"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
Гольба встряхнул головой, как застоявшийся конь и глухо рыкнул, будя сам себя звуком слов. Но получилось это у него как-то не убедительно, не отошел он от моих речей до конца. И поэтому, как и я раньше, полную глупость спросил:
— А… А почему болгарин, Елена Александровна?
— Да какая вам разница, Саша! Болгарин или румын?! Они все буржуи! Так что, вы уж выбирайте ориентиры правильно, а не правильные!
Указательный, средний и большой пальцы, три брата, три пальчика-мальчика, ловко подцепили свернутый колечком шнур на моей груди. Все, бля, я больше не могу нести на полном серьезе этот бред и полную ахинею! Да и очнутся они скоро, в себя придут.
А англичанин у нас молодец… Почуял, зверюга породистая — плохо все для него и сейчас станет намного хуже. Очень развито у аристократов чувство на опасности. Ну вот и рванул сэр как его там назад и в сторону. Ладно, хоть стрелять не стал — не хочу пулю за просто так словить, сам уйти хочу. И Сашенька, недобиток мой, все правильно понял, только поступил наоборот — кинулся ко мне с места, да так быстро, что я на мгновение обалдел, молниеносно руку к моей груди выбросив…
Нет, ну каков наглец! И подлый эротоман! Хотя в чувстве прекрасного ему не откажешь — у меня очень хорошая грудь! И между грудей у меня очень замечательно прячется граната мистера Миллса Bomb № 23 пришитая к бюстгальтеру крепкими суровыми нитками. С уже вставленным запалом.
Ох! И мой Ли туда же за Сашенькой стремится, только он за ноги меня решил схватить. Очнулся вдруг слуга неведомых богов.
Но, промахнулись товарищ Гольба и мой верный предатель Ли, не достанется вам Леночкиного тела! И моей крови. Хрен вам, суки, а не бессмертие! Не будет вам счастья для всех, уйдете вы от меня обиженными!
Быстрый взмах, моя рука вылетает из-за расстёгнутого ворота френча, широкий шаг назад. Еще шаг назад, в ревущее позади меня пламя. На солнце сверкает слепящими искрами летящее вверх кольцо от гранаты, чека больно царапает кожу левой груди. Наверное, мне надо считать шаги? Зачем? У меня же нет в запале порохового замедлителя! Но все равно. И — два, и — три, и…
Странно, кольцо медное, а блестит как огонь…
А потом я все ждал и ждал, когда все закончится. Но почему-то ничего не заканчивалось. Огонь ревел, рычал, жалил меня бесчисленными языками пламени, тесно обнимал, но у меня даже волосы на голове не вспыхнули. А потом из ревущего кольца пламени вышел Алексей Петрович. Тот самый, настоящий полковник из моего второго мира, где я был мальчиком Димой. Присел рядом со мной на песок, протянул мне бутылку с водой. Обычную, пластиковую. Литровую, неполную, чуть смятую и без этикетки.
— Пить хочешь?
— Не откажусь.
Я почти уже поднес горлышко бутылки к губам, но замер, остановился. Полковник грустно улыбнулся:
— Пей, не бойся, вода не отравлена. Совсем ты параноиком стал, Дима.
— Я сейчас Лена.
— Ну да… Ты сейчас совсем другой. Другая. Пей, не тяни, а то вода нагреется.
И вот зачем обманывать? Тут ничего нет — ни времени, ни жара огня, ни полковника. Вместо него тут кто-то другой.
Мнимый Алексей Петрович терпеливо дождался, когда я напьюсь — вода все почему-то никак не заканчивалась, потом вздохнул, спросил, задумчиво смотря на меня как на какое-то диковинное насекомое, но точно, не как на бабочку:
— Наверное все ждешь, когда сгоришь, развеешься пеплом? Скроешься в Великом Ничто?
— Да. Жду. А оно есть, это Великое Ничто?
— Нет, разумеется. Его нет. Все это ваши человеческие выдумки. Ничто оно и есть ничто, как оно может быть?
Мы помолчали.
— Слушай, Дим, вот ты вроде бы неглупый человек. Опытный, трижды уже живший. Даже в чем-то
мудрый. Но почему ты ни разу не задумался — а почему ты в этом мире вдруг стал женщиной? Для чего? Какой вдруг резон в смене твоего пола? Ну ведь не круглый же ты дурак! Но почему не задумался об этом хотя бы на пару минут?Я заглянул в себя. А действительно — почему? Хотя нет, один раз я задумался, в самом начале новой жизни, и все, больше об этом не думал. Совершенно и абсолютно удовлетворился своим домыслом. А затем мне некогда было разбираться в этом, гадать зачем и почему — я постоянно куда-то бежал, в кого-то стрелял. Прятался, лгал, предавал, обманывал, убивал. Вот когда тут свободную минутку найти на долгие размышления? Совершенно ведь некогда! И сейчас не буду об этом думать, не хочу. Мне и так все расскажут.
Полковник вновь, но уже сокрушенно вздохнул:
— Вот каким ты был, таким и остался. Ничему тебя твоя новая жизнь не научила. Все такой же уверенный в собственной непогрешимости и исключительности. Этакий Великий Судия имеющий право решать кому жить, а кому умирать. Никого и ничего не жалеющий. Никого и ничего не любящий. Даже себя. Хладнокровное чудовище.
— У меня на это были причины. Целый Эверест причин. А главная из этих причин сгорает сейчас вон там!
Я неопределенно мотнул головой за кольцо пламени. Черт его знает в какой там стороне находится горящий саркофаг с небольшим сосудом внутри него из странного светящегося материала.
— Разве цель не оправдала все причины? И все?
Мнимый полковник улыбнулся тенью улыбки, на короткое расстояние развел свои ладони:
— Ты в этом так уверен? Хотя да, может так и есть, эта цель все оправдала, спорить с тобой не буду. Но я ведь спрашивал не об этом… Дим, так тебе все еще интересно, почему ты в этой реальности стал женщиной? Или сам догадался уже?
Я быстро кивнул и тут же отрицательно помотал головой. Отделываться мотанием головой совсем не вежливо, но не вскакивать же мне на ноги и вопить во все горло: «Нет! Не догадался! Но мне очень интересно! Я очень хочу знать почему я баба! Объясни мне! Ответь! Открой мне глаза на тайну моего предназначенья! Чья я будущая мать? Спасителя человечества?!».
По-дурацки как-то все это выглядит. И пафоса слишком много. А я не люблю пафос.
Полковник понимающе и одобрительно улыбнулся:
— Правильные мысли, но неверные. Мать из тебя вышла бы так себе…
— Почему? Разве львица или волчица плохие матери? Или крокодилиха?
Я вот уверен, нормальные из них матери, заботливые. Кормят, поят, охраняют, папаш-людоедов от помета отгоняют. Вот только с крокодилихой пример не совсем удачный, но все равно она тоже типа мать. И из меня хоть какая-нибудь мать получится! Но вдруг задумался — а какая из меня выйдет мать? Мать, это же начало новой жизни. Это завтра, это будущее.
Я на миг представил себе какое из меня может получиться будущее и меня затошнило.
— А вот это ты зря, нормальная мать из тебя бы вышла. Жизнью битая, матерая. За своих щенков любого порвущая. Ты умеешь выживать, созидать и разрушать. Есть у тебя опыт и знания. Но тут другое… Тут другая причина.
— Какая?
Полковник не отвечал. Молча играл с лепестком пламени уютно устроившемся у него на ладони. Долго. Бесконечно. Я не выдержал:
— Так почему?
— Потому что надеялись, что ты, став Леночкой, наконец-то поймешь и осознаешь ценность жизни. Любой жизни. Предполагали, что ты полюбишь, начнешь дорожить тем что тебе дали. А не будешь, как и раньше разрушать все вокруг себя.