"Фантастика 2024-30". Компиляция. Книги 1-25

– Я прошу вас, мессир, отныне неотлучно находиться в моём дворце. Покамест у меня нет подходящей вам должности, так что вы станете… пожалуй, назовём это главным советником короля. А там поглядим, может со временем подвернётся более официальная должность.

Тренгон не отказал себе в удовольствии стрельнуть глазами в сторону Анцидиуса, а затем сладко улыбнуться Тишону. Сохраняя внешнее спокойствие, в глубине души Каладиус скрипнул зубами – старик явно решил стравить его со своими министрами. Оставалось надеяться, что события не примут слишком уж стремительный оборот. Чтобы победить таких людей, понадобится чертовски хороший план.

Глава 29. Придворные

Торжественный приём предсказуемо закончился застольем. Здесь уже не было столько народу – остались лишь избранные. Каждый из этих людей спешил подластиться к новому фавориту. Все эти люди, которые сейчас казались Каладиусу одинаковыми, подходили с льстивыми улыбками, произносили какие-то банальные фразы. Было видно, что каждый из них надеется запасть в память великому магу, интуицией придворного ощущая, что он теперь станет одним из главных центров силы.

Во время пира Каладиус сидел рядом с королём и вновь пересказывал наиболее яркие фрагменты своей «биографии». А уж после, когда объевшиеся люди встали, чтобы размять ноги, к нему началось настоящее паломничество. Первым его оккупировал принц Келдон, который даже взял великого мага под руку и завёл разговор о минувшей кампании.

Другие придворные подходили, глубоко кланяясь обоим, и что-то неловко лепетали, чувствуя, что мешают разговору. Однако же придворный инстинкт гнал их к Каладиусу несмотря ни на что. Главное правило двора – быть заметным, пусть даже и быть при этом раздражающим.

Из четвёрки стоявших у трона, если не считать Келдона, первым подошёл его брат. При всём внешнем сходстве Каладиус обратил внимание, как они непохожи внутренне. Принц Дейвон говорил вялым безжизненным голосом человека, пресыщенного жизнью, которому наскучило решительно всё. Был ли он таким с детства, или же так на него действовала тень старшего брата – великому магу лишь предстояло это выяснить. Дейвон задал пару вопросов по Войне трёх королей, и, несмотря на то, что тон его был таков, словно ему совсем не интересны ответы, Каладиус всё же мысленно поблагодарил своего старого приятеля Традиуса за то, что, благодаря ему, он смог подтянуть свои знания по этому вопросу. Судя по всему, младший сын короля весьма неплохо знал историю.

Следующим, конечно, был верховный жрец. Со своей извечной миной благодушия, которая, казалось, никогда не сходила с этого чуть пухловатого лица, он произнёс несколько совершенно дежурных фраз, причём умудрился произнести имя Арионна шесть раз. Однако же Каладиус не обманулся этим юродивым образом. Он заметил, что глаза Каихи очень внимательно и цепко разглядывали его во время этого краткого разговора. Верховный жрец словно пытался заглянуть под маску обожжённой плоти.

Из оставшихся двух помощников короля первым подошёл министр Тишон.

– Насколько мне известно, вы много времени прожили в империи? – даже голос его звучал так, словно министр мучился запором.

– Достаточно много, милорд, – кивнул Каладиус.

– И давно ли вы вернулись?

– Лет пятнадцать назад, или около того, – небрежно пожал плечами Каладиус, однако внутренне напрягся. В этих, казалось бы, ничего не значащих вопросах мог скрываться какой-то тайный смысл.

– Что же заставило вас оставить отшельничество?

Тишон говорил сухо, словно не вёл светскую беседу, а допрашивал. Каладиусу это определённо не нравилось. Кроме того, он подметил, что первый министр ни разу не назвал его мессиром.

– У меня появился ученик, – подхватывая тон Тишона, ответил он.

– И вы отправились в Кидую?

Вот оно что! Уж не решил ли этот бледный лысоватый человечек каким-то образом связать его с текущей войной? Вот это будет совсем уж глупо! Не хватало ещё, чтобы его стали подозревать в каких-то мнимых заговорах, ведь это могло потянуть совсем за другие ниточки.

– Кидуа – крупнейшая морская держава. Вполне логично было отправиться туда, если мы хотели служить в торговом флоте!

– Несомненно, – поджав губы, кивнул министр.

– Бросьте, Тишон! – рассмеялся Келдон, который закончил беседу с каким-то придворным и вновь обратил внимание на мага. – Уж не считаете ли вы мессира Каладиуса кидуанским шпионом?

– Избави меня от этого боги, ваше высочество! – заверил министр всё тем же унылым тоном, так что было совершенно непонятно, насколько искренна его божба.

– Вам надо бы отдохнуть, Тишон! – отхлебнув из бокала, усмехнулся принц. – Выпейте вина, приударьте за секретаршей, съездите к озеру Прианон на недельку. Клянусь, вы свихнётесь скоро с этой войной! На всякий случай ещё раз напомню, что министр войны у нас – я.

– Вы правы, ваше высочество, в последнее время я действительно стал об этом забывать, – коротко кивнув, первый министр отошёл.

Последние слова отразились гневной вспышкой на лице великого князя, но он тут же вернул невозмутимый вид, словно ничего не случилось.

– Стервятники, – несколько натужно ухмыльнулся Келдон. – Почувствовали в вас соперника. Не беспокойтесь на их счёт, мессир. Они – уже прошлое, и до них, похоже, это стало доходить.

– Даже прошлое иногда способно ранить, – нахмурившись, покачал головой Каладиус. – Я без году неделю нахожусь при дворе, и уже умудрился нажить себе двух могущественных врагов.

– Всего только двух? – легкомысленно возразил Келдон. – Тогда вы – счастливчик. Привыкайте к придворной жизни, мессир! Здесь иметь могущественных врагов – признак хорошего тона. Мы тут все – словно пауки в кувшине. Дайте только волю – каждый, кого вы тут видите, охотно вцепится в глотку десятку других. Не беспокойтесь, мессир, медведь волкам не по зубам!

– Если только они не нападут всей стаей… – процедил великий маг.

– Для того, чтобы напасть стаей, им сперва нужно поладить между собой.

– Ничто так не сплачивает, как общий враг.

– Полноте, мессир! Вот, лучше выпейте этого вина. Оцените иронию – оно кидуанское.

Каладиус спохватился – его мрачность могла стать заметной окружающим. Нельзя было дать понять кому бы то ни было, что он чего-то боится. Нет, он будет медведем, и горе тем волкам, что оскалят на него свои пасти. Поэтому он последовал совету принца и подхватил с подноса проходящего мимо слуги великолепный бокал с ещё более великолепным содержимым. И вновь с некоторой тоской вспомнил о Традиусе. Всё-таки в тех временах была своя прелесть, и он был тогда самой крупной рыбой в пруду. Другое дело, что тот пруд стал ему слишком мал, и для последующего роста требовалось, наверное, уже целое море.