"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
— Во-во… — кивала гражданка. — Вылечило его кладбище с мертвецом, получается, всю жизнь квасил.
— Ну а от нас-то что хотите? — уже с некоторым раздражением спросил я.
— Как это что? — взмахнула руками бабёнка. — Хотим заявление написать!
— Какое еще заявление? На мертвеца?
— Зачем на мертвеца, на розыск. Просим найти ту могилку с живым упырем. Очень нужно…
Мне уже хотелось не то уши прочистить, не то гражданку встряхнуть — о чем она говорит?
— А вам-то она зачем? — нахмурился на неё я.
Пусть излагает яснее — главное, чтобы на язык Баночкина не перешла.
—
— В каком смысле — вылечить?
— Он же тоже за воротник заливает — будь здоров. Хочу его в эту могилку посадить.
— Петьку? — таращился алкашик на соседку. — Вот вы изверги! Не трожь Петьку!
— Тебя забыла спросить, — подбоченилась женщина и кивнула на Попкова. — Два брата-акробата, муж и этот его дружок, всю кровь мне выпили.
— То есть вы хотите, чтобы милиция нашла вам ту могилу и засунула туда вашего мужа? — проговорил я на полном серьезе, но еле сдерживая смех.
— Засунуть я и сама его засуну, — махнула она рукой деловито и вполне убедительно. — Вы просто могилку найдите и мне укажите. Какое заявление тут писать нужно?
— Что за шум? — осведомился подошедший к нам генерал.
Улыбка, блеск погон и красных лампасов — красуется товарищ Строкин, видно, что нравится ему на людях появляться, а те перед ним млеют и восторгаются. Но в этот раз он промахнулся. Тетя в генералах не разбирается, и теперь она отмахнулась от Строкина, как от мухи на носу, мол, не мешайте, товарищ, важные вопросы с начальником милиции обсуждать.
Пришлось мне все разруливать и скоренько убеждать гражданку, что на старом кладбище нет и не было разрытых и выкопанных могил, что Попкову все привиделось, белочка его укусила, которая на дне бутылки прячется.
— А мужа приводите на общественные работы, скоро у нас в ДОСААФе откроется клуб служебного собаководства, там помощь в ремонте помещения нужна, да и тренировочную площадку нужно соорудить для собак. Всякие снаряды смастерить.
Женщина повздыхала, поохала. Залепила в сердцах соседу своему затрещину, поблагодарила меня, смерила недовольным взглядом генерала и ушла, пообещав прислать своего обалдуя вместе с Попковым в придачу в ДОСААФ, в помощь клубу. Сетуя, что, может, там их хоть собаки покусают, устала она одна их кусать, как пес цепной.
— Привет, — Вера подсела ко мне на лавочку в парке, возле которой мы договорились сегодня встретиться.
— Привет, это тебе, — я протянул ей красивый багряный листочек, упавший с дерева, но еще не завявший, живой.
— Гербарий? — улыбнулась девушка и взяла листик, как цветок, приложила к груди, будто брошь. — Спасибо…
— Что случилось? — перешел я к прямым вопросам.
— Почему ты решил, что что-то случилось?
— Ты позвонила и попросила о встрече. В парке, а не в кабинете. Вот и подумал.
— Да ничего не случилось, — грустно вздохнула Соколова.
— Рассказывай, — я мягко взял ее руку. — Я все вижу.
— Я пришла попрощаться, Саша, — проговорила она, не поднимая глаз.
— Ты уезжаешь? Ну да, конечно… Задание выполнено, теперь тебе нечего делать в нашем захолустье. Понимаю.
— Такая работа, Саш… — покачала головой следачка и с грустью посмотрела на меня.
— Жаль… Мы бы
сработались, — честно высказался я.— Согласна. Мне с тобой было легко работать. И эффективно…
— Кстати, а как насчет Сафрона? Его-то мы пока не поймали. Может, останешься и поможешь пленить гада?
— Не могу, — с тоской улыбнулась Вера. — Беглый уголовник — это милицейско-прокурорские заботы, наше ведомство не занимается таким.
— Ясно… Ну давай так поговорим, без задания. Как думаешь, Грицук сейчас в Зарыбинске? Или свалил куда подальше. Не хотелось бы, чтобы он покинул область.
— Думаю, что в городе. Он здесь чувствует себя безнаказанно. Я тут прикинула его психологический портрет на досуге — он явно психопат. К тому же нарцисс. Испытывает потребность в признании своих сомнительных заслуг, в славе.
— Вот как? Ему нужна слава?
— Ну для серийного убийцы — это обычное дело. Я изучала в академии психологию серийных убийц. Представляешь, некоторые из них втайне мечтают, чтобы их поймали, чтобы весь мир узнал о масштабах их преступных злодеяний. Конечно, на деле они скрываются до последнего, но от этого не утихает их потребность, чтобы в массах о них знали, боялись. Вот и Сафрон такой же. Он стал убивать в Зарыбинске, почувствовал вкус крови, теперь он бешеный хищник, а не просто беглый преступник. Его нужно ликвидировать как можно скорее.
— Сразу ликвидировать? Не задержать? Не то что мне его жалко, наоборот. С удовольствием пустил бы пулю в лоб. Но нужно действовать с толком.
— Именно ликвидировать, — с твёрдой уверенностью кивнула она. — Да живым он и не дастся. Я же говорю — бешеный хищник.
— Хорошо. Когда я его пристрелю, я тебе позвоню. Оставь свой телефон.
— Вот… — Вера протянула листочек, вырванный из записной книжки. — Это номер моей московской квартиры.
— Ты москвичка? Этого следовало ожидать.
— Я везде бываю. Куда служба отправит, — улыбнулась Вера. — Рада была с тобой работать, Саша. Прощай…
— До свидания, — кивнул я, но Вера восприняла кивок, как приглашение к поцелую, наклонилась в ответ, и мои руки сами обхватили стан девушки и притянули ее к себе. Мы поцеловались.
Приятное тепло разлилось по телу. Вера мне нравилась. Почти как Алена. Они такие разные, но меня к ним тянет. Хорошие девушки.
Вера встала и зашагала по дорожке из парка. Торопливо и не оглядываясь, будто скрывала что-то в последний момент. Уже на выходе я заметил, как она достала из сумочки платочек и поднесла его к лицу. Думала, я не увижу со спины, но я разглядел. И у самого навернулась слезинка.
Что же… Может, оно и к лучшему, ведь я с Аленой — у нас всё спокойно и серьёзно. Но почему-то я был на сто процентов уверен, что с Верой мы еще пересечемся…
Я вошел в задние ДОСААФ, погулял по пустым коридорам, осмотрелся. На стенах плакаты о том, как надевать противогаз, как бросать гранату, как оказывать первую помощь. Много кабинетов, но всё и вправду будто вымерло. Где-то играет радиоприемник. Я пошел на звук. Из динамика слышалась радиопередача «В рабочий полдень». Любили ее советские граждане послушать на обеде, ведь самое ценное в этой программе было то, что в 12:40 передавали концерт по заявкам слушателей, могли включить и что-то из зарубежной эстрады.