"Фантастика 2025-10". Книги 1-31

– Давно с людьми не разговаривал, – сказала Дашка, когда дверь закрылась. – Вот его и прорвало.

Крил уже завалился, не раздеваясь, на широкую кровать. Девушка подсела к нему.

– Знаешь, что такое душ?

– Неа.

– И я не знаю.

Стала снимать с себя лишнее, тем более, что многие предметы одежды нуждались в починке. Вверху что-то шумело – воздух, что ли? Уже теплый и на вкус будто летний, с запахом травы. Она потянулась к потоку всем своим расцарапанным телом, чувствуя, как шевелятся за плечами рыжие волосы. Хотела еще о чем-то спросить Кирюху, но заметила, что он отодвинулся от нее. “Боится прикасаться. Как кот, только не шипит”.

Конопатая ничего ему не сказала. Продолжала стоять под вкусным, летним воздухом, жалея себя, глотая обиду. “Разве я заслужила? Никогда бы не показала ему ту, другую! Но у меня не было выбора. Я убила людей только чтобы защитить себя и… его”. Глаза невольно увлажнились, по щеке скатилась соленая капля.

Крил заметил.

– Что опять не так?

Она по-прежнему молчала.

– Ладно, не реви, – протянул руку и, отбрасывая все предрассудки, постарался прижать ее к себе. – Столько живешь на белом свете, а до сих пор ведешь себя, как ребенок.

– Ну и пень же ты, Кирюха. Я чувствую то, чего во мне никогда не было. Никто не шел рядом со мной, стараясь помочь. Никто не сходил с ума, когда мне плохо.

Он и сам вдруг проглотил ком в горле. Сжал зубы, чтобы не выпустить наружу совсем не мужские эмоции.

– Иди ко мне. Это все равно… То, что ты… – не договорил, поцеловал Конопатую сначала в мокрую щеку, потом в висок с рыжими завитушками. Поймал своими губами ее губы…

Наверху, в зале с длинными окнами, Вайсмана поднял с дивана противный писк зуммера. Дед встал, подошел к дежурному терминалу. Вглядывался мгновение в экран, потом бросился к окну. В свете включившихся прожекторов было видно, как к станции приближаются человеческие фигуры. Их было много и они окружали здание со всех сторон.

– Выследили ребятушек. За сигналом шли. Эх, поздно я маячок вырезал!

Глава 12

Маша смотрела на несколько тонких, белесых струек дыма, поднимающихся над гнездом, и среди них один густой столб, шевелящийся серыми клубами. “В костер подбросили. Обед будут готовить”. Она недовольно сплюнула. Хоть и понимала, что без черного мяса не обойтись, но ей жутко хотелось зелени – огурцы, помидоры, укроп какой-нибудь с петрушкой… Осталась бы на Кольском – все это можно было выращивать в теплицах с отоплением и лампами. А здесь, даже имея семена, жди лета.

Она смотрела на гнездо сверху вниз, с последнего уцелевшего этажа священной башни, куда ее когда-то привел Хромой. Специально пришла сюда, мимо людей, мимо патрульных. Хотела посмотреть – рискнет ли кто остановить? Слово поперек сказать? И хоть шла одна, без Прыткого или еще кого, не посмели.

– И правильно. Нечего вам поперек Машки Разумовской лезть! Знайте свое место.

Бросила взгляд на южную сторону, туда, где сквозь остатки стен была видна антенна спутниковой связи. “Не сейчас. Будет еще время. А теперь нужно другим заняться, пока Говорящий не вернулся”.

Маша стала осторожно спускаться по лестнице, заваленной бетонной крошкой. Дошла до восьмого или седьмого этажа, когда под ногами что-то хрустнуло, неверная ступень подвела. Тихо вскрикнув, отчаянно размахивая руками и пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, девушка потеряла равновесие и полетела вниз, вдоль пролета. Мимо мелькал ничем не огороженный край лестницы. Еще чуть-чуть, и…

Она больно ударилась о ржавый прут, бывший когда-то частью перил. Железка погнулась, но выдержала ее вес. Несколько долгих мгновений Маша не решалась пошевелиться, потом отползла в сторону, оглянулась. Ветер сдувал с края площадки снежную поземку и она белой пылью кружилась в воздухе, медленно оседала. Где-то там, далеко внизу, снежинки падали на развалины. Чего? Гаражей? Ресторана? Мебельного магазина? Неважно. Сейчас эти развалины уже могли бы принять ее тело и Маша лежала бы у подножия башни искалеченная, кашляющая кровью, стараясь ухватиться за последние мысли.

Она сжала зубы. “Проклятая башня! Чуть не убила меня. Может, на самом деле есть в ней то, чего стоит опасаться? Но с другой стороны – она же меня и спасла. Дала еще один шанс? Предупредила? Да и не башня вовсе, а сама судьба”. Девушка встала на ноги. К черту глупые мысли!

– Собери всех охотников, – бросила она Прыткому, когда вернулась в гнездо.

– Я всех не смогу. Кто в дозоре, а кто на рыбалку ушел. Некоторые после ночного отсыпаются.

Она взяла его за ворот куртки, притянула к себе.

– Я сказала – собери всех. Что тут непонятного?

Смотрела ему в глаза, чувствуя, как парень преисполняется суеверным страхом. Он сглотнул.

– Конечно. Соберу всех. У костра?

– Нет, – Маша отстранилась. – У костра будет тесно. Да и незачем на глазах у теток, ребятни. Будут потом судачить, а это не их бабское дело. Сам найди место, чтоб все поместились. И не ближе, чем в нескольких сотнях шагов от гнезда.

Прыткий рванул со всех ног, не желая, чтобы она сделала ему еще одно замечание, усомнилась в его верности и, может быть, задумалась – а не поискать ли среди бойцов кого-то сообразительнее?

Место он нашел ближе к реке, на пустыре, который когда-то был городским стадионом. О трибунах теперь напоминал лишь невысокий холм, опоясывающий арену. Маша встала посреди заснеженного поля, местами поросшего кустарником, огляделась. На мгновение ей показалось, что она слышит рев тысяч глоток. Там, на Кольском, в старой лаборатории, были цифровые записи спортивных соревнований и она могла себе представить, что происходило на стадионе много лет назад. Но сейчас ее окружали не тысячи, а несколько сотен человек. И все они молчали. Ждали ее слова.

– Все тут? – тихо спросила Прыткого.

– Десять человек в гнезде, – виновато ответил он, стараясь не смотреть на нее. – Нельзя всех уводить, даже недалеко. Мало ли…

Маша с досадой поняла, что она, в сравнении с большинством охотников, совсем невысокого роста. Вряд ли те, кто стоит не в первых рядах, вообще ее видят. Ничего, главное, чтобы слышали.

– Я знаю, у вас есть сомнения, – голос ее звонко пронесся над головами, затихая среди городских руин. – Говорящий с небом сказал, что я – Пришедшая Властительница. Но не каждая душа в гнезде приняла это с верой в меня.

Оглядела воинов, медленно поворачиваясь. Порыв ветра растрепал ее волосы.

– Понимаю. Для вас я чужая. Но вы для меня не чужие! Много лет я провела в одиночестве, на берегу ледяного моря. Могла бы и дальше там жить, у меня было все, что нужно – хорошая еда, оружие, машины и знания прежних. Только не было рядом ни одного человека. Ни твердой руки, ни горячего сердца. Поэтому сейчас, когда я, наконец, не одна, я готова отдать вам все – хорошую еду, оружие, знания! Отдать за ваши сердца и твердые руки!