"Фантастика 2024-197". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
— Ты тоже владеешь какими-то силами, — припомнил я тему, затронуть которую стоило давно. — Нечто, связанное с подавлением воли, если не ошибаюсь?
— Можно сказать и так, — улыбнулась дама уголками губ. — И если бы ты хоть сколько-то интересовался историей родов Российской Империи, а не только собой любимым, уже давно был бы в курсе, что они из себя представляют. — Но долго она меня мариновать не стала. — Вампиризм. Высасывание жизненных сил и пополнение собственных резервов. Так что в отличие от кисейных барышень, депрессия и осенняя меланхолия проходят меня стороной,
— Это хорошо, — решил съязвить. — Предпочитаю, чтобы голова у женщины не болела в самый ответственный момент.
— Ч-ч-что?.. — неловко выдавила она. Щеки ее налились румянцем. — Что ты себе позволяешь?..
— Лишь то, что могу себе позволить, — парировал я. — Вообще, имел в виду момент, когда монстры застанут нас врасплох. Но каждый думает в меру своей испорченности, верно, маркиза Арнаутова?
Девушка поджала губы и медленно отвернула от меня стыдливо пылающее лицо.
Ее недвусмысленные намеки я понял еще на лайнере, но, справедливости ради, в бордель Неима так и не наведался. Может, подыграть? Хм…
— Видел, палатка у тебя отдельная, — как бы между прочим подметил я. — Наш проводник подсуетился, чтобы даме было комфортно.
— Ве-е-ерно… — косо взглянула Анна-Мария на меня, боясь оступиться снова.
— Уверена, что хочешь провести эту холодную ночь в одиночестве?
Думала она до неприличия недолго.
— Нет.
— Марки-и-иза Аурнаутова… — протянул я, ухмыляясь.
— Гра-а-аф Делецкий, — в той же манере подхватила она.
Спустя пару минут я уже повалил ее на расстеленное в палатке тряпье. Прикоснулся губами к влажной шее, источавшей аромат дорогого парфюма. Девушка, в свою очередь, прикрыв глаза от удовольствия, вцепилась пальцами в мои волосы, прижимая к себе.
Давненько я уже не был с женщиной. Несколько лет уж точно с той поры, как печать Талии под давлением моей воли вытеснила ее собственную. Зато я мог с уверенностью сказать, что разницы между богиней и обычной женщиной нет никакой, если вас не связывает нечто большее, чем плотское желание.
Я уже приподнялся, чтобы скинуть с себя аравийские одеяния и отдаться процессу полностью, но боль, внезапно прострелившая спину, заставила меня согнуться пополам и шумно процедить воздух сквозь зубы.
— Марк?.. — удивленно воззрилась на меня маркиза, не понимая, в чем дело.
Так же, как и она, не понимал, в чем дело, но боль была просто невыносимой. Давящей, выбивающей из меня дух с каждой пережитой секундой. Едва сдерживался от того, чтобы не застонать в голос и уж тем более не вскрикнуть.
— Марк!..
А что самое страшное… эта боль была мне знакома. Знакома до мельчайших подробностей. И если сразу после приступа наступит жутчайший зуд, то…
— Вот падаль… — прошипел и метнулся в сторону.
Выхватил из ножен оба кинжала, закинул руки за спину и принялся расчесывать кожу остриями лезвий. Сильно, быстро, до крови, стискивая зубы от боли и зуда одновременно. Воистину незабываемые ощущения! И даже врагам я бы не пожелал испытать нечто подобное.
А когда всё закончилось, уселся и тупо уставился в невидимую точку перед собой.
Фантомные боли? Когда-то я про такие слышал, но, кажется, впервые испытал на себе. Вероятно, потому что Талия была моей последней женщиной, вот и всплыло внезапно в памяти всё, что было с ней связано.— Я посмотрю? — осторожно прошептала маркиза над моим ухом.
Я даже не дернулся и, видимо, приняв молчание за согласие, девушка задрала одежды и оголила мою спину. Хмыкнула, осматривая свежие раны. Провела кончиком пальца по одной из них, но от болевого шока я временно утратил способность испытывать боль, потому что почти ничего не почувствовал.
— Может, кожа под татуировкой воспалилась от жары?.. — робко предположила Анна-Мария, а сердце мое пропустило удар.
— Под татуировкой?..
— Ну да. Не знала… что у тебя такая есть.
Глава 4
Само собой, животные инстинкты отошли на десятый план по сравнению с новой проблемой. Возникшей буквально на пустом месте, из ниоткуда, и вогнавшей меня в состояние некоторой фрустрации.
Сон тоже не шел ко мне. Так я и сидел, сгорбившись, в палатке Анны-Марии, а до ушей моих доносилось сладкое сопение девушки.
Прежде, чем улечься, маркиза Арнаутова бережно протерла мои раны влажной губкой. И диагнозы, которые она мне ставила, разнились с каждой минутой. Напекло солнцем, действие перепада температур, чесотка…
Множество причин, ни одна из которых не оказалась истинной. А истина в том, что Талия каким-то неведомым мне образом нашла способ нарисовать печать подавления воли, пропитанную божественной силой, на теле того, кого она и в лицо-то не видела. Не думал, что эта богиня способна на такое, и всё же не могла же печать проявиться на коже Марка сама по себе.
Я был в смятении. Обезоружен, будучи при этом с клинками в ножнах. В таком состоянии меня и застал неожиданный гость, имя которому Эзраил.
— Доброй ночи, господин Дагвис, — услышал я его голос за своей спиной, прежде чем сумел заглянуть богу хитрости, обмана и коварства в глаза. — Скверно же обстоят нынче наши дела. А всё потому, что одна зловредная дамочка из скардийского пантеона умудрилась втрескаться в тебя по уши!
— Странные знаки внимания порой оказывают влюбленные женщины… — прошептал, стараясь не разбудить спящую маркизу.
— Влюбленные богини — особенно, господин Дагвис! Те еще извращенки. Дайте-ка взглянуть, хм…
Он присел на корточки за моей спиной в своем нелепом щегольском наряде и принялся внимательно разглядывать внешний круг проявившейся печати. Один из нескольких, но лишь вопрос времени, когда будут завершены остальные.
— Да-а-а, дела у нас идут сквернее некуда… — заключил божок, пусть я понял это и без его участия. — Я бы даже сказал… прескверно.
— Это она?
— Сомнений быть не может! Точно такая же красовалась на твоей спине, когда я видел твое тело в последний раз. Позволю себе заметить, ты и это сумел привести в форму. Причем за столь короткий срок! Движение, как известно — жизнь! Но кому, как не тебе, это знать, правда ведь?