"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
Жива ли она?
Нужно было срочно найти Грицука. Любой ценой…
Глава 22
Я стоял, остолбенев, всё ещё держа в руках документ, несколько секунд. Не видел и не слышал ничего вокруг, когда почувствовал, как что-то твёрдое упёрлось мне в спину.
Ствол! — мелькнуло в голове.
Хриплый голос за спиной прозвучал, как раскат грома:
— Руки в гору! Дернешься — стреляю!
Я узнал этот голос. Узнал сразу, это был Сафрон.
— Ты живой, Начальник… — он придавил стволом сильнее, будто не верил. — Не
— Того, за кого придется ответить, — зло процедил я.
— Фуфло-то не гони, начальник, не в том ты раскладе… Но как же я так лоханулся? Сыро ушёл, труп не проверил. В натуре, фартовый ты, в рубашке родился… Ну да ладно, ща это дельце поправим.
Мысли в голове метались с бешеной скоростью. Лихорадочно прикидывал, как вывернуться, как обезоружить его. Любое неосторожное движение — и он нажмёт на спуск. Я не видел оружия, но знал, что, скорее всего — это его любимый обрез. Достать в Зарыбинске или его окрестностях старое ружьишко — вообще не проблема. И уж тем более несложно отпилить часть ствола и приклад, чтобы носить его скрытно. Заряженный картечью, на коротких дистанциях обрез становился грозным оружием.
— Где Вера? — спросил я, пытаясь выиграть хоть пару секунд, тем более что вопрос этот меня волновал до глубины души.
Сафрон зло хмыкнул:
— Осади, Начальник, вопросы здесь задаю я.
— Она спасла тебя, — мой голос прозвучал глухо. — Я знаю, кто она тебе…
Ответа не последовало. Я услышал только его тяжёлое дыхание, будто он размышлял о чём-то своем. Потом он вдруг спросил:
— Фёдор… Где он, Фёдор? Чё за кипиш? Этот чокнутый фраер, что под сторожа косил. Куда ты его дел, Начальник?
Вот он, мой шанс. Нельзя говорить, что Фёдор мёртв. Зачем-то он Сафрону сильно понадобился… Я кивнул в сторону, обозначая ложное направление.
— Вон там… за беседкой, в корпусе. Я его связал. Ублюдок чуть не отравил меня.
Сафрон нахмурился, поверил, наверное, поэтому убивать меня не спешил. Значит, Фёдор был ему точно нужен. Но зачем?
— В каком корпусе? — допытывался он. — Их тут много.
Я пожал плечами.
— Тебе номер сказать? Номера давно стёрлись, откуда мне знать. Но он там.
— Да и похрен мне на номера, — буркнул он. — А ну пошли. Покажешь…
Я почувствовал, как его тяжёлая рука легла мне на плечо, а ствол обреза вдавился в спину сильнее.
— Только без фокусов. Прикончу на месте.
Я глубоко вдохнул, собрался. Сафрон отошел на пару шагов. Когда я разворачивался, мельком успел увидеть его лицо — злое, сосредоточенное. Да, и в руках у него действительно был обрез. Он будто врос в его толстые узловатые пальцы. Я оценил обстановку и свои возможности на сопротивление: раненый и уставший. Отрава, огонь, побег и драка обессилили меня. Так себе вводные, выбить оружие у матерого убийцы — не вариант, слишком велик риск.
Но у меня уже зрел план.
— Шагай, живее!.. — тем временем подтолкнул меня к выходу Грицук.
Мы вышли на улицу и медленно двинулись в сторону дальнего корпуса. Я шёл уверенно, делая вид, что веду его в то самое укромное место, где якобы лежит связанный Фёдор.
Небо начинало светлеть, дым с пожарища
ещё стлался над лагерем белесой зыбью. Догорающий корпус отбрасывал красноватое зарево на пожухлую траву и опавшие деревья.Я свернул за него, обошёл сторожку. Проходя мимо того самого места, куда недавно в темноте оттащил тело убитого сторожа, я знал — момент близок.
Шагал медленно, чувствуя, как напряжение скручивает мышцы. Брезент лежал перед нами, растянутый на земле, как покрывало. Он пропитался тёмными багровыми пятнами, которые уже начали подсыхать. Кровь ни с чем не спутаешь, и уж конечно, ее сразу узнает Сафрон — кровавых дел мастер. Под распластанным на земле куском брезента угадывались очертания тела. Я знал, кто там, а Сафрон — нет.
Заметив брезент, он замедлился.
— Это что ещё за фуфло? — он повел стволом на брезент.
Я пожал плечами, не отводя взгляда.
— Понятия не имею, лагерь же старый. Сам посмотри.
Сафрон, не убирая обреза, чуть наклонился и резким движением сдёрнул брезент. Под ним обнажилось бледное лицо Фёдора. Глаза его остались открытыми, безжизненный взгляд был направлен в небо.
— Ах ты, су-у… — начал Сафрон, но договорить не успел.
Я резко развернулся и рванул на него. Он дёрнулся, но я уже был близко. Раздался выстрел. Я ожидал этого и заранее ушёл в сторону. Картечь просвистела мимо, только несколько свинцовых шариков вспороли рукав и кожу на обожжённом плече, но боли я не почувствовал. В горячке её просто не существовало.
Я схватил ствол, прежде чем он успел нанести удар. Теперь обрез бесполезен как огнестрел, но оставался оружием — тяжёлым, и, будто дубина, мог проломить череп. Сафрон держал его мёртвой хваткой, будто в нём ещё оставались патроны, но распиленный «ИЖ» — однозарядный. Он рванул обрез на себя, но я крутанул его против часовой, пытаясь выхватить и размозжить им голову. Он не отпускал.
Вдруг противник резко подался вперёд и ударил меня головой. Я успел чуть отклониться, но всё равно сильно отхватил в скулу. Глаза ослепила вспышка, мир на секунду закружился, будто меня окунули в ледяную воду.
Снова удар, я не видел чем, наверное, кулаком. Ах, чёрт. Нельзя терять сознание! Нельзя падать!
Я отпустил обрез, наклонился и тут же ухватился за то, что было в поле зрения — его ноги, дёрнул изо всех сил. Он пошатнулся и стал падать, но вцепился в мою куртку, повис на мне, как бульдог, и мы оба повалились на землю. Я больно ударился плечом, но только стиснул зубы и зарычал, превращая боль в злость. Мы катались по холодной земле, бились, вгрызались друг в друга. Каждый понимал, что для проигравшего это будет последняя схватка в жизни.
Сафрон попытался задушить меня, передавив мне горло сильными цепкими пальцами. Его хватка — как стальные тиски. Воздух исчезал. В глазах то темнело, то сверкало. Я чувствовал, как из меня утекает жизнь, так явственно, словно это можно было увидеть. Утекает вместе со струйками крови в раненном плече.
Еще несколько секунд — и враг одолеет меня. Надо что-то предпринять.
Срочно.
Я изловчился и вцепился зубами в его запястье, сжал изо всех сил. Почувствовал, как во рту появился солоноватый, терпкий вкус крови.