"Фантастика 2024-54".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Морду бить пришли. Ну, что ж, бейте. За хамство, – угрюмо ответствовал незнакомцу Рафа. Вон, оно, в чем дело-то оказалось. Смутно он помнил и тот вечер, и долговязого паренька, и собственную, стыдную выходку. А теперь паренек вырос, забурел, и явился к Рафе за ответом. – Чего ж вы сидите? Бейте. Заслужил. Вы ж за этим явились?
– Никоим образом. Неужто вы полагаете, что мне заняться более нечем? А вот что понимаете и помните свое давнишнее хамство, это очень хорошо. Я же говорил, что мы с вами подружимся. Но я спрошу далее? Помните ли вы, что с вами стало происходить в последующее за этим время? Что случилось с вашей жизнью?
– Еще бы не помнить. Жопа случилась. Как мы тогда с Тучей разлаялись, так все и пошло наперекосяк, – лицо Рафы передернулось от
Рафа распалился в позабытом, праведном гневе, и явно имел намерение ругаться далее, тем более, что видел перед собой заинтересованного слушателя. Но загадочный визитер прервал его площадную тираду весьма странным комментарием:
– Не берусь судить о том, что именно представляет собой ваш бывший администратор, господина Тучкина я не знаю близко, может он и в самом деле предатель и блюдолиз. Но в ваших неприятностях, уверяю вас, он не виноват.
– А кто ж тогда? – спросил Рафа, недоверчиво и с простодушным интересом.
– Вам никогда не приходило в голову, что отчасти, я подчеркиваю, лишь отчасти, в обрушившихся на вас бедах вы некоторым образом виноваты сами? – незнакомец задал свой провокационный вопрос с обезоруживающей веселостью, без намека на нравоучения.
Оттого Рафа ответил ему так, как думал об этом сам:
– Ну, может, и виноват. Только я не напрашивался. Пел себе и пел, с ребятами группу собрал, в Москву поехал. С ментами кучу неприятностей имел. То разрешали нас, то наоборот, давали пинка под зад. Пока этот Туча не объявился. С корешами меня развел. Набрал других музыкантов, группу мою переименовал. И понеслось, – тут Рафа, до этого более обращавший свои слова к кухонному окошку, искоса посмотрел на нового своего знакомого. – Ну, знаю, знаю. По-свински я тогда поступил. Надо было послать этого Тучу куда подальше. И за друзей старых держаться. Глядишь, вместе пробились бы. Да черт меня попутал. Сразу тебе деньги, и слава, и жизнь красивая. А я каким был, таким и остался. Всем поначалу был хорош, потом вдруг разонравился. Из-за чего, спрашивается?
– Из-за меня, – коротко ответил загадочный гость.
И Рафа, в немом изумлении уставившись в лицо гостю, поежился. Нет, похоже, этот полоумный Вилли, или как там его, не шутил с ним. Но, как же это так, и кто он вообще такой?
– Да-да, вы не ослышались. Все, что с вами происходило с того момента, как вы встретили Тучкина и, если говорить упрощенно, по сегодняшний день случилось из-за меня. Вернее, потому что я так хотел. Каюсь, я был молод и глуп, а когда поумнел немного, то о вас позабыл. Так что, приношу свои извинения. Но и вы тоже хороши. Могли как-нибудь и сами. Ведь зачем-то же Господь Бог наградил вас головой на плечах?
– Ничего не понимаю, – ответил Рафа и не покривил душой. Он уже и в самом деле ничегошеньки не понимал. А незваного своего посетителя внезапно и забоялся.
– Я вам сейчас объясню. Только вы сперва успокойтесь, и, пожалуйста, не пугайтесь меня. Даю слово, никакого зла вам не причиню. Разве что, вы сами захотите, – Рафин гость двусмысленно и непонятно усмехнулся. – Так вот. С вами произошло следующее…
Все то время, что странный его гость занял своим повествованием, Рафа не проронил ни единого слова. Слушать ему было и ужасно, и любопытно. История действительно получалась из ряда вон. Однако правда ли все это? Рафу все круче одолевали сомнения. Как человек, не получивший никакого мало-мальски добросовестного образования, а просвещавшийся более в среде бабских сплетен, обывательских суеверий и городских страшилок, Рафа был склонен предполагать всамделишнее существование инопланетных тарелок, дипломированных колдунов и могущественных гипнотизеров-экстрасенсов. Но с другой стороны, одно дело слушать чужие пересуды, и совсем иное, столкнуться с потусторонним
чудом на собственной кухне. К тому же, как утверждали многочисленные слухи и бульварные газеты, в мире черной и белой магии полным-полно обретается всяческих шарлатанов. Может, и его новый знакомец из их числа? Может, он на Рафину квартиру позарился? Сейчас охмурит и заставит написать завещание, а потом бац! нету Рафы Совушкина! А этот Вилли купит себе очередной костюмчик.– Звоните вы красиво, придраться вроде бы не к чему. Только как докажете, что все это не полная брехня? – вызывающе, но и с замиранием сердца спросил Рафа гостя.
– А с вами оказалось, легче, чем я думал, – и странный Вилли по-настоящему, непритворно рассмеялся. – Вы, стало быть, не намерены объявлять меня сумасшедшим, звонить в городскую «скорую помощь» и окроплять помещение святой водой. Вам нужны лишь доказательства. Это здорово! Но ответьте мне сначала на один вопрос. Что вы станете делать после того, как доказательства будут вам предъявлены?
– Что стану делать, блин! Ну, тогда поверю, – ответил гостю Рафа и тоже непонятно почему, вдруг развеселился.
– Замечательно! Просто поверите. И даже не поинтересуетесь, зачем я вам все это рассказываю и доказываю? С какой целью? Ну, ладно. Попрошу вас минуту помолчать, – оставив веселье, строго сказал гость и стал в упор смотреть на Рафу.
Совушкину сначала сделалось не по себе, вспомнился гипноз и прочие рекламные экстрасенсорные штучки, но Рафа быстро успокоился. Никаких дурманящих флюидов он не ощущал, а взгляд гостя, чем далее, тем более делался мягким и ласковым и даже каким-то отцовски заботливым. Рафе тот взгляд был приятен. Правда, гость ни разу не посмотрел Рафе прямо в глаза, и вообще, взором своим избегал его лица. «Что ж, как хочет, так пусть глядит. Мне от того убытку никакого», – решил про себя Совушкин и нарочно выгнул грудь колесом, чтоб улучшить для гостя картину созерцания.
– Ну, вот и все. Теперь будем ждать, – неожиданно сказал его визави, и, оторвавшись от разглядывания Совушкина, поспешно смежил веки, будто боялся пропустить некий важный момент. Затем принялся как ни в чем ни бывало прихлебывать остывший чай из кружки.
– Чего ждать-то? – не понял Рафа.
– А вот скоро узнаем, – только и ответил ему гость.
Через четверть часа в полной тишине зазвенел телефон. Загадочный Вилли нервно мотнул головой, мол, снимай скорее трубку, не пожалеешь. Рафа так и сделал. Незнакомый голос на проводе сначала поинтересовался, тот ли он самый певец Совушкин, а после предложил нынче к пяти вечера подъехать в Останкино и обсудить участие в программе большого шоу, посвященной музыкальным течениям 80-х годов. Пропуск будет заказан. И голос подробно объяснил, в какую именно студию надлежит явиться. Вот тут у Рафы словно нечто перемкнуло в запутавшихся мозгах, хотя ему как раз показалось, что наоборот нечто прояснилось.
– Понял! Я все понял! Вы какой-нибудь хитрожопый продюсер! Прознали, что меня позовут обратно, и теперь спешите пенки снять! Голову мне баснями морочите! А вот хрен вам! И всем хрен! Я вам еще покажу! – и Рафа многое продолжал кричать в том же духе.
Однако, гость его совсем не испугался разоблачений, напротив, лицо его сделалось гневным и суровым, и отчасти бешеным. Роняя слова сквозь побелевшие губы, роковой посетитель произнес:
– Вы идиот. Всегда им были, им остались. Но я вынужден иметь с вами дело, и потому придется вас проучить, – и внезапно закрыл глаза, замер, словно его более не было в этой кухне.
Рафа сразу остановил свой словесный понос, неожиданно ощутив нехороший холодок муторного страха. И все то время, пока гость его сидел, закрыв глаза, Совушкин простоял перед ним навытяжку. Когда гость, наконец, очнулся, снова зазвонил телефон. Рафа, как дрессированная обезьяна, снял трубку. Незнакомый женский голос оповестил его, что произошла ошибка, и в Рафином приезде на телецентр нет нужды.
– Как же это так? – чуть не плача только и смог пожалобиться Рафа.
– А так. Я предупреждал, – тут его страшный гость достал листок бумаги и что-то записал на нем. Затем холодно произнес: