"Фантастика 2024-40". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Опять двадцать пять! Кто-то говорил, что он перевоспитывается.
— Именно по этому. Я боюсь, что они убьют его.
— Кто, посмеет покуситься на жизнь нашего малыша Джея?
— Младшенькие братья, конечно. Он просил меня сыграть плохого старшего брата, но я не в том состоянии…
— Теперь мне все ясно! Ты устроил все это представление, только для того, чтобы увильнуть от необходимости быть плохим парнем! Опять роль главного злодея достанется мне!
— К счастью, она тебе отлично удается. Эрик до сих пор произносит твое имя с дрожью в голосе.
— Ну, конечно, она мне отлично удается, мне
— Да-да, безусловно, ты лучший из лучших, публика в восхищении!! А теперь разворачивайся и отправляйся к Джейсону, пока его там не убили.
— Слушаю и повинуюсь, мой господин! — Яго хотел отвесить шутовской поклон, но понял, что его старания вряд ли кто оценит, ибо Дэймон был пока не в состоянии открыть глаза, а больше никого в комнате не было. С чувством легкой досады, он попрощался с другом и отправился выполнять его поручение.
Реналь стоял в кабинете Хулиана в Фоли-Куидат и с ужасом смотрел на друга.
— Прости, что вы сделали?
— Мы объявили войну сейму Куори, — ворчливо бросил Хулиан, зная все, что сейчас услышит от друга, и почти по всем пунктам соглашаясь с ним.
— Лучше ничего не придумали?
— Реналь, они разрушили цитадель Хоакина! — слабо отбивался Корин Фоли. — Она стояла с основания нашего мира.
— Подумаешь! Одной цитаделью больше, одной меньше! — фыркнул Реналь. — Да от этого мира скоро вообще ничего не останется! Лучше бы порадовались, что могущество этих ребятишек растет не по дням, а по часам. Кто из нас способен, стоя дома, разнести конкретное здание в соседнем сейме до основания? Возможно, могла Габи. И все! Этим детям предстоит сражение с Нифреей и Фараной, а они должны думать о защите сейма от вас.
— Они первые начали, — по-детски возразил Хулиан.
— Джул, это даже не смешно! Во-первых, если уж на то пошло, вы первые начали. И достали их до печенок. А во-вторых, мне плевать, кто первый начал! Вместо того, чтобы сосредоточиться на том, чтобы спасти наш мир, вы занимаетесь всем чем угодно, только не этим. Что происходит?
— Я хотел спасти мир. Я даже договорился с Ремизой, что она поможет пробудить Габриэллу. Но тут случилось все это, и мы были вынуждены покинуть Куори-Сити. У меня не было ни малейшего желания проверять на собственной шкуре с каждым днем растущие способности Яго на его территории.
— Отлично! Как же все это не вовремя! О чем они только думали, связываясь с этими не успевшими повзрослеть подростками!
— Они хотели как лучше.
— Если бы они хотели как лучше, они бы собрали Персоналий, как это принято делать по закону, данному нам Фарго, в случаях глобальных катастроф или угроз. Персоналий общими усилиями нашел бы выход из ситуации.
— Ты прекрасно знаешь, что Персоналий это сборище старых маразматиков, цель которых показать свою собственную значимость на любом сборище, где их готовы принять.
— Я прекрасно знаю, что мы всегда находили выход, если соблюдали законы, данные нам Фарго!
— Если ты такой умный, то почему до сих пор не созвал большой совет Персоналия. Как Великая Персона, ты мог это сделать и без согласования с нами.
— Честно? Сперва, не хотел сеять панику, надеясь, что справимся сами по-тихому. А потом, хотел дать вам шанс сделать это самим, чтобы не чувствовать
себя последними неудачниками. Но теперь, вы просто не оставили мне выбора.— Это значит, Шагрин не будет участвовать в этой войне на стороне Фоли?
— Это значит, что я приложу все усилия, чтобы убедить своего Кейсара выступить в этой войне на стороне Куори, прикрыв их грудью, чтобы они имели возможность спасти наш мир.
Джулиан потрясенно смотрел на друга, и не мог в это поверить.
— Рене, со времен основания мира наши сеймы были партнерами. И ни разу не выступали друг против друга.
— Со времен основания мира, Фоли никогда не подвергали мир риску уничтожения. А сейчас они толкают его в пропасть. Мы никогда не поддержим это безумие, как бы Хоакин не страдал над грудой камней, которой теперь является его любимая цитадель. Я не буду тебя учить жить, но прошу, подумай еще раз. Ты единственный, кто может повлиять на Хоакина. Больше никто не сможет с ним справиться.
Реналь посмотрел на своего пылающего от злости друга, покачал головой и, выходя, бросил.
— Можете считать мой визит официальным приглашением на большой совет Персоналия. Присутствие всех членов Фоли обязательно.
— Ты знал, что у меня с рождения был дар отца?
Джейсон с усмешкой качнул головой. Он не ожидал, что объявившейся пару минут назад на пороге его комнаты Эрик начнет беседу именно с этого.
— Да, знал. Подслушал как-то разговор матери и бабки, когда та гостила у нас в очередной раз пару дней.
Эрик задал свой вопрос, желая шокировать старшего брата этим сообщением, но оказался шокирован сам.
— И ты ничего не предпринял?
— А что я должен был предпринять? — Джейсон удивленно вздернул брови, пытаясь понять, о чем говорит младшенький.
— Ну, убить меня, — неуверенно отвечая куда-то в сторону, пожал плечами Эрик.
— Зачем?
— Как это зачем? Ну, потому что я не такой как вы все.
— Я тоже не такой как мы все. И Элиот не такой как мы все, и Джереми. Мы все не такие. Такими нас хотели видеть, и мы становились такими. Мы обычные дети, которые хотели угодить своим родителям, поэтому из кожи вон лезли, чтобы быть такими, как они хотят… Впрочем, все кроме тебя. Почему?
— Мне было противно. Пока я не пошел в школу и не понял, что это ненормально, мне было противно. А когда понял насколько наша семья не такая… Мне стало страшно.
— Да, я помню, с какими глазами ты сидел за обеденным столом, в первый раз вернувшись на каникулы домой, — Джейсон недобро усмехнулся от чего у Эрика перехватило дыхание. Он привык, что улыбка брата никому ничего хорошего не сулит.
— То есть, ты видел, мое отношение к семье?
— Конечно, видел.
— Но почему ты тогда не убил меня?
— Вот ведь заладил, почему не убил, почему не убил. Не видел целесообразности.
— Не понял, — Эрик за всю свою жизнь разговаривал с Джейсоном раза три, и это было много-много лет назад. И сейчас ему было очень сложно воспринимать этого нового Джейсона.
— А чего тут не понятного. Твое отношение к семье не мешало мне жить так, как я хочу. Мне было только лучше, основная масса взглядов была направлена на тебя, в то время как, я мог за твоей спиной проворачиваться свои делишки.
— Но ты не убил меня…