"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19

— Да ты…

— Так, уважаемые, — прервал я спорщиков, внутренне ликуя. — Давайте каждый строго по очереди, а от нас в благодарность вам по половине связки. Идёт?

Оба в ответ радостно закивали, в полном единении. Хоть сейчас их обоих веди под венец.

— Итак, ещё раз — имя, фамилия?

— Глашка, — тётка запнулась, после чего поспешила исправиться. — Аглаида, то бишь. Коновалова. Скока лет, не знаю, давно уже тут крутится, у неё муж от туберкулёза умер…

— Сказано было, не части, — резко осадил её старичок. — Тарахтишь, как…

Тут он и сам осёкся, изумлённо вытаращившись на прилавок, возле которого мы продолжали стоять. Я повернул голову в ту же сторону и не увидел ничего нового. За маленьким исключением в виде ружейного обреза в руках насупившейся продавщицы. Такую кроху, со спиленным стволом и прикладом, можно даже под шалью спрятать.

Дуло уже смотрело в нашу сторону, поэтому я успел только оттолкнуть дедка плечом в сторону, прежде чем оглушительно рявкнул выстрел.

59

Вас когда-нибудь били кувалдой в грудь со всей дури? Если нет, то ничего страшного — это не тот упущенный опыт, о котором стоит жалеть.

Хотя, я ещё легко отделался. Спасибо защитной экипировке, положенной для ношения каждому законнику. Большинство бронежилетов для меня казались слишком громоздкими и неудобными, поэтому мой выбор пал на самую лёгкую модель первого класса. Никаких пластин — только плотная кевларовая ткань на обычных липучках, которая спокойно пряталась под одеждой и не стесняла движений. Серьёзную пулю такая бронемайка остановить была не в силах, так что та самая защита являлась, скорее, психологической.

Мне не довелось протестировать её ни во время похода к людоящерам, ни во время авантюры с бестиями. Зато сейчас, посреди мирного поселения, она не позволила нашпиговать меня крупной дробью. И всё равно, удар выбил из меня дух и всякое желание проверять жилет на прочность ещё раз.

Дыхание восстановилось далеко не сразу, и в какой-то момент мне уже казалось, что я банально задохнусь, лёжа на потрескавшемся бетоне. Но потом губы что-то слегка обожгло, и стало чуть легче, хотя грудную клетку всё равно разрывало от боли. Спустя некоторое время до меня дошло, что это кто-то делает мне искусственное дыхание, насильно вгоняя воздух в отбитые лёгкие.

Перед глазами вовсю плясали цветные круги, и я с трудом различил склонившуюся надо мной Талию. Попутно назойливый интерфейс пытался достучаться до меня тревожными сообщениями, только мне сейчас было совсем не до чтения. Понятия не имею, сколько продолжалась эта пытка, но в конце концов я смог сделать самостоятельный вздох, едва не отключившись от острой рези в груди. Рёбрам досталось по полной программе, и только благодаря активированной Сфере Жизни у меня получалось остаться в сознании.

Говорить я не мог, но мои вопросы были столь очевидны, что демонесса поспешила меня успокоить:

— Никто не пострадал, лежи тихо.

Меня она к пострадавшим она почему-то не причислила. Хотя мне действительно с каждым новым вздохом становилось чуточку лучше.

— Та женщина порабощённой оказалась, — продолжила напарница. — Запястье себе сломала, вот дура!

Об этом я тоже догадался без посторонней помощи, а вот сообщить ей, чтобы бросила меня и неслась на поиски той самой Глаши — не мог. Оставалось только изображать из себя выброшенную на берег рыбу и надеяться на то, что Терещенко не выберет для исполнения своих угроз жёсткий диск на пару-тройку терабайтов. Потому что мы сейчас по факту бездарно упустили главную подозреваемую.

Даже когда ко мне подбежала фельдшер скорой помощи, демонесса и не подумала куда-то уходить. Она быстро избавила меня от верхней одежды, а после первичного осмотра помогла донести до реанимобиля. Умей девушка в тот момент читать мысли, узнала бы о себе много нового. Хорошо хоть, что со мной её не пустили.

С кислородной маской на лице и в скверном настроении я уехал в приёмное отделение. Там меня обследовали куда тщательней, а затем пожилой хирург с уставшими глазами ловко вырезал застрявшие в плече дробинки, приговаривая между делом, как мне крупно повезло. Обычному пациенту в таких случаях полагалось быть под анестезией, но она меня отчего-то не взяла. Видимо, тело уже начало потихоньку меняться.

Ребра действительно треснули в нескольких местах, поэтому мне предстояло некоторое время носить специальный корсет. Сколько именно — никто сказать точно не мог, особенно в моём случае. Врач предписал мне постельный режим до следующего обхода, который должен был случиться завтра, так что Архив вновь остался без начальника.

Комиссар точно будет в восторге.

На мою беду, в палате полностью отсутствовали растения. Сюда обычно попадали прямиком из реанимации, поэтому обстановка царила стерильно-спартанская. Через пару часов ко мне наведалась дежурная санитарка, у которой я кое-как выпросил парочку чахлых фикусов и порцию пресной больничной еды. Издавать самые тихие звуки получалось с огромным трудом, и даже глотать приходилось через боль.

Стоило только подкрепиться, как меня незаметно сморило. Сказалось напряжение последних двух дней, из которых для сна удалось выкроить всего несколько часов. Всё ждал, что ко мне кто-нибудь заглянет проведать, но у всех оказались дела поважнее. Поэтому меня никто не побеспокоил аж до самого утра. А вот потом в гости заявился весь наш отдел статистики, включая недовольного Егора, опирающегося на трость. Он действительно встал на ноги, только почему-то этому факту совсем не радовался.

— Упустили? — первым делом спросил я.

— Да, но все выезды из станицы перекрыты, — поморщился Беседин, массируя грудь. — Чёрт, она всё это время была у нас под носом! В четырёх кварталах от управления!

— Ты же понимаешь, что у них в команде телепортатор? Блокада ничегошеньки не даст.

— Атаману это попробуй объясни, они там все с цепи посрывались. Трясут всех, кто контактировал с Коноваловой. Хотя с какой стороны ни посмотри — вполне обычная тётка, ударившаяся в православие после смерти мужа. Не удивлюсь, если скоро начнут пытать пленников.

— Цыпкина?

— Взяли сразу, как только она с выезда приехала. Комиссар рвёт и мечет.

— Меня часто вспоминал?

— О, да-а-а… Ты лучше-ка полежи здесь подольше, покуда всё не уляжется. Мы с текучкой сами справимся.

В принципе, я чувствовал себя вполне сносно, чего не скажешь о завядших фикусах. Даже мог вздохнуть полной грудью, насколько позволяли тугие повязки. Боли почти не ощущалось, зато кожа на открытых участках тела приобрела нездоровый салатовый оттенок. Осталось добавить немного пятен йодом и зелёнкой, и получится естественный камуфляж. За всё нужно платить, особенно за такое быстрое срастание рёбер. Буду теперь впечатлительных граждан пугать.