"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– И что это значит? Создать копию Ефима не выйдет? Или она в плане умственных способностей и восприятия мира получится неполноценной?
– Сложно сказать, я с подобным не сталкивался. Все изделия до этого получали «каштаны» с полными копиями чужого сознания. В вашем случае процесс остановился на девяносто шести процентах. Может, ничего критического и не будет, а может, позднее проявятся неприемлемые дефекты поведения. Нужны дополнительные исследования и эксперименты.
Богомолов скривил губы и пожал плечами.
– Моя команда все равно хотела этим заняться
Профессор поманил пальцем стоявшего возле копира ассистента. Тот сунул руку в углубление между двумя витками труб и что-то достал из него.
Богомолов протянул сложенную ковшиком ладонь. Ассистент подошел к нему и положил в углубление прозрачную коробочку. Под крышкой, в расположенных по четырем сторонам выступах, лежала покрытая фигурными разводами шоколадного цвета светло-коричневая капсула размером с крупный орех.
– Это и есть ваш «каштан»?
– Нет. Это желатиновая капсула. «Каштан» похож на шестигранный четырехсантиметровый шип и находится внутри нее.
– Прям как кощеева смерть в яйце, – хмыкнул Богомолов, разглядывая капсулу со всех сторон.
– Не совсем корректное сравнение. Все-таки «каштан» используется для других целей и вводится в ствол мозга через большое затылочное отверстие посредством специального пистолета.
«Знай ты, для чего мне потребовался этот „каштан“, ты бы так не говорил», – подумал Игорь Михайлович и произнес вслух:
– Ясно. И все-таки зря вы прибегли к столь радикальному способу. Раз ваш сотрудник все равно погиб, можно было попробовать другой вариант решения проблемы.
– Нет, – помотал головой профессор. – Нам бы не удалось всех переловить, открой мы герметичный бокс. Кому-нибудь из детенышей удалось бы сбежать из лаборатории, и тогда весь комплекс оказался бы под угрозой. Вы сами видели, на что способна взрослая особь, а представьте, если их будет несколько.
– Так то взрослая особь, а это малышня, – вздохнул Игорь Михайлович. – Им расти еще и расти. Неужели вы думаете, что их не смогли бы поймать до того, как они вырастут?
– Во-первых, мы практически ничего не знаем об этих существах. Может, они развиваются не по дням, а по часам. А во-вторых, на каждом ярусе каждого здания столько укромных мест, что на обыски всех закутков ушли бы месяцы, если не годы. Я не готов идти на такой риск, потому и принял единственно верное, на мой взгляд, решение.
Богомолов задумался. Он понимал, профессор прав, но все же ему было чертовски трудно смириться с потерей столь ценного ресурса.
– Ладно, – сказал он после долгой паузы. – Сделанного назад не воротишь. Хотя бы тридцать шесть экземпляров уцелело, и то хорошо.
– Я бы не был столь оптимистичен. Не факт, что все выживут.
– Перестаньте капать мне на мозги! – не выдержал Богомолов. – Я и так сегодня достаточно пережил неприятных моментов.
Он развернулся и размашисто зашагал к выходу из лаборатории.
– Но я всего лишь озвучил возможную вероятность, – пробормотал Альберт Аркадьевич, когда за владельцем компании N.A.T.I.V.E.
и принадлежащего ей исследовательского центра захлопнулась дверь.Глава 10. Время пришло
Профессор не погрешил против истины, говоря, что в затерянном посреди заснеженных просторов Новой Земли исследовательском центре полно укромных местечек. Одним из них была относительно небольшая по площади комната. Она располагалась на минус пятом этаже третьего корпуса, вдали от большинства лабораторий и просторных кабинетов, где чуть ли не круглосуточно кипела научная деятельность. По этой причине сюда редко кто заглядывал, кроме техников, да и те не особо часто бывали в этой стороне. Их можно было встретить здесь от силы два раза в год, когда во всех корпусах центра шла плановая проверка работы систем жизнеобеспечения.
Но не только укромное расположение комнаты повлияло на выбор Богомолова сделать из нее пыточную. Стены помещения изнутри были выстланы толстыми звукоизоляционными панелями. Когда-то здесь испытывали акустическое оружие. После создания работающего прототипа, экспериментов с натурными образцами и первой партией серийных изделий о комнате надолго забыли за ненадобностью, пока ей снова не нашлось применение. По меткому выражению самого Богомолова, она стала филиалом ада на Земле для клонов Моргенштейна.
Всю следующую неделю Игорь Михайлович ходил сюда как на работу. Поначалу он думал, ему достаточно будет просто знать об издевательствах и получать от подручных регулярные видеоотчеты с результатами пыток, но он ошибался.
Жажда мести не отпускала его, пока он лично не поучаствовал в жестоком действе, но аппетит, как известно, приходит во время еды. Вот и Богомолов, после того как почувствовал вкус крови и увидел животный страх в глазах жертвы, не мог остановиться. Внутри него как будто проснулся древний хтонический демон и требовал больше крови, больше боли, больше страданий.
Даже Кастет временами не выдерживал и отказывался выполнять особо жестокие приказы, вроде поэтапного укорачивания конечностей, пока жертва не умрет от потери крови. Тогда Богомолов сам брал в руки инструмент и делал за мордоворота грязную работу, получая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие.
Помимо самого Игоря Михайловича и его подручных, обо всем, что происходило в расположенной на отшибе комнате, знал еще один человек. Именно он делал все необходимое для воплощения бесчеловечного замысла в жизнь.
Старший лаборант Иван Трухин долгое время работал в лаборатории по созданию биомеханических существ. Безвременно погибший от лап Арахны тогдашний научный руководитель исследовательского центра профессор Любимов обратил на него благосклонный взор. Павлу Николаевичу понравилась безукоризненная исполнительность, дотошность и высокая работоспособность молодого лаборанта. В те дни только-только набирал обороты проект «Агасфер». Любимову требовались подобные Ивану сотрудники, вот он и предложил тому перейти в штат недавно созданного подразделения.