"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Ты таки уже решила за Медведя пойти, - Зара не спрашивала, а констатировала факт, но Ю все равно согласно кивнула.
– А не боишься, девонька, одна остаться, среди чужих людей?
– А какая разница где?
– удивленно открыла глаза юная китаянка. Старая цыганка уставилась на Ю с не меньшим удивлением. Стаси в недоумении смотрела то на одну, то на другую.
– Можно я объясню? Я реферат про это писала!
– Эни подняла руку, как школьница на уроке. – «Семейные традиции Китая конца ХIХ - начала ХХ веков», а если где ошибусь, то Ю меня поправит, - и не дожидаясь согласия аудитории, приступила к лекции: - В Китае девушка после свадьбы полностью прекращала всякие отношения с семьей родителей. Если мать и дочь встречались на улице, то они раскланивались как малознакомые люди.
Стаси и Зара изумленно переглянулись, но перебивать не стали, а вот сестренка Ю удивленно задрала бровь, хотя тоже промолчала.
–
– Даже если жених умирал, то свадебный обряд проводили между девушкой и поминальной табличкой с именем жениха. Как только ей исполнялось шестнадцать, так и женили, и сразу становилась вдовой. И в чем вся фишка, вдова замуж второй раз выйти не могла - позор большой, а мужик второй раз жениться был даже обязан!
– Ну как всегда...
– вздохнула Зара.
– Вдову еще и в семью мужа отдавали, как рабыню, и издевались, избивали и морили голодом, ужас просто...
– продолжила живописать Эни.
– Так это в Китае, а у нас Америка!
– возмутилась Стаси.
– Да нет у нас такого! – тоже возмутилась Ю. – И к маме ходить можно и разговаривать с ней! И вдова может замуж опять выйти, особенно если она красивая или мастерица какая,- помолчала, потом поморщилась.- А вот избить свекровь может, и если муж не заступится, то плохо совсем… - вздохнула Ю. – Мы с Киа триадам ничего не должны, за переезд в Америку. Нас белая дама из Китая вывезла, а то бы мы из Чикаго уехать не смогли...
– потом девушка задрала носик и гордо заявила: - А с Медведем я буду тай-тай - старшей женой! И свекрови у меня не будет...
– Значит, у вас, демичка самые людоедские законы подправили, - похмыкала, вдруг оживилась Эни.
– Ой, Зар, а в шар ты смотрела?
– Смотрела, да ничего не усмотрела. Белой кисеей все подернуто, будто мешает кто, - цыганка недовольно поджала губы. – Ладно, пойду я, девушки, поздно уже...
***
Следующий день прошел тихо и спокойно. Правда оказалось, что сбор малины в промышленных масштабах - это не так и весело, а скорей, монотонно и травмоопасно. Несмотря на палки, царапин добавилось у всех. Да еще ветер, так и норовящий сорвать шляпы, и солнце, желающее во что бы то, ни стало припечь носы. Как и с клубникой, Невсу пришлось работать сборщиком. Он шипел, обзывал ходоков рабовладельцами, но увы обойти четко сформулированный приказ, не мог. После обеда на малинник выдвигались с большой неохотой и с тихой радостью одновременно. Завтра уже отправятся к озеру. Видимо, из-за усталости вечером пересушили всю малину, забыв просьбу Тани оставить ягод на утренние пироги. Обнаружила сей факт повариха только рано утром, уже поставив тесто. Со своей проблемой она пришла к Эни, ну не к Марье же или Заре идти! А о мужиках молодая женщина даже не подумала. Эни, не просыпаясь до конца, выдала предложение сделать пироги со сгущенкой, предварительно сварив оную. Таня озадачилась, как варить сгущенку, если она в воде растворится и превратится просто в молоко?
– Берешь банку, бросаешь в воду и варишь в банке пару часов...
– выдала указание сонная девушка.
– Мне пироги на завтрак нужны, а не на обед, - возмутилась повариха.
– Ну-у, Та-а-ань, сделай пустые булочки, с сахаром и корицей, сожрут все равно!
– Эни просыпаться не желала.
– А мне так с малиной хотелось...
– тихо вздохнула черная повариха и собралась уходить.
– А-а-ах, - зевнула ей вслед Эни и обреченно уселась на кровати, если беременной хочется...
– Раз сильно хочется то нужно сделать. Мы быстро смотаемся.
Девушки собрались быстро, четко выполнив приказ командира: меньше, чем по трое не ходить. Взяли тревожный рюкзак, хоть и один на троих. Посмотрев на хмурое небо, захватили два зонта, повесив их на манер мечей за спину, и рванули бегом. Тропинка к малиннику была уже натоптана и знакома, так что добежали быстро. И остановились в растерянности, малин-ник выглядел так, как будто по нему пронеслась стая саранчи и заполировала пара носорогов. От саранчи остались только зеленые ягоды, и за ночь красных появилось от силы десяток. Носороги оставили за собой две неширокие просеки, ну надо же было добраться в самую гущу, там же самые, самые ягоды!
– Дааа, вот так нас пускать в приличные места...
– пробормотала Эни, ее подруги хихикнули, соглашаясь.
– Ну что, пойдем к дальнему, куда все сегодня собирались идти?
– Оле говорил, что недалеко, а тропу они отметили, - согласилась сестренка Ю. Стаси повернулась и молча пошла искать первую отметку. Идти было нетрудно, отмеченная «тропа» шла вдоль склона. Только под ноги нужно было смотреть внимательно, камни и корни никто не отменял. Видимо, поэтому
девочки растерялись, когда снизу прямо на них вылетела полуголая (верхней частью одетая только в корсет) девица, с вытаращенными, как у рака, глазами. И если Эни и Ю успели с ее дороги отпрыгнуть, то Стаси замешкалась. Девица, не останавливаясь, схватила ее за руку и швырнула себе за спину. Девочка с криком полетела вниз, благо склон тут был более пологим, именно по нему проходил спуск к малиннику. Эни бросилась за катящейся вниз Стаси, а Ю, подхватив с земли камень, швырнула вслед убегающей обидчице. Камень попал между голыми лопатками, девица упала на четвереньки, проскакала так пару шагов путаясь в юбке и, распрямившись, умчалась. Стаси удалось остановиться, ободрав при этом руки, только за кустами в средине склона. Эни перепрыгнула через девочку и онемела, на них вальяжной трусцой бежал некрупный бурый медведь. Девушка сдернула зонт и с хлопком открыла его практически в морду зверя. И только мысленно пририсовав к громадным глазам зубастую пасть и когтистые лапы, пропорциональных размеров, поняла свою ошибку. Зверик нападать не особо собирался, пестун - подросток-двухлетка - страдал излишним любопытством. Он просто решил посмотреть - а что это новенькое появилось в их краях. Но ментальный посыл уже ушел. Да еще от неожиданности Эни вбухала в него столько «души», что мишка, завизжав от ужаса, кувыркнулся назад через голову. Вскочил и, громко крича, кинулся назад к хорошо видному малиннику. Из кустов, обсыпанных яркими ягодами, с громовым ревом поднялась матерая медведица и рванула вверх. Она была готова защищать своих детей от громадного самца, даже ценой своей жизни.ГЛАВА 24
У малинника топтались, плача от страха, два лончака, медвежата-сеголетки.
– Капец! Вот это я дала...
– пробормотала Эни, глядя на бегущую зверюгу. Потом оглянулась через плечо на подруг. Ю, приобняв уже вставшую, но шипящую от боли Стаси, потянула ее вверх. Китаянка была права, медведи из-за строения лап куда медленней бегают именно вверх по склону.
– Девчонки, не бойтесь, настоящего огня не будет, - крикнула Эни девушкам, снова глядя на набирающую скорость медведицу. Она не была похожа на добрый сказочный персонаж, с бочонком меда в лапах и цветастом платке на лобастой голове. Желтые клыки, немаленькие когти и свирепый взгляд маленьких глазок... Эни посмотрела на землю метрах в двух от себя. Она представила тонкую полосу огня, разбегающуюся вширь огненным шнуром. Вот пламя, живущее только в ее воображении, поднялось девушке до пояса и стеной полетело навстречу зверю. Медведица взревела уже испуганно, в прыжке развернулась назад, рявкнула на пестуна. Тот, схватив за шкирку маленького брата, бросился прочь от опасности. Медведица подхватила второго малыша и умчалась следом. Эни судорожно вздохнула и осела на землю. Ноги подогнулись, руки, которыми девушка закрыла лицо, дрожали. В крови бушевала месячная норма адреналина.
– Ой, Медведь!
– в возгласе Ю не было тревоги или страха, только удивление. Однако Эни взлетела на ноги и на автомате приняла боевую стойку. Медведь, и правда, был, да только Хромой Медведь. Он сбежал вниз, не останавливаясь, пробежал мимо Ю и Стаси и присел на корточки, касаясь травы ровно в том месте, где разбегался воображаемый огненный шнур. Видимо не веря своим глазам, индеец трогал ладонью совершенно целую траву. Потом он поднял голову и уставился на Эни.
– Тут был огонь, - категорично заявил он, сверля девушку ледяным взглядом.
– Уверен?
– Эни постаралась улыбнуться как можно ехидней. С удивлением посмотрела на нож в своей руке, совсем не помнила когда выхватила, вернула его на место и повернулась к уже подошедшим подругам.
– Стаси, ты как?
– Сначала было больно, а теперь уже нормально. Руки вот ободрала, и плечо немного болит, и колено, - девочка сморщила носик и фыркнула.
– Но жить буду.
Вынув из тревожного рюкзака аптечку, быстро обработали царапины. Побрызгали начинающее опухать колено, забинтовали тонким эластичным бинтом и предложили девочке посидеть, пока команда наберет-таки ягод.
– Мы скоренько, а то столько времени потеряли, мишек напугали… « Сами чуть не обделались» - этого вслух Эни не стала говорить. Втроем ягод набрали быстро. Медведь, собирая малину, не переставал сверлить Эни колючим взглядом, поплатившись парой глубоких царапин. А нахальная девица глаз не отводила и насмешливо улыбалась. Подумав, Хромой Медведь переключился на свою невесту. Малышка Ю сначала смутилась и покраснела, потом поджала губки. Ей было явно неуютно под взглядом мужчины. Эни даже стало жаль девушку, и она уже, было, открыла рот нашипеть на нахала. Но юная китаянка вдруг расправила плечи, вскинув голову и, в упор, уставившись на жениха, отчеканила: