"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
– Чем платишь ты? – так же тихо спросил я, понимая, к чему ведёт сестра.
– При использовании огня я плачу воздухом в собственных лёгких.
Я кивнул, зная, что в эти моменты она начинает задыхаться.
– А ещё… – Собравшиеся слёзы потекли по её щекам, но Теяла быстро их смахнула, пытаясь сохранить ровность голоса. – Ещё я плачу собой. Этот побочный Дар работает всегда, заставляя людей тянуться ко мне, но вместе с тем он высасывает из меня самой все эмоции, мои чувства и желания. Я становлюсь абсолютно пустой, переставая понимать, кто я. Кажется, что меня и нет вовсе.
Я забыл, как моргать, и оглядел сестру с ног до головы, пытаясь найти следы того, о чём она говорила, будто это могла быть болезнь с пятнами на коже. Но внешне Теяла оставалась всё такой же
– Пока я нахожусь среди других людей, всё в порядке. Их любовь, доброта и обожание в мою сторону восполняют то, что я отдаю.
– Как круговорот энергии, – внезапно вырвалось у меня, и сестра кивнула с вымученной улыбкой.
– Именно. Я распространяю желание, человек смотрит на меня и восхищается. И именно его эмоции восполняют то, что я затратила. Ты, Исар, Каид и Шейн постоянно были рядом, поэтому всё казалось органичным. Вашей любви так много, что я даже не замечала свой побочный Дар, а потом вы начали уезжать. – Сестра принялась теребить ночную сорочку, голос стал спокойнее, но лишился интонации и какой-либо жизни. – Сперва ваши походы были краткосрочными, а в нашем доме стало многолюднее. Появились слуги, помощники, министры. Их внимание и эмоции были мимолётными, но этого хватало, чтобы дождаться вашего возвращения. Плохо мне было только по ночам, когда я оставалась совсем одна.
Несмотря на влажную духоту летней ночи, я заметил мурашки на руках Теялы, поэтому снял свою накидку и накинул ей на плечи. Вся ярость, с которой я явился, исчезла с осознанием собственной слепоты. Я глупо полагал, что всё знаю, но Тея сидела передо мной, обхватив плечи руками, и с неохотой делилась своими слабостями и секретами.
– Затем вы уехали надолго. Недели одиночества превратились в месяцы. Я преследовала маму и была готова перекопать хоть все её сады, лишь бы находиться с кем-то рядом и не ощущать себя пустой. Но эмоции обычных людей давали мне бледную тень того, что я чувствовала в вашем присутствии. Может, дело в самих Дарах. У Шейна побочный Дар тоже связан с эмоциями, но родственная кровь его блокирует. Со мной же наоборот, только ваше внимание способно дать мне достаточно, но вы уехали.
Сердце болезненно забилось в груди от смеси сожаления и вины, но Теяла не оставила времени на паузу, переходя к большим откровениям.
– Не получая достаточно от всех остальных, я узнала, что такое поцелуй, и это подействовало лучше, чем простое общение, а после – мужчины избавляли меня от одиночества и пустоты в худшее время суток, ночью, когда вокруг никого не было.
Я до боли сдавил пальцами своё колено, но заставил себя промолчать. Я не одобрял её связей, тем более если они были плохо обдуманными и без любви, но теперь хотя бы знал их причину.
– Поэтому ты попросилась остаться на ночь в день нашего возвращения?
– Да. – Теяла полностью завернулась в мою накидку, она сжалась, но продолжала смотреть на меня с обидой. – Ты же грубо отказал мне, с намёком, что впредь это никогда не повторится. И видел бы ты своё лицо, когда застал меня с другим!
Я подавил желание оправдаться и прикрыться выпитым тогда алкоголем, затуманенным мозгом и собственным незнанием. Я всё ещё сражался с желанием на неё накричать и обвинить в глупости. Ей стоило рассказать мне всё сразу и прямо, без увёрток и игр, но Теяла не умела по-другому. И как я мог на неё кричать, узнав, что виной всему её Дар?
Я подсел ближе и обнял сестру, притянув к себе. Начал раскачиваться, успокаивая, как маленькую, а Теяла напряглась всем телом и расплакалась. В горле встал ком, который мне никак не удавалось сглотнуть, а боль и одиночество сестры передавались мне вместе с дрожью в её плечах. Я сожалел о том, что обидел её. Сожалел, что бросил, уверенный, что мы уже достаточно взрослые и переросли нашу детскую близость.
– С тобой всегда было спокойнее всего. Это похоже на ночное умиротворение, – хрипло и не открывая глаз пробормотала Теяла, перестав плакать. – Я будто настоящая. Та, какой и должна быть. Ни Исар, ни Шейн, ни Каид не приносят мне подобного чувства.
Я невольно улыбнулся, вновь ощутив слепую гордость, что среди всех братьев
она всё равно выделяла именно меня. Но моя радость тут же завяла при воспоминании о массе проблем, которые ожидали меня поутру. Правда была озвучена, и между нами с сестрой повисла тишина.– Не рассказывай остальным, не хочу, чтобы они думали, что я специально на них влияю. Они могут возненавидеть меня за это, – со стыдом и мольбой бормотала Тея, съёжившись в моих руках, а в ответ я уверенно заявил, что это глупости и никто не станет её ненавидеть: ни братья, ни родители. Я раз за разом убеждал Тею, что её страхи напрасны, хотя в глубине души понимал, что привирал. Мы все с подозрением относились к молчаливому применению Дара друг на друге и воспринимали это скорее как предательство. Только из-за этого я поддался и пообещал не рассказывать остальным.
Я поцеловал её волосы, ощутив, как Теяла расслабилась в моих объятиях. Она больше не плакала и не шмыгала носом.
– Тебе нужно было лишь попросить, Тея, – напомнил я сестре, но уже спокойнее и едва слышно.
– Тогда ты останешься со мной на ночь?
Я наигранно устало вздохнул и получил слабый тычок под рёбра.
– Останусь.
Я по-прежнему считал неправильным спать с Теялой в одной кровати, но, зная правду, не смог ей отказать. Она не сопротивлялась, когда я уложил её под одеяло, всё ещё завёрнутую в мою накидку. Сам лёг рядом, не раздеваясь, обнял сестру и успокаивающе гладил её по спине и волосам, а Теяла вцепилась в меня так, словно боялась, что в любую секунду я выпрыгну в окно. И это было недалеко от истины. Несмотря на собственную сонливость, я дождался, пока сон сестры станет глубоким, а потом буквально соскользнул с кровати, сгрёб имеющиеся подушки и тонкое покрывало, соорудил себе временное спальное место и тут же провалился в сон, вымотанный произошедшими событиями.
Чтобы вернуться к себе незамеченным, я выскользнул из павильона Теялы до восхода солнца. Я с трудом переборол желание действительно сбежать через окно, ощутив странное смущение от мысли, что кто-то может заметить меня выходящим из дома сестры в такой час, и всё же воспользовался дверью. К моей удаче, в этот момент мимо никто не проходил, а охраны около наших павильонов не было. Мы предпочитали оставлять для себя как можно больше личного пространства, да и Шейн чувствовал себя так более спокойно.
Я помылся и переоделся, обдумывая всё, что узнал, и, несмотря на усталость, ощутил некое облегчение. Я наконец выяснил важную часть загадки, смог сложить картину целиком и решить, что с ней делать. Тем утром я встал с пустой головой и неясным будущим, но с лёгкостью в теле и улыбкой на губах.
Мне всегда претило чувство неловкости, поэтому за завтраком с родителями я намеренно вёл себя раскрепощённо и много болтал, а сестра, сидящая напротив, пару раз пнула меня под столом в отместку за несколько глупых шуток.
Шейн, Каид и Эйлин не пришли на завтрак. Я внимательно следил за Исаром, пытаясь увидеть в его настроении какие-то подсказки, говорящие, узнал ли он о произошедшем. Но тот казался абсолютно обычным, и я не стал рисковать, задавая вопросы.
В последующие дни я буквально не отходил от сестры. Мы снова стали той неразлучной и шумной двойней, которой были в детстве. Я много шутил, обнимал её за плечи и буквально таскал Теялу везде с собой. На любой её протест я отмахивался, напоминая, что она сама хотела, чтобы мы больше общались. Сестра смирно сидела на моих тренировках с Каидом, ждала в стороне, пока я перекидывался новостями с Исаром, ходила со мной в город по поручениям отца в школы и мастерские. Хоть я и не интересовался искусством, но мы с Теялой побывали на театральных представлениях, оценив успехи учеников. Вместе посетили открывшийся два года назад университет. Отцу и министрам пришлось потратить немало сил, чтобы найти подходящих преподавателей. Сестра слушала там лекции по истории и биологии. Учителя и студенты были не в восторге от моей внезапной компании, но я развлекался тем, что бросал предупреждающие взгляды на каждого, кто излишне долго таращился на сестру. Лишь с уроков танцев и музыки я сбегал, зевая от скуки.