"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
— Вы, наверное, есть хотите, Никита? — забеспокоился Володя. — Так у меня тут припасено кое-что. И брынза, и хачапури, и половинка холодного цыпленка есть. И вино найдется, конечно.
Я не стал отказываться. Есть, конечно же, хотелось очень сильно. Тем более после перечисления грузинских блюд, припасенных Володей.
Мы как раз приговаривали половинку цыпленка, запивая его вином, когда двери распахнулись, и на пороге возник высокий человек в местной длиннополой одежде. Из-за нее он казался похожим на ворона. Лицо его было замотано полой башлыка. За его спиной маячил здоровяк, из-под одежды которого торчал край гренадерской кирасы. И еще несколько человек. Но их разглядеть не представлялось возможным вообще.
—
Не чинясь, он прошел к столу. Сел с нами, подвинув ближе стул. Махнул рукой тем, кто остался стоять по ту сторону порога.
— Идите. Я пока сам поговорю с нашим спасенным.
Остальные революционеры поспешили выполнить его указание. Даже дверь за собой прикрыли. Хотя я был точно уверен — кто-то из них подпирает ее с другой стороны. На всякий случай.
Буревестник быстрым движением размотал башлык. Отбросил его полу за спину, чтобы не мешался. Лицо у лидера революционеров было самое обыкновенное. Ни разу оно не попадалось мне среди тех, что доводили до нас как особо опасных. Это говорило о том, что Буревестник, действительно, весьма ловкий тип. Скорее всего, он ни разу еще не попадал к нам.
Буревестник взял кусок цыпленка с тарелки. Принялся жевать.
— Так что с князем? — не выдержал Володя, сорвав лидеру революционеров всю отлично выдержанную паузу. Баградзе ведь не знал, в какие игры со мной принялся играть Буревестник.
— Ушел.
Глава революционеров доел кусок курятины, вытер руки прямо о конец башлыка. Взялся за сыр. Я столь же невозмутимо ел. Отщипывал себе маленькие кусочки от цыплячьей грудки.
Наконец, Буревестник насытился. Он вытер руки о кусок хлеба. Принялся уплетать его. Однако взгляд холодных глаз революционера был направлен на меня. Хотя обращался он вроде как к Володе.
— Мы его прижали уже. Думали, никуда не денется. А тут казак налетел из конвойных. Дато его из карабина снял. Но князь на казацкого коня вскочил — и только мы его и видели. Отстреливался тоже знатно. Правда, в этот раз никого не убил из наших. Да и ранений серьезных ни у кого нет.
— Это хорошо, — в голосе Володи звучало явное облегчение.
— Плохо, что князь ушел снова, — хлопнул ладонью по столу Буревестник.
— А я считал, что наша главная задача спасти Никиту.
Мы с Володей во время трапезы уговорились называть друг друга по именам. И на ты.
— Ты его спас — со своей задачей справился, Володя. А вот нашей задачей было — устранить князя. И, как видишь, мы с ней не справились.
Он поставил локти на стол. Внимательнее вгляделся в меня.
— А теперь мне бы хотелось понять, кого же мы спасли из лап жандармов. Неужто передо мной сам Никита Евсеичев. Бывший жандармский штабс-ротмистр. Герой Стамбула и этого непроизносимого местечка…
— Месджеде-Солейман, — заметил я.
— Вот именно. Этого самого. И что же такой человек делает в Тифлисе? Когда о вас замолчали газеты, я уж грешным делом подумал, что вы или в Сибири уже, или через границу подались.
— Я и подался, — кивнул я. — Только вот на севере граница хоть и близко, да как-то не с руки мне через нее идти. Я ведь не в отставке, а в бессрочном отпуске числюсь. Мне всегда на этом основании могут отказать. А на юге всегда проще уйти. Хотя бы и с контрабандистами.
— Из Тифлиса никуда не уйдешь. Чего вы тут решили осесть?
— За меня решили все. Я только вчера приехал поездом из Питера. Хотел как можно скорее в Поти или Баку двинуть. Но даже билетов купить не успел. Взяли меня на этих ваших листовках.
— Глупо было так вот попадаться. В вашем-то положении.
— Глупо, — не стал спорить я. — Но вы же видите, я далеко не всегда склонен поступать умно. Особенно когда это идет вразрез с моей честью.
Вот тут мне очень сыграл на руку инцидент с дерзостью государю. Крыть Буревестнику
было нечем. Человек, открыто возражавший самому царю, уж точно не побоится городового.— И как же вы теперь намерены покидать пределы империи? — поинтересовался Буревестник. — Вряд ли вам так уж легко удастся выбраться хотя бы из Тифлиса. Ваше освобождение вызвало невероятный переполох. Мне успели донести, что вокзал закрыт и всех отъезжающих проверяют весьма тщательным образом.
— Значит, придется пересидеть у вас какое-то время. Пока обстановка не уляжется.
— Не боитесь злоупотребить нашим гостеприимством?
После этих слов Буревестника Володя Баградзе аж подскочил. Хотел, наверное, высказать тому что-нибудь оскорбленно-обвиняющее. Однако одного взгляда предводителя революционеров хватило, чтобы юноша опустился на стул. Силой характера Буревестник обладал выдающейся.
— Вы вытаскивали меня из лап жандармов явно не для того, чтобы вернуть меня обратно. Значит, сами имеете на меня некие планы. Вы рисковали жизнями при нападении на возок, охраняемый казачьим конвоем. И вряд ли тут дело только в моей репутации человека, надерзившего самому императору. Вас что-то интересует в моей личности, Буревестник. Ведь не одни же слова и уверения моего нового друга Володи Баградзе подействовали на вас, не так ли?
— Все верно, — не стал отпираться лидер революционеров. — Но пока я не могу понять, какую именно службу вы сможете сослужить нашему делу здесь, в Тифлисе. А для начала вам стоит устроить проверку.
Он поднялся из-за стола.
— Я сообщу вам, когда вы будете нужны. А пока рекомендую не покидать этого дома. Как и вам, Володя. Царские жандармы легко сложат два и два — и увяжут вас с нападением на возок. А значит, показываться в городе вам опасно. Все необходимые для изготовления бомб материалы вам доставят прямо сюда.
Буревестник шагнул к двери. На пороге остановился и шутливо отсалютовал нам.
— Не скучайте.
Дато раскачивался на шатком венском стуле. Была у него такая дурацкая привычка. Буревестник, глядя на него, всякий раз гадал — выдержит ли стул или развалится от такого варварского обращения. Делать Дато замечания Буревестник не стал. Наверное, еще и потому, что ему было интересно узнать результат этих раскачиваний. Несчастный предмет мебели и без того подвергался тяжкому испытанию, когда на него садился Краб. Однако стойко выдерживал все, что только не приходилось на его многострадальную судьбу.
— Карета казначейства хряет [126] , как обычно, в полдень по Головинскому [127] , — сообщил, не переставая покачиваться на стуле, Дато. — Погода [128] от пяти стрел [129] верхами. И при самой карете еще пара каплюжников с карабинами на козлах. Тут без бомбы не обойтись никак.
— Будет бомба, — кивнул Буревестник. — Володе уже доставили все необходимое. Он обещает сделать пару адских машин к завтрашнему утру.
126
Xрять (угол.) — ехать.
127
Головинский проспект — назван в честь генерала Е.А. Головина.
128
Погода (угол.) — опасность.
129
Стрела (угол.) — казак.