"Фантастика 2025-2". Компиляция. Книги 1-26

— Оминис… — девушка опустилась рядом с ним на каменный пол крипты и обняла его, притягивая голову к груди. Юноша слышал бешеный ритм сердца и вдыхал крышесностный аромат чая и клюквы.

Казалось, будто прошла вечность, прежде чем плечи Монморанси перестали сотрясаться от слез, а Мракс пришел в себя. Но эти долгие минуты стали для блондина решающими. Глупо отрицать, что он не влюблен в эту хрупкую девушку. Глупо открещиваться от чувств, когда его сердце разрывалось на части от ее плача. Невыносимо не иметь возможности коснуться ее, почувствовать бархат кожи.

Эверлин слегка отстранилась, но не разорвала объятия. Оминис вытащил платок из нагрудного кармана пиджака и вытер им ее мокрые щеки, задевая пальцами нежную кожу.

— Мы не должны были быть свидетелями слабости друг друга, — ее тихий приятный голос заставил Мракса вернуться в реальность.

— Ты можешь быть со мной, какой захочешь. А я простою перед тобой на коленях столько, сколько ты посчитаешь нужным, — он стирал дорожки слез с ее лица, попутно изучая его легкими касаниями.

Это отдало импульсом по его телу, вызывая самые теплые чувства. Он приподнял ее подбородок, мягко проводя пальцем по пухлым губам.

— Уверен, ты сейчас еще красивее, — он нежно потерся о ее нос своим, вдыхая отголоски шоколада.

— Не преувеличивай. Я выгляжу как побитая лошадь.

— Для меня ты всегда прекрасна.

Повинуясь порыву, Мракс поддался вперед, притянул голову девушки к себе и накрыл ее губы едва уловимым поцелуем. Он осознанно не углублялся его, давая девушке возможность оттолкнуть себя. Но она прижалась к нему всем телом.

Эверлин

Кожа плавилась от невесомых касаний Мракса. Его аромат окутал пространство между нами и вскружил без того мутную голову. После слез она раскалывалась, но от поцелуев парня все ощущения стирались. Оставался только он и желание.

Чертовски сильное желание оседлать его белобрысую бошку, чтоб он впился в меня, прошелся языком по складка, а потом засунул свой большой член в…

Я застонала Мраксу в губы, и он быстро разорвал поцелуй, озадаченно шаря по лицу невидящим взором. Его удивленное лицо вызвало легкий смех, и я, не сдержавшись, прыснула. Чертовы мысли.

— Все в порядке? — юноша нахмурился, отодвигаясь от меня, и я разочарованно заныла. Так скучала по этому засранцу, что просто сил нет оторваться от него. Да, хоть и не до конца простила, но он так мило стоял на коленях и просил прощения, что ему останется только зализать свою вину и я буду довольна.

— Да, абсолютно, — у меня получилось выдавить какую-то хмельную улыбку, и я облизнула пересохшие губы. Бесконечно хотелось целоваться и нежиться в объятиях парня. Его руки удобно лежали на моих бедрах, пока я лежала на нем, а он на полу. Мракс зарывался носом в мои волосы, шептал бесконечные нежности, от которых по всему телу табунами бегали мурашки. И если бы сейчас он предложил зайти дальше, я бы даже не была против.

Все же мы оба изголодались друг по другу. Да, был неприятный момент, но я не хотела вспоминать об этом сейчас, поэтому смело втолкнула язык в рот блондина, медленно обсасывая его губы, наслаждаясь тихими вздохами.

Оминис мягко оттолкнул меня, поднимаясь на ноги, подал мне руку и рывком поставил рядом. От такой резкой смены положения голова немного закружилась. Я в недоумении уставилась на наши сцепленные руки и хотела уже задать вопрос, но парень перебил меня легким поцелуем в лоб.

— Я хочу, чтоб ты знала один момент. Я виноват перед тобой, я не отрицаю этого, но моя вина вынужденная. Не по моей воле происходило то, что было. И я хочу тебе это доказать.

Оминис взмахом палочки открыл небольшую дверцу в стене и призвал на середину крипты омут памяти. Я округлила глаза, копаясь на задворках сознания и находя смутное упоминание Эвы об этой вещице.

Водная гладь засветилась от прикосновении палочки Мракса. Он, не отпуская моей руки, легким движением вытянул воспоминания из виска и осторожно направил их в омут. Субстанция закрутилась в легком водовороте, и Оминис жестом пригласил окунуться в его мысли.

Я затаила дыхание и погрузилась в темноту. Вокруг не было ничего. Было ощущение, что мир погрузился во мрак, и я не могла различать ни фигуры, ни звук, ни запах. В одно мгновение все чувства стерлись, представляю взору пелену из голосов и ощущений. На меня нахлынули воспоминания Мракса в тот самый день, когда происходила вакханалия в крипте.

Я слышала его голос со стороны, слышала голоса других учеников школы и вот он, тот самый отвратительный звук. Я узнаю его из тысячи. Робертс.

Она что-то затирала парню, лезла к нему со своими чувствами, а блондин, хоть и грубо, отшивал девчонку. Этот факт тронул мое ледяное сердце, и я стала вглядываться в черноту, не понимая, почему же до сих пор нет картинки. И только позже до меня дошло, что я вижу, как видит Оминис. То есть никак.

Внутри живота зародился странный комок нежности. Парень показывал мне свой мир, свои ощущения, и это было так приятно, что я едва не потеряла нить его разговора с Неридой.

Брюнетка произнесла какое-то странное заклинание, и я почувствовала, как тело слизеринца пронзила похоть, да так сильно, что низ живота заныл в предвкушении разрядки.

Воспоминание завершилось и сменилось другим, когда я сидела на нем сверху и била его по лицу как раз перед тем, как выбежать из крипты. Он чувствовал мои руки, мои бедра у себя на паху и хотел взять меня прямо там, но сдержался, позволяя отмудохать его что было силы.

Следующим фрагментом был разговор с Себастьяном, мучения Оминиса и разработка плана по проучению Робертс.

Он показал мне много воспоминаний, которые были после всех событий, и я невольно приняла парня в свою жизнь. Мракс открывал свою душу, обнажал ее настолько, что хотелось зацеловать каждую ранку на теле, оставленную после своих заклинаний и избиений.

Я вынырнула из омута с твердым решением найти эту чертову суку. Из-за нее мы страдали столько времени, из-за нее мой всегда правильный Оминис вел себя как мразота. Все из-за ее заклинания.

— Я убью эту тварь, — только и успела сказать я, когда сорвалась на бег из крипты, оставляя парня позади.