"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Глава 16.
История Молота, или Будни Дункельонкеля
Солнечному дню и зануда рад.
Филипп Кирхофф и Ларс приотстали, увлеченно споря о музыке. Палваныч с Колей Лавочкиным размашисто шагали впереди, то и дело останавливаясь, чтобы дождаться «гражданских». Фрау Грюне шла посредине. Она ничуть не тяготилась одиночеством. Солдат ненавязчиво наблюдал за девушкой.
Самодостаточность – вот ее второе имя. Грюне рвала редкие лесные цветы, любовалась причудливыми узорами на коре древних сосен, слушала пение птиц.
Прапорщик рассказывал рядовому о своих мучениях:
– Я ж в бутылке такого
Коля сочувственно вздохнул.
– Ладно, – закруглил тему Палваныч. – Ты мне вот чего доложи. Вот когда ты шастал по ихним тылам, я так понял, видел секретный завод. Да?
– Так точно.
– А что они там делают?
Парень почесал кончик носа:
– Честно говоря, не знаю, товарищ прапорщик.
– То есть?
– Ну, сначала не до этого было, а потом, убегая, как-то не поинтересовался. Павел Иванович, мне крупно повезло, что я оттуда ноги унес.
– Угу, большое достижение всего коллектива, – недовольно пробурчал Дубовых.
– Ха, я бы посмотрел на вас в моем положении! – не сдержался солдат.
Прапорщик остановился.
– Рядовой Лавочкин, по-моему, у тебя случилось головокружение от успехов, – сказал он. – Эта негативная буржуазная тенденция наблюдается мной с тех пор, как потенциальные враги нашей страны, России, если ты не забыл, тебя подкупили.
– Чем?!
– Титулом. Ты у них, видите ли, барон. Барон сюда, барон туда. А я тебе так скажу: нет абсолютно ничего почетного в том, что тебя называют все, кому не лень, фрайхером! [78] Мол, свободен, и далее по тексту.
78
Freiherr – барон (дословно: Frei – свободный, Herr – господин).
Коля промолчал.
– К чему я это? – спросил то ли себя, то ли солдата Палваныч. – А! Ты, салага, бритый гусь, не просто в разведку сходил. Ты вообще ничего не разузнал, да еще и месяц времени сжег. На языке военной теории это называется «облажаться по самые уши».
Лавочкин покраснел. Командир был прав, но парню не хотелось выслушивать его занудные поучения.
Дубовых и сам для разнообразия не стал развивать тему. Произведя «штатную вздрючку», он неожиданно оттаял:
– Оба мы не без греха. На ошибках учатся, так сказать. Продолжаем движение.
Через пару минут Палваныча потянуло на разговоры.
– Рядовой Лавочкин, ты какие книги читаешь?
– Разные, товарищ прапорщик.
– Ну, там, про любовь или типа «Войны и мира» Достоевского?
Коля еле сдержал смех:
– Нет, я фантастику люблю.
Дубовых рассмеялся:
– Правда, что ли? Ну и карикатура! Фантастика – чтение для молокососов! [79]
Дальше шли молча.
После полудня сделали большой привал. Кирхофф и Ларс ужасно устали. Страдальчески ноя,
они упали на траву и вытянули утомленные ноги. А Грюне, напротив, будто бы и не шагала. Лавочкин залюбовался на то, как она изящно порхает по полянке. Девушка достала снедь.79
Прапорщика забавляет то, что слово Fant переводится с немецкого как молокосос.
– Что, работнички культуры, выдохлись? – Палваныч хмыкнул. – Поучаствовали бы в марш-бросках, да с полной экипировочкой, не стонали бы сейчас, словно призывники на медкомиссии. Берите пример с Николаса. Видите, что армия с человеком сделала?
«Да, не пощадила она меня», – подумал солдат.
Поели.
Коля ослабил Знамя, принялся изучать карту. К нему подсела Грюне.
– О, да нам еще топать и топать, – тихо протянула она.
– Хм, по-моему, немного осталось, – сказал парень. – Скоро Драконья долина кончится, начнется подъем. Тут и Вальденрайх.
– Но после Вальденрайха-то сколько? – Пальчик девушки как бы перечеркнул лесное королевство с запада на северо-восток и заскользил дальше, за кромку карты.
– Куда это ты собралась?
– В замок ведьм, естественно, – заявила Грюне, как бы дивясь Колиной недогадливости. – И не я, а мы.
– С этими лопухами?! – Лавочкин кивнул на Кирхоффа с лютнистом.
Девушка переливчато рассмеялась. Солдат непроизвольно заулыбался.
– Николас, ты меня изумляешь! – проговорила наконец она. – Уж кому-кому, а им в замке ведьм делать нечего. В отличие от тебя.
– О чем ты, Груня?
Красавица глубоко вздохнула, мол, осточертели непонятливые:
– Если человек идет в замок ведьм, то уж наверняка не только погостить, правда? Хранительницы решили передать Молот в надежные руки. Война ведь. Устремления нашего бытия сошлись на тебе, барон из иного мира. Ты честен. Тебе не нужен Молот. Ты не воспользуешься им во вред. И несомненно, вернешь его, когда нужда в нем отпадет. Не заберешь же ты его с собой?
Странно, рядовой не удивился. Скорее испытал приступ раздражения. Все-то его уже поделили и за него распланировали. Лавочкин внутренне усмехнулся: «Без меня меня женили».
– Елки-ковырялки, а если я пошлю тебя с хранительницами подальше?
– Лучше не надо, – промолвила Грюне. – Ты сильный колдун. Мало ли…
Вспомнив выкрутасы Знамени с патронами, солдат согласился.
Девушка взяла его за руку:
– Рано или поздно, но вы встретитесь с Молотом Ведьм. Иначе он попадет в лапы Дункельонкеля.
– Я домой хочу, понимаешь? – жалобно сказал Коля.
– Хочешь? Значит, будешь, – заверила Грюне.
К ним подошел прапорщик Дубовых.
– Хватит ворковать, снегири, – прохрюкал он. – Конец привала.
Палваныч возглавил колонну, а Лавочкин принялся на ходу выспрашивать у девушки про артефакт.
Молот Ведьм был поистине уникальным боевым инструментом. История его была гораздо древнее, чем легенда о горбуне Страхенцверге.
По преданию, Молот принадлежал древнему мужланскому божеству. То ли Тору, то ли Бублику. Бородатый сумрачный дядька с неуживчивым характером предпочитал справляться с трудностями силовыми методами. В красивых и пугающих песнях рассказывалось, что Бублик, чуть сердился, сразу метал молнии. Для сего строгого занятия гигант пользовался огромным молотом, которым долбил по небосводу.