку проходила через поросший полевыми цветами луг и я часто носился через него, гоняясь за стрекозами.

Те немногие минуты, когда мне удавалось это делать, были, оказывается, самыми лучшими мгновениями в моей жизни. Я осознал это много позже, когда рос в детдоме, когда подростком попал в рабство к владельцу огромной фермы и когда позже совершил побег по дороге в тюрьму для несовершеннолетних, куда меня хотели упечь за кражу.