"Фантастика 2024-42". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Это ж я кричу! — удивился Гаврила.
…До его личной сокровищницы еще никто из незваных гостей не добрался. Елистрей с облегчением выругался и продолжил поспешные сборы- понятно, что отбиться не получится. Слишком много оказалось пришлых и слишком сильны были они. Так что бегство не трусость, а мудрость. Там, впереди, кто знает, как дело повернется. Может быть, удастся все переиграть. Но для этого, самое малое, сегодня ему нужно будет остаться в живых и при своей силе…
В большой лыковый короб полетели нужные в колдовских
В дверь невежливо грохнули. Либо кулаком, либо сапожищем…. Мысли сбились.
— Эй! Есть кто дома?
…Один из Гаврил приложился ухом к двери, прислушался.
Шум за дверью стих, словно большая мышь, только что копошившаяся там, померла.
— Обделался и помер, — предположил один из Исинов, но ошибся.
— Вон пошли, нищеброды… — донеслось из-за двери. Голос звучал громко, но вот уверенности в нем не чувствовалось.
— Да какие мы нищеброды? — пожал плечами Гаврила. — Мы калики перехожие. Хотим тебе песню спеть, былинку рассказать. Открой. Не пожалеешь.
Он принялся закатывать рукава рубахи, обнажая крупные волосатые руки.
Что-то за дверью покатилось с грохотом, потом посыпалось, словно невидимка расшвырял кучу палых листьев.
— Шли бы вы своей дорогой, калики. Не ровен час…
— Значит, по-хорошему не хочешь, — сделал вывод Гаврила из его несговорчивости. — Последний раз говорю. Выходи, а то хуже будет. Дом по бревнышкам разнесем, тебя — по косточкам…
Он уже понял, что по-хорошему тут не получится и жестом отодвинул товарища от двери.
— Ну, что? С размаху и по сопатке? — спросил в полголоса, хотя и так все ясно. Второй Гаврила закивал, во всем с собой соглашаясь. Конечно, с размаху и именно по сопатке.
— А мне потом в куче мусора и кишок разбираться? Давай-ка так, по-простому сперва попробуем.
Первый Гаврила пожали плечами — мол, что ж тут поделать — и навалились на дверь. Та не устояла — беглец даже не запер её…
В небольшой комнате стояло несколько сундуков, стоял стол, а сам колдун нашелся на полу — ползал, словно искал что-то или подбирал.
— Сам не захотел по-хорошему, — напомнил ему Гаврила, поднимаясь.
— Теперь тебе и расхлебывать, — поддержал его второй Гаврила. — Вещички где? Выкладывай!
Колдун промолчал, казалось, даже внимания не обратил. Не желая рушить крышу и стену на свою голову, первый Гаврила шагнул вперед и… Чудо!
Вещи вокруг него — стены, столы, лавки в одно мгновение стали больше, шире, выше… Колдун, выросший втрое, гнусно ухмыльнулся. Следующий шаг увеличил его еще вдвое и только сейчас Гаврила сообразил, что не волшебник увеличивается в росте и стати, а сам он уменьшается в размерах.
—
Назад! — заорал он.Только писклявый голос его потерялся в реве второго Гаврилы. Первый сделал шаг назад, обернулся… Огромные фигуры товарищей стояли в дверях, не решаясь шагнуть вперед.
— Назад!
Теперь уже два голоса гремели в комнате, но их заглушал хохот колдуна.
— Дурачьё! — проорал колдун. — Это вам не князя мордой по грязи возить!
Два больших Гаврилы, один — поменьше и еще один совсем маленький, с локоть, смотрели как тот сгребает в короб все, до чего может дотянуться, не со страхом, а с недоумением. Столпившиеся в дверях Гаврилы вразнобой ударили по кулакам, но опоздали… Колдун вильнул в сторону, а стена закачалась, заструилась, стены пошли волнами, словно смотрели на неё сквозь текучую воду и… кусок её растаял в воздухе…
Подбежавшие сзади товарищи увидели, как два Гаврилы застыли перед дверью, азартно толкаясь, стараясь одновременно протиснуться через неё, а перед ними голубела круглая дыра, в которой кроме неба виднелись крыши теремов. Мельком оглянувшись на шум — глаза круглые, бешенные — первый Гаврила прокричал.
— Ушел, собака!
— Так что ж вы ему ноги-то не повыдергивали? — проорал опоздавший Гаврила.
— Птицей гад, обернулся и улетел.
— А перья повыдергать ума не хватило? — проорали снизу.
Кулак того Гаврилы, что продолжал торчать, затыкая собой дыру грохнул. Избор, успевший просунуть голову в щель рядом с ним увидел огромную птицу с коробом в когтистых лапах с натугой толкавшую под себя воздух. Рядом с ней взвеянной ветром соломой разлеталась крыша чьего-то несчастливого дома.
— Не достал! — с сожалением объявил Гаврила. Видя в глазах товарищей невысказанные вопросы, объяснил еще раз.
— Птицей обернулся и удрал.
— Ну, никак мы такой подлости не ожидали… — добавил второй. — Жаль не удалось ему крылышки общипать…
Позабытый всеми князь ухмыльнулся. Избор пожал плечами — с колдуном не вышло, так ведь князь-то никуда не делся. Вот он стоит, злобой исходит.
— Пошли дальше князь. Куда у тебя тут?
— Некуда уж дальше. Пришли.
Алчедар подошел к одной из дверей, зло ощерился, глядя на сломанный замок и сбитые петли.
— Вот отсюда колдун-то и выскочил.
Два Исина, подумав об одном и том же, сорвали еле держащуюся на чем-то дверь и шагнули внутрь.
— Темно.
Кто-то из оставшихся в коридоре снял с державки факел и сунул внутрь.
Княжеская сокровищница оказалась незатейливой каменной комнатой. Принцессы переглянулись и брезгливо поджали губки. Ну, еще бы! Никакого сравнения с тем, что называлось сокровищницей у Императоров. Стояли тут какие-то сундуки, лежала рухлядь, несколько запечатанных кувшинов. Конечно какие-то доспехи и несколько мечей.
— Ну и где тут у тебя что?
Гаврилы посмотрели на князя и узрели злобную ухмылку.
— Где? — повторил вопрос Исин, уже догадываясь, что услышит.
— Нет ничего больше! Молодец Елистрей! И сбежал, и нагадить умудрился!