"Фантастика 2025-104". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
— У тебя есть план?
Вопрос был не праздный, потому что лично я понятия не имел от чего мне стоит отталкиваться, в борьбе с проклятьем.
— Вставай, я помогу тебе с облачением. Способ исцеления я не нашла, поэтому мы отправимся к тому, кто знает больше меня.
Поднявшись, я глянул на груду принесённых монахами вещей, и вдруг понял, что над моим доспехом серьёзно поработали. Не говоря уже о том, что эта куча полнилась совершенно незнакомыми вещами.
Кольчужные чулки и рубаха с длинным рукавом, сапожки, подлатник, обтянутые кожей ножны и совершенно новые ремешки взамен подгнивших. Вмятины
Видя мою растерянность, Соня подошла ближе.
— Считай эти вещи моей личной благодарностью за помощь в башне Бабочки. Храм Енны не самое богатое место, но мы можем себе позволить помочь другу вещами и немного поправить его доспехи собственными руками.
Немного — мягко сказано. К тому же моя растерянность была совсем другого плана. Загвоздка в том, что одно дело нацепить на себя подходящий по размеру доспех просто затянув уцелевшие кожаные ремни, что прямо скажем не совсем удобно в ношении. Совсем другое нацепить это всё на себя в нужном порядке и как следует подогнать с учётом тех ремешков, которых я раньше в глаза не видел. Ведь что-то тут выполняет роль завязок поверх кольчужной основы, а что-то просто затягивается кожаным ремнём.
К моему счастью Соня мне помогла, видимо облачение в подобные латы не у одного меня вызывало мороку. Я самостоятельно надел стёганый подлатник и сапожки, завязал все тесёмки, которые заменяли в этом наряде привычные молнию и пуговицы. Естественно на местной одежде не нашлось никаких индикаторов подгонки как это было в мире-Первоисточнике.
На моей родине одежда была безразмерной, за очень редким исключением. А встроенный прямо в неё индикатор подгонки, обычно позволял одним нажатием подогнать надетое, под параметры своего тела.
Как я и предполагал помимо обычных ремней, многое привязывалось прямо к кольчуге (с чем мне и помогла Соня). Прикреплённые к поясу кольчужные чулки были основой для латных «ног», а рукава соответственно для наплечников и прочих элементов брони верхних конечностей. По итогу всё это сидело гораздо лучше, чем в первый раз. Правда сама кольчуга весила побольше, чем я предполагал, но вовсе не десятки килограмм как можно было подумать со стороны.
На пусть и потёртой, но теперь выстиранной, синеватой тунике, расправил крылья белый ворон на фоне чёрного щита. Раньше, я даже не замечал его под грязью.
Но самой большой радостью стали ножны и двойной, новый пояс, взамен старого. Меч сидел в ножнах как влитой, а многочисленные поясные петельки оставляли простор для фантазии.
Взяв в руки ножны и потянув за рукоять, я мгновение полюбовался бликами, заигравшими на клинке, мысленно приветствуя выручавшего меня не раз сломанного друга, а затем вогнал клинок обратно в ножны и спросил.
— Куда мы идём?
Глава 14. Красный алтарь
Подгорный град произвёл на меня гнетущее впечатление. В голову приходили аналогии с родным миром и туннелями общины. Сравнивать их, конечно же, было некорректно, ведь горцы добровольно
выбрали жизнь под землёй.Кристаллы под потолком и на углах местных домов, освещали наш путь по вырубленным прямо в скале коридорам-улицам, чей потолок был так далек, что под его сводом мог пройти какой-нибудь мифический великан и даже макушки не оцарапать. Из стен на нас частенько смотрели узкие, стрельчатые окна без стекла, сквозь которые тоже лился рассеянный свет, и доносились голоса.
Из храма с нами вышел брат Лукат. Молчаливый и высокий воин, который шириной грудной клетки уступал разве что быку. Оружия у монаха видно не было, как впрочем, и брони. Лишь нож на поясе, да посох в руках. По словам жрицы, он был защитником Енны, и шёл с нами для охраны её жреческой тушки.
Меня немного смущала татуировка на его лысом черепе, маской падающая на лицо и обрезанная ровной линией на щеках. Сложный орнамент притягивал взгляд, а я не любил таращиться на незнакомых людей.
Брат Лукат молчал не просто так — обет молчания, всё серьёзно. Насколько я понял из объяснений Сони, в служение Енне только женщины могли использовать чудеса, мужчины же брали на себя обязанности по защите храмов и не наделялись чудом исцеления. Так что Лукат был воином, причём профессиональным.
Я подозревал, что его миссия не только защита жрицы от каких-то внешних угроз, но и от меня самого.
Несмотря на неделю отдыха, я чувствовал себя нехорошо. Большая часть синяков уже начала сходить, но о полном восстановлении организма не было и речи.
Почти сорок минут мы шагали по мрачным галереям. С ярусов над нашими головами исходил шум множества голосов, но на своём пути мы никого не встречали. Я подозревал, что жрица выводит меня к внешним вратам окружными путями, прокладывая путь по нежилым ярусам. Или по тем местам, куда обычный люд обычно не суётся. Будто в угоду этой теории, минут через двадцать после выхода из храма, произошла памятная встреча.
Брат Лукат неожиданно остановился и перехватил посох двумя руками. Мы с Соней замерли за его спиной. Напряжение чувствовалось без всякой магии и я положил руку на рукоять меча одновременно снимая с плеча полученный в храме рюкзак с разнообразным скарбом.
Мы оказались на таком участке, где пристройки вдоль стен вытянутого коридора, создавали под собой густую тень. Именно из этой тьмы к нам шагнуло четверо. Тёмные одежды, замотанные платками лица, оружие на поясе, но у каждого оно есть — кистень, булава, меч, топор.
Двумя группами мы простояли в неподвижности несколько секунд, а потом тёмные просто убрали руки от оружия и, разбившись на две прогуливающиеся парочки, обогнули нас впритирку к стенам.
Если я правильно понял, нас только что оценили и пропустили.
Насколько велик подгорный град, я понял только в тот миг, когда мы ступили на подвесной мост, протянувшийся над бездной. Чёрный колодец простёрся не только под мостом, но и высоко над нашими головами. Сотни окон и иных источников освещения пятнали подземную тьму звёздной россыпью, отражаясь от подвесных мостов перечёркивающих бездну слева и справа, снизу и сверху и приоткрывая нашим глазам, теряющуюся во мраке паутину переходов…
— Тот человек, к которому мы идём… Кто он?