"Фантастика 2025-24". Компиляция. Книги 1-28

— Сначала мне было страшно до безумия: черная вода, жуткий шум в ушах и холод, медленно заползающий в душу! Но потом, когда я вспомнила твои слова и расслабилась, оказалось, что тьма, которая меня окружает, ласковая; в шуме водопада при желании можно услышать чарующую мелодию; вода очень даже приятная, а душу вымораживает не холод, а страх… но только до тех пор, пока боишься!

— Образно и очень красиво… — восхитился я. — Знаешь, мне даже завидно, так как там, под водой, я не чувствую и половины того, что ощущаешь ты.

— Ничего, научишься! — хихикнула она, а затем посерьезнела: — Нейл, а ты можешь научить меня плавать?! Пусть не этим летом, а следующим — но научи, ладно? А то мне очень хочется двигаться в воде так же свободно и легко, как это делаешь ты!

— Научу… — пообещал я. — А теперь, когда мы приняли одно из самых важных решений в твоей жизни, может, все-таки помоемся?

Майра кивнула, повернулась ко мне спиной и, осторожно ощупывая дно пальцами ног, двинулась к берегу. А когда добралась, вышла из воды так грациозно, что я ею невольно залюбовался.

— Ты красива, как радуга во время теплого летнего дождя! Или как белоснежное облачко в ярко-синем небе… — восхищенно выдохнул я, когда она достала из свертка с вещами мыло и, ничуть не стесняясь своей наготы, двинулась обратно. — И мне очень нравится тобой любоваться!

— Захвалишь! — смутилась она, вошла в воду по середину бедра и позвала: — Плыви сюда и поворачивайся спиной — буду тебя мылить…

Окажись на ее месте любая из девушек матушки Оланны, я бы потерял голову от одного вида ее обнаженной груди или лона. А тут, вынырнув из воды буквально в шаге, я ощутил не желание, а спокойную радость. Ведь Майра была своей. Такой же, как папа, мама или Шелла для меня-подростка. А еще человеком, которому я безгранично доверял и чьим доверием по-настоящему дорожил. Поэтому спокойно повернулся к девушке спиной, закрыл глаза, дождался прикосновения маленькой ладошки с зажатым в ней мылом и тихо спросил:

— Есть мы с тобой и весь окружающий мир. Чувствуешь?

— Ага… — счастливым шепотом ответила она. — И славлю Пресветлую за то, что она свела наши пути…

…Утром следующего дня, вернувшись к «шатру» после тренировки и омовения в речушке, я обнаружил перед уже разожженным костром двух страшно довольных женщин с мокрыми волосами, чуть менее довольную, но тоже ополоснувшуюся Найту и нахохлившуюся Вэйль. Устроившись на седле, вне всякого сомнения, поставленном во главе «стола» моей неугомонной «правой рукой», я жестом пригласил дам присаживаться и, поймав взгляд младшей хейзеррки, сочувственно поинтересовался:

— Что, не дали помыться?

— Неа… — обиженно выпятив нижнюю губу, вздохнула она. — А сами так визжали, что я чуть не умерла от зависти!

— Тина, а около вашей заимки есть озеро или речка? — спросил я у женщины, сияющей, как новенькая медная монета.

— Есть пара озер. Одно в нескольких стражах езды верхом, второе раза в три подальше… — зябко поежившись при слове «озеро», четко доложила она. — И речка. Совсем близко. Но вода в ней уж очень холодная.

— Отлично! — благодарно кивнул я и повернулся в Вэйлиотте: — Чем быстрее выздоровеешь — тем быстрее рванем купаться! Задача понятна?

— Я выздоровею ОЧЕНЬ быстро! — пообещала она, выделив интонацией слово «очень». А потом, посмотрев на встревоженную ее словами мать, показала ей язык…

…Сборы заняли совсем немного времени, и вскоре наш маленький отряд покинул гостеприимный бор. Ехали довольно резво, благо плоскогорье позволяло. Дамы изредка перешучивались. А я, привычно вслушиваясь и вглядываясь в окружающий мир, пытался понять, сколько времени мы сможем провести на заимке без визитов хотя бы в ближайшую деревню.

Нет, меня волновала не проблема с питанием: чего-чего, а продуктов мы с Майрой взяли предостаточно, поэтому, даже не охотясь — а охотничья заимка просто не могла стоять в месте, где нет дичи, — могли бы прожить месяца два, а то и больше. Беспокоило то, что и обе хейзеррки, и Тина с дочкой были горожанками. То есть, с детства привыкли к комфорту, наличию прислуги, праздному времяпрепровождению и развлечениям. А значит, рано или поздно должны были устать от неустроенности, необходимости готовить, убирать и стирать своими собственными руками, а также от серости и однообразия такого существования.

«Человек без работы — преступник!» — как-то сказал мне отец. А когда я удивился и потребовал объяснений, усмехнулся: — «Посмотри на себя. Когда тебе нечего делать, ты начинаешь маяться от безделья и придумывать себе занятия. Привычки к тренировкам, чтению книг, изучению этикета, танцев и всего того, чем тебя мучает мать, есть далеко не у всех. И хорошая фантазия тоже. Поэтому большинство людей, оказавшись без дела, стараются реализовать самые примитивные желания. Например, находят возможность напиться до потери способности нормально соображать, затем сцепляются с такими же гуляками, как они, или отправляются по бабам. В лучшем случае такое времяпрепровождение заканчивается головной болью, разбитым лицом, сломанным носом или парой выбитых зубов. В худшем — пожаром в трактире, смертью на дуэли, изнасилованием какой-нибудь несчастной или убийством прохожего. Поэтому, каким бы количеством людей тебе не пришлось командовать, всегда грузи их так, чтобы каждый вечер они мечтали только об одном — упасть в постель и провалиться в сон! Запомнил?»

Запомнил. И очень хорошо. Поэтому не собирался пускать жизнь на заимке на самотек.

Определиться с делом, способным занять все свободное время Майры, оказалось несложно. Девушке, в одночасье шагнувшей из купеческой дочки в благородные и одновременно ставшей вторым лицом в иерархии Старшего рода, требовалось изучить этикет, запомнить гербы и родовые цвета хотя бы самых крупных родов Маллора, научиться правильно говорить, правильно двигаться, правильно танцевать и много чего еще. А вот с делами для обеих хейзеррок и Тины с дочерью голову я поломал порядочно. Но в итоге смог не только придумать занятия для каждой по-отдельности, но и увязать все свои идеи в нечто общее.

Если я правильно понял рассказ Найты, то большую часть своей жизни Вэйлиотта была нужна только матери. Значит, полноценного образования получить просто не могла, и ее можно было смело грузить на пару с Майрой. Тинатин имело смысл использовать, как наставницу — с ее умом, кругозором и памятью она была просто обязана справиться с обучением далеко не самых тупых и бесталанных девиц. Уровня образования старшей хейзеррки я не представлял, поэтому определил ее на роль помощницы «старшего преподавателя», ибо ничего лучшего просто не придумал. А сам решил сосредоточиться на занятиях с Алиенной. Хотя бы до момента ее «выздоровления». После чего собирался передать ее в руки Тины с Найтой и контролировать процесс обучения со стороны.

Еще через пару колец, продолжая мыслить все в том же направлении, я вдруг сообразил, что воспринимать учебу на износ, как развлечение никто из женщин не сможет. Наоборот, устав учиться, они обязательно захотят отдохнуть. Пришлось ломать голову дальше:

«Дайру с собой не взяли. Значит, пение и танцы отменяются. Впрочем, с танцами было бы не очень хорошо даже при ее наличии: четыре жаждущие потанцевать женщины при одной играющей уматывали бы меня в легкую…»

Додумать эту мысль мне не дала Вэйль — подъехала практически вплотную и дотронулась своим коленом до моего:

— Простите, что отвлекаю от раздумий, арр, но за нами, кажется, следят…

…Девушка не ошиблась, за нами действительно следили. Двое. Либо охотники, либо лесовики[2]. И не просто следили, но и следовали за нами, плавно перетекая от дерева к дереву в глубине леса и лишь изредка приближаясь к опушке, чтобы удостовериться, что мы продолжаем ехать в том же направлении. Шли ходко, но правильно, не тревожа птиц и никак не проявляя своего присутствия. Поэтому в том, что нас действительно преследуют, я убедился только через стражу, во время очередного привала. И здорово удивился, как девушка, выбравшаяся из родового замка деда только во время побега, умудрилась их обнаружить раньше меня.