"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
— Здоров ты спать, — усмехнулся брат Карвер, — почти полсуток прямо на полу, в пыли…
— Делакруа, — перебила его Шейла.
— А то так не понятно, что он не пришёл, — ехидно бросил ей Эдвард, отчего-то невзлюбивший её.
— Она о том, что я уже здесь, Эдвард, — раздался знакомый голос из угла, куда смотрела Шейла, и на свет выступил Делакруа.
Мы среагировали мгновенно и предсказуемо. Сверкнул в отблеске молнии клинок меча, щёлкнул затвор пистоля, алхимик звякнул реактивами в сумке. Делакруа лишь рассмеялся и не подумав что-либо предпринимать, просто стоял, сложив руки на груди.
— И что дальше? — издевательским тоном поинтересовался он. — Кого в жертву приносить станем?
— Он уже там, — произнёс лич, следивший за происходящим в подвале. — Можно начинать.
— Рано, —
— Когда они сцепятся, может быть слишком поздно, — возразила ему баньши, начальствующая над небольшим отрядом скелетов и зомби, которые, как известно, по своей природе твари безмозглые и нуждаются в водителе, направляющем все их действия. — Сила Килтии пройдёт мимо нас.
— Наша цель не сила Килтии, а Делакруа, — напомнил ей Рыцарь Смерти, — с мощью богини Смерти нам не совладать. Ждём.
Баньши была недовольна, но спорить с Рыцарем Смерти, которого Совет Праха и Пепла назначил главным, не стала. Ждать, так ждать.
— Мы пришли сюда не за силой Килтии, — гордо ответил брат Карвер. — Мы здесь, чтобы уничтожить тебя.
— Красивые слова, — усмехнулся Делакруа, но делать ничего и не подумал. — А то если я по примеру Зига, просто возьму и уйду, плюнув на вас на всех. Капище для меня ценности не представляет, у меня не хватает кое-чего важного.
— Вот этого у тебя не выйдет, — раздался голос алхимика Альфонсо с лестницы, едущей в подвал, на звук которого среагировал, похоже, один лишь я.
Обернувшись, я увидел его самого, спускающегося по ступенькам, а следом за ним шагал долговязый отец Андерсен, вполне живой и целый, не смотря на мои недавние старания.
— Итак, занавес, — усмехнулся Делакруа, — маски сброшены.
— Что всё это значит? — Я чувствовал себя идиотом и похоже не без оснований.
— С самого начала они действовали заодно, — бросил Делакруа, — каждый преследовал свои цели, но центром всех их крайне честолюбивых помыслов так или иначе был я. Поэтому-то тебя и вытащили из Отстойника, дав в провожатые Эдварда Фьестро, а после неудачи в особняке Мордовского бургомистра, следили, ожидая, покуда я вновь и вновь не выйду на тебя. По сути, они играли нами обоими и у них это, согласись, довольно неплохо вышло.
— И всё, что ты, брат Карвер, нёс и тогда в Отстойнике, и вчера… — Я всё больше убеждался, что из меня сделали идиота.
— Правда, — отмахнулся клирик, — чистой воды истина. За исключением того, что дело Ренегатов вёл я и по определённым причинам не довёл до конца, дав одному алхимику-предателю бежать, а именно — их главу, Альфонсо Фьестро.
— За что я тебе искренне благодарен, — бросил спустившийся алхимик, державший в обеих руках по пистолю, отец Андерсен следовал за ним безмолвной тенью.
Ну конечно, алхимик Альфонсо, который по словам Шейлы производил опыты над ещё живым отцом Андерсеном и фактически ожививший её саму! Зачем делать идиота из того, кто и так идиот такой что пробу ставить некуда?!!
Ну что же, ребята, может я идиот круглый, с какой стороны ни глянь, но Танатоса вы мне сами вернули, так получайте! Я потянулся разумом в Хаос.
— Вот оно, — бросил Рыцарь Смерти, почуявший всплеск родной силы, и скомандовал: — Вперёд!
— Но это не сила Килтии, — вновь встряла Баньши, но он вновь оборвал её:
— Я сказал, вперёд! Я и сам знаю, что это не сила Килтии, но Делакруа начал схватку прежде чем открыть капище — не встрянем сейчас, утратим преимущество.
— А не проще прикончить выживших, — усомнился лич.
— Если выживет Делакруа, то нам здесь и весь Совет Праха и Пепла не поможет. Вперёд!
Танатос явился во всём блеске своего великолепия и жуткой мощи, он уже собрался атаковать моих врагов, когда Делакруа с какой-то нехорошей усмешкой вдруг ухватил алхимика-коротышку за шиворот и полоснул взявшимся неизвестно откуда, как это всегда у него бывает, кинжалом по груди напротив сердца. Отчётливо было слышно, как хрустнули под клинком рёбра. Делакруа, всё ещё улыбаясь, вынул его сердце, пачкая рукав щёгольского редингота кровью и с великолепной небрежностью бросил его на алтарь. И что тут началось!..
Танатос раскинул лапищи и издал рёв, какого я ещё ни разу не слыхал, всего его насквозь пронизал луч света, ударивший из капища, молнии забили вокруг него в небывалой интенсивностью.
Легат взревел ещё раз и хлопнул громадными ладонями в чудовищном аплодисменте…Эпилог
Взрыв невероятной мощи смёл и развеял в прах и пепел посланцев совета некромантов, те не успели и ничего понять. От несчастного форта острог, практически уничтоженного Зигфридом Вархайтом и Виктором Делакруа осталась лишь воронка диаметром в полторы сотни ярдов и полтора десятка глубиной. Из пламени его, в котором никто не смог бы выжить, вышел один лишь Делакруа, он же да Коста, и о случившемся в подвале сражении напоминал лишь залитый кровью рукав редингота.
Бывший Рыцарь Креста и боец Легиона Хаоса шагал прочь, он собирался навеки покинуть родную страну, где его больше ничто не интересовало. Не было в Виисте больше ни давнего врага, которого но хотел покарать, превратив его жизнь в Долину мук, а в результате сам оказался объектом чужой игры и понял это слишком поздно. Не был и капища Килтии, опустошённого Танатосом, — самому Делакруа перепали лишь крохи, но и их ему хватило с головой, чтобы восстановить истраченное за эти несколько лет на эскапады в Вилле и Мордове. Теперь его путь лежал дальше, ждали, звали и манили другие капища и манила несбыточной — ну или почти несбыточной — надеждой загадка татуировки на спине Лосстарота, ключ к силе Килтии, такой желанной и недоступной. Пока.
Борис Сапожников
Книга Зверя
Homo homini lupus est [215] .
Пролог
Страшный зверь появился в тот год в провинции Ним, что лежит у подножья Феррианских гор. Он убивал только женщин и малолетних детей, с завидным постоянством обходя мужчин-охотников и бродячих сарков, которые могли оказать ему сопротивление. Когда же магистрат Нима послал прошение в Эпиналь со слёзной мольбой королю избавить их от напасти, там отнеслись к нему достаточно скептически и выслали боевого капитана д'Аруа, командовавшего до того полком личной охраны Его величества и успевшего переругаться практически со всеми дворянами столицы, такого уж нрава был неистовый — пускай и престарелый — фианец [216] , готовый драться на дуэли в любое время дня и ночи и по любому поводу. Однако вскоре выяснилось, что рота ничего не могла противопоставить хитрой бестии, легко уходившей от облав и не попавшей ни в одну из ловушек и засад, устроенных бравым капитаном, его и видели-то всего несколько раз. И тогда в Ним прислали шевалье Армана де Кавиля, известного больше под полушутливым прозвищем «Сумасброд» — королевского учёного очень долго прожившего в землях диковатых эльфов и принявшего участие в известной Конкисте [217] , устроенной Иберией, Салентиной и Адрандой. Видимо, там он и сошёлся с эльфом по имени Чека'Исо — последним уроженцем города Эранидарка, уничтоженного адрандцами при невыясненных обстоятельствах. Он выходил больного и израненного эльфа и в благодарность тот стал ему верным другом и спутником. С прибытием этих двоих в Ниме и начались самые интересные события.
215
Человек человеку волк.
216
Фиана — провинция на юге Адранды славиться задиристостью и отвагой своих жителей (вроде Гаскони).
217
Конкиста — неудачная попытка колонизации лесов диковатых эльфов.
Глава 1
Провинция Ним встретила нас проливным дождём, тугие струи которого хлестали нас с Чека'Исо подобно плетям халинских палачей, с которыми я был знаком, увы, не понаслышке. Мы ехали, перемешивая жидкую грязь, называемую отчего-то дорогой, лошадиными ногами. Я поплотнее запахнул воротник плаща — вода так и норовила затечь под него и ледяными струйками сбежать по спине, и надвинул пониже треуголку.
— Осень, — буркнул Чека'Исо по-эльфийски, — мне больше по нраву весна.