"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Кайсы появился на рассвете. Не один, а с Дмитрием, и Август вздохнул с великим облегчением. Если бы тот вернулся один, объяснение было бы только одно: у них ничего не вышло.
Бесчувственное тело Дмитрия мариец тащил на спине, как куль с мешком. И так же, как куль, бросил его прямо на пол, вздохнул с облегчением:
– Ох и тяжелый, щенок! Замаялся на своем горбу тащить, уже начал думать, что прирезать проще.
А потом Кайсы увидел Евдокию, распрямился, потирая поясницу, сказал с усмешкой:
– Что, скучно в Нижнем мире? – Голос его звучал обычно, ровно, почти равнодушно, но Август знал: встрече этой Кайсы рад.
– Не могу вас, непутевых, без присмотра оставить. – Евдокия тоже улыбнулась, погрозила Кайсы пальцем, а потом посмотрела на неподвижно лежащего Дмитрия,
Кайсы уселся на лавку рядом с ней, сбил на затылок свою косматую шапку, сказал устало:
– Все, как я и боялся. Он скоро обернется. Та тварь в живых никого не оставляет, на клочки всех рвет не просто так, а чтобы наверняка. А даже если и не на клочки, то после ее когтей никто не выживет. Такая у нее природа. И он бы умер, если бы не я, если бы не Полозова кровь. Я в рану серебра расплавленного плеснул. – В голосе Кайсы вдруг послышалась растерянность. – Жалко стало мальчишку, ничего другого не придумал. Вот, считай, серебро его от верной смерти и спасло.
– Оно всегда спасает. – Евдокия кивнула.
– От смерти спасло, а от того, что с ним теперь творится, выходит, не спасло, – продолжил Кайсы. – Другой бы на его месте помер, и все дела. А он не помер и теперь вот… оборачивается. Шаман сказал, такое очень редко случается. Оборотничество все больше по крови передается, но даже тогда далеко не всегда проявляется. Много чего случиться должно, чтобы человек в зверя перекидываться начал. А чтобы вот так, от раны, это странно.
– Что с ним теперь будет? – задала Евдокия вопрос, который боялся задать сам Август.
– Думаю, день-два, и он обернется. Кем в итоге станет, в кого превратится, даже шаман мне сказать не смог. Но, если обернется, снова человеком стать уже не сможет. Так и останется зверем. И что в зверином обличье станет делать, каких бед натворит, никто не знает.
– Хорошо. – Евдокия кивнула. Если сказанное ее и напугало, то вида она не подала. Вот такая сильная она была женщина! – Что мы можем для него сделать? Ведь что-то же можем?
– Можем. – Кайсы устало потер глаза, а потом посмотрел на Августа, сказал: – Мне нужен браслет. Любой, хоть Акима Петровича, хоть Федора. У тебя есть?
Вместо ответа Август встал, вышел в кладовку. Этот браслет он не решился забирать с собой на остров, надежно спрятал в доме Евдокии.
– Вот. – Он протянул браслет Кайсы, и тот удовлетворенно кивнул, подошел к Дмитрию, защелкнул на его запястье, сказал озабоченно: – Утром надо будет заклепать, чтобы наверняка.
– И что теперь будет? – спросил Август.
– А то же будет, что и с Федором. Сила останется, зов останется, а обернуться он с браслетом не сможет. Значит, в зверя никогда не превратится, проживет нормальную человеческую жизнь. Ну, почти нормальную. – Он усмехнулся. – Шаман сказал, что с серебром нам повезло, что серебра эти твари боятся как огня, что мальчишка по всем законам должен был от него помереть, да вот каким-то чудом не помер, и теперь есть надежда, что серебро зверя в нем и дальше сдержит.
– Сдержит, – произнесла Евдокия уверенно. – Серебро и не такое сдерживало, нам ли с вами не знать. Ты мне теперь другое скажи, – она посмотрела на Кайсы требовательно, – как эту тварь убить? Шаман знает?
– Знает. – Кайсы кивнул. – Ножом, что у Тайбека был. Нож этот специально для таких случаев и сделан, чтобы им всякую нечисть уничтожать. Вот только, – он замялся, – убивать перевертыша нужно, пока он в волчьей шкуре…
– А меня вот иной вопрос волнует, – сказал Август задумчиво, – как мы эту тварь выследим? Как узнаем, кто он в человечьем обличье?
– Как-нибудь выследим. – Кайсы достал свой нож, повертел в пальцах, проверяя баланс. – Сдается мне, девчонка нам в этом деле сможет поспособствовать. Это кто-то из тех, кто живет на Стражевом Камне, а она глазастая и внимательная. Поговорите с ней. Только не откладывайте, у меня уже руки чешутся твари этой зубастой брюхо вспороть. – Нож сорвался с его ладони, словно живой, вонзился в притолоку.
Евдокия посмотрела на него с укоризной, велела:
– Мальчика в кровать перенесите. Что он у вас на полу валяется!
– Перенеси, Август. –
Кайсы выдернул нож, сунул обратно в ножны. – А я прогуляюсь, кое-какие свои соображения проверю.– Какие такие соображения? – насторожился Август.
– Не нравится мне этот фон Рихтер. Ох как не нравится.
Кайсы ушел, не прощаясь, оставив их с Евдокией над мирно посапывающим мальчишкой, которому их стараниями так и не доведется обернуться зверем… Вот и еще одно доброе дело сделано. Заслужит ли он когда-нибудь прощение?..
Замок уснул быстро, как-то разом затих, затаился. Что снилось этой ночью каменной химере мастера Берга, Софья не знала, но чувствовала: сон этот тяжелый, мутный. А вот ей самой не спалось. После случившегося с Дмитрием неспокойно было на сердце. Мастер Берг обещал помочь, присмотреть за ним, и Софья знала – так оно и будет. Да только легче не становилось. А еще эти разговоры про оборотня… Верить в них не хотелось. Но ведь поверила она в албасты и в призрак Евдокии, так отчего же не поверить в оборотня? Тем более что тварь эту она видела собственными глазами.
Евдокия появилась в ее комнате в тот самый момент, когда Софья всматривалась в темноту за окном, сказала задумчиво:
– А капитан на остров так и не вернулся, остался в Чернокаменске. Или не в Чернокаменске…
– Думаете, это он? – спросила Софья, прикидывая в уме, мог ли капитан оказаться оборотнем.
Выходило, что почти каждый из обитателей острова мог. По ночам зверь рыскал в городе и окрестностях. А она сама, своими собственными глазами видела, как спускался в подземелье алхимик, как посреди ночи возвращалась с прогулки Раиса, как уплывал с острова капитан. Не исключено, что и пани Вершинская тоже исчезала по какой-то своей надобности. Ведь исчезла же она этим вечером. А фон Рихтера, по словам мастера Берга, в чем-то недобром подозревал Кайсы. Не ясно было, где проводили ночи Злотников и Мари. Впрочем, Мари, наверное, можно было сбросить со счетов: она едва ли не каждую ночь устраивала истерики, собирала у своей комнаты слуг. Были ли тому причиной визиты албасты или выпитое за ужином, Софья не знала, а узнать бы не помешало. Да и за пани Вершинской проследить, если уж на то пошло. Как бы то ни было, а кто-то из обитателей замка уплывал ночью с острова, чтобы появиться лишь под утро.
– Сама-то на кого думаешь? – спросила Евдокия.
– Не знаю пока. – Софья пожала плечами. – Странно все. – Она помолчала, а потом добавила: – И страшно…
Евдокия оставила Ильку уже глубокой ночью, заглянула в комнату так и не сомкнувшей глаз Софьи, сказала:
– Присмотри за мальчиком, а я в город наведаюсь, тоже присмотрю…
За кем она станет присматривать, Евдокия не сказала, Софья и сама догадалась.
Илька спал крепко, во сне не стонал и не вздрагивал. Наоборот, даже улыбался. И Софья рискнула на несколько минут оставить его одного. Все-таки должна быть и от нее хоть какая-то польза в этом странном расследовании. И если уж выдался случай переночевать в замке, нужно им воспользоваться. Тем более что и пора самая подходящая, предрассветная. Вдруг да и увидит она того, кто будет возвращаться на остров с ночной прогулки? Была у Софьи одна догадка, поэтому перед тем, как лечь спать, она пересчитала все лодки на пристани. Без катера получалось четыре лодки. Если кто-то с острова уплыл, сразу станет видно.
О том, что лодку запросто можно спрятать где-нибудь на берегу, Софья подумала лишь, оказавшись на пристани. Оборотень, или кем он там был на самом деле, отличался умом и хитростью, не стал бы рисковать понапрасну. А вот она рисковала, выйдя из дома одна.
Стоило лишь об этом подумать, как самым краешком глаза Софья увидела крадущуюся к замку тень. Она едва успела нырнуть в одну из лодок, как на освещенную луной дорожку вышла Раиса. Нянька брела тяжелой своей походкой, Софье показалось, что под накинутой на широкие ее плечи шалью виднеется мокрая ночная сорочка. Ноги Раисы были босы. Подумалось вдруг, что совсем не обязательно брать лодку тому, кто в волчьем обличье хорошо умеет плавать. Вспомнились слова конюха о том, что лошади на остров добрались вплавь. Выходит, что Раиса тоже добралась вплавь?..