"Фантастика 2025-104". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
Таверна была пыльна внутри и покрыта паутиной, мы обошли её снизу доверху, но не нашли следов чужого присутствия.
Когда-то давно, беда пришла в это место точно так же как и в тысячи других домов и трактиров по всей империи.
Мебель в главном зале была разбита в пух и прах, на полу мы нашли несколько топоров и один погнутый меч. Кусок кольчуги, обломок брони, доски потемневшие от крови и арбалетный болт, застрявший в стене… у этой таверны была мрачная история.
Больше часа времени пришлось потратить, чтобы закрыть и заколотить ставни на окнах. Снаружи уже накрапывал дождь, когда
Камин и факелы на стенах сделали это место не таким мрачным. Снаружи прогремел первый гром и следом зашелестел дождь, барабаня тысячей мокрых снарядов по стенам нашего укрытия. Засов на двери в таверну был сбит, и нам пришлось заколачивать её досками. В конце концов, с делами было покончено, и мы оказались в тепле, отложив поиск рыболовных снастей на завтра.
С припасами у нас и в самом деле была беда. Остались одни сухари, всё остальное съедено подчистую. А так как саму таверну мы просмотрели бегло, думая о безопасности, а не о поиске еды, тут вполне могло найтись что-нибудь съестное.
Поднявшись, я взял факел и, отвечая на невысказанный вопрос, сказал.
— Пойду пошуршу в подвале. Может что-то есть, заколебало сухари жевать.
Конечно же, погреба таверны не могли быть набиты свежим мясом. Но я и обычной крупе сейчас был бы рад. Четыре дня на одних сухарях серьёзно влияют на вкусовые предпочтения.
До меня подвал осматривал Лукат и ничего опасного там не увидел, поэтому и я был спокоен. Взял с собой шлем только потому, что дал себе зарок не отходить от ребят безоружным и незащищённым. После нападения Троггов я бы и спал в нём, если бы это было возможно.
Меч в ножнах, шлем прижат рукой к боку, а в руке факел. Так я и ступил на скрипящие ступени, ведущие во тьму. Внизу оказалось на удивление сухо. Просторный погреб, под ногами притоптанная земля, по бокам деревянные стены и полки.
Заглянул в бочки, нашёл кучу вонючих, сгнивших овощей. На полках тоже шаром покати, хотя… посветив факелом, обнаружил какие-то пыльные глиняные горшки, задвинутые к самым стенам. Попыхтев (тянуться в латах и кольчуге не самое удобное занятие) вытащил один из таких горшков и едва не заржал в голос. Грибы! Целый горшок сухих грибов!
Кто бы сказал, что я буду радоваться такой херне, никогда бы не поверил. Не зря говорят, что голодный — сытому не товарищ.
Схватив свою находку, будто этот горшок был чудным сокровищем, и уже предвкушая грибную похлёбку сдобренную травами из сумки Сони, я поспешил наверх. Вот только выбраться из подвала у меня не вышло.
Враг всё это время был вне поля моего зрения, под ступенями лестницы. Как он туда забрался, для меня оставалось загадкой, я увидел лишь глаза, сверкнувшие в темноте под отблеском факела, и мой горшок тут же полетел на пол, разлетаясь глиняными осколками.
— Ты слышал?
Лукат пожал плечами, но видя обеспокоенность Сони, поднялся, берясь за прислоненный к стене посох.
— Мне кажется, нужно проверить как там Грач, его уже давно нет.
Жрица закрыла глаза и попыталась прислушаться к пространству, но не смогла уловить чужеродных эмоций или течений энергии. Хотя само по себе, это ещё ни о чём не говорило, слишком
много факторов влияет на подобное «чутьё» — взять хотя бы ту же непогоду.Монах пошёл было к выходу из зала, но просьба Сони стала неактуальной. Темнота коридора ведущего в хозяйственные помещения осветилась факелом, и в зал шагнул Грач.
В глаза ребят сразу бросился тот факт, что воин снял с себя латы и кольчугу, оставшись в плотном подлатнике, накидке с изображённым на ней белым вороном и сапогах. Двойного пояса с притороченным к нему кинжалом и мечом тоже не было.
— Гляньте, что нашёл. Считай бочонок грибов, и сушёные коренья есть, твёрдые как подошва моих сапог и солёные как хрен знает что, но думаю, для похлёбки пойдёт.
Грач обратил внимание, как пристально на него смотрят ребята и, поставив факел в настенный держатель, возмутился.
— Эй! Вы чего? Не рады? Или мне одному надоело сухари грызть?
Парень открыл крышку и продемонстрировал горшок полный сушёных грибов и кореньев.
Жрица хоть и не была воином, много раз путешествовала с искателями приключений и наёмниками. Любое необычное явление или действие заставляло её насторожиться, а Грач, который никогда не расставался с оружием и вдруг решил разоружиться, как раз попадал в разряд таких «настораживающих явлений».
— Куда ты девал свои латы?
Соня приблизилась и, достав из горшочка сушёный гриб, вдохнула его аромат, как бы между делом задав интересующий её вопрос.
— Выменял на грибы. — И видя недоумение на лицах ребят, рассмеялся. — Да снял я их! Снял! Сейчас притащу сюда. Надоело тяжести на плечах таскать, могу я один день поспать просто в одежде? Тем более, мы тут все ставни и двери заколотили или закрыли, если кто-то полезет, за меч я точно схватиться успею.
Соня нашла грибной запах чудесным, хотя не будь команда такой голодной, подобная пища наверняка бы никого не впечатлила. Не прошло и нескольких минут, а выставленный за окно котелок наполнился водой, а затем был подвешен над огнём. Свою настороженность жрица списала на обычную усталость. Тем более что Грач и в самом деле притащил свой доспех и оружие в зал, предварительно завернув всю эту груду железа в простыню, найденную где-то в комнатах.
Дождь за стенами таверны то утихал, то вновь не на шутку расходился. Гремел гром, а заброшенную деревню озаряли вспышки молний. Соня всерьёз опасалась, что прикрываясь шумом стихии, в большой гостевой дом может кто-то забраться, и, подув на горячую похлёбку из корней и грибов, попросила своих друзей быть настороже.
В этот раз стоять первую ночную стражу вызвался Грач. Он был бодр и энергичен, улыбался больше обычного, а Соню и Луката наоборот, сильно клонило в сон после горячего ужина.
Грач сдвинул лавку к дальнему углу, чтобы держать под приглядом лестницу, ведущую на второй этаж, и коридор с расположенными дальше хозяйственными помещениями. Лукат лёг ближе к очагу, а жрица чуть дальше монаха. Спать вдали от тепла никому не хотелось.
Уже засыпая, жрица сквозь прикрытые веки наблюдала за парнем, который неоднократно спасал её жизнь. Что-то сегодня настораживало Соню, не давало уснуть, какое-то назойливое ощущение неправильности не давало успокоиться возбуждённому рассудку.