"Фантастика 2025-48". Компиляция. Книги 1-23

— Ну вот, с делами разобрались, можно и чаю попить, — радостно говорит Мальвина, когда сисадмин уходит. — А ты, Саша, иди, познакомься с молодежью…

Так проходит рабочее время, от которого ни в коем случае нельзя украсть ни минуты — опаздывать здесь не принято, это я усвоил. Но я наконец могу перейти к своей настоящей работе.

Аспирантов трое — два парня и девушка. На мое появление они реагируют по-разному. Очкарик в белой рубашке встает, тянет руку для пожатия, представляется:

— Очень приятно. Роман.

Лицо у Романа правильное, но какое-то скучное.

Толстый лохматый парень нехотя отрывается от планшета, в открытую стоящего рядом с рабочим компьютером, и вяло машет рукой:

— Привет-привет.

Представляться ниже его достоинства, но я заранее навел справки и знаю, что этого увальня зовут ретро-именем Тимофей. Опуская руку, он локтем задевает упаковку скрепок — Роман успевает подхватить ее раньше, чем она падает на пол.

— Добро пожаловать в наше дружное болото, — криво усмехается девушка по имени Даша. — Запомни: к старшим научным сотрудникам всегда на вы и по имени-отчеству, а они тебе будут тыкать. Здесь это нормально, смирись. Можешь целый день ничего не делать, но опоздать не моги даже на сраную минуту — запилят.

Даша полненькая, невысокая, круглолицая. Одета небрежно, но с некоторой претензией на богемность. Волосы выкрашены в бордовый, причем не слишком-то ровно. На руках и шее — цветные татуировки.

Такое вот ты, будущее российского космоса. И кто же из этих симпатичных молодых людей в глубине души ненавидит все живое и ежедневно гадит коллегам по мелочи?

Мария уже собрала на каждого из них небольшое досье. Открыто в соцсетях о своем Даре писал только очкарик Роман — утверждал, что является одаренным аналитиком. Аналитиками для простоты называли людей, Дар которых лежал в сфере работы с информацией, тех, кто 17 декабря хотел «быть умнее, лучше думать». Доказать этот Дар еще сложнее, чем «избавление от мигрени», которым я отмазался при оформлении сюда — в случае с мигренью я гипотетически мог бы подтвердить медицинскими документами, что она была. А вот когда человек заявляет, что стал лучше думать — как понять, это Дар или он сам по себе умен? Наверно, раз мечтал стать умнее, значит, дураком и не был — только дураки считают себя достаточно умными. Мария вот одаренный аналитик… и Алия, психолог из Штаба. А вот Дар это или собственные мозги — хрен докажешь… И если мозги, то в чем тогда настоящий Дар?

В случае Романа с доказательствами было слабовато: никаких выдающихся научных трудов, равно как и иных достижений на почве аналитики за Романом до сих пор не числилось. Может, конечно, он прямо сейчас работает над гениальным открытием, которое изменит наши представления о мире… по крайней мере он единственный хотя бы делает вид, будто смотрит в служебный компьютер.

Хмурый толстяк Тимофей соцсетей не вел вовсе. Даша много писала о своем хобби — ролевых играх, но не тех, которые с плетками, а типа в эльфов и орков с деревянными мечами или что-то в таком духе. Однако о своем Даре, как показало сканирование сотен постов, аспирантка не обмолвилась ни словечком — по крайней мере публично.

Занимаю пост в углу, возле служебного компьютера, к которому мне так и не дали доступа. Разворачиваю для вида древнюю должностную инструкцию, напечатанную еще на пишущей машинке, и наблюдаю. До обеда никто ни с кем не вступает в контакт: Роман сосредоточенно пырится в монитор, Тимофей — в планшет, а Даша читает переводной детектив в мягкой обложке; надо же, кто-то еще покупает бумажные книги… Мальвина несколько раз проходит мимо с чайником и грязными чашками, но общаться с молодежью не стремится — только Даше почему-то вдруг подарила шоколадную конфету в золоченой фольге. Отмечаю, что Виктор Семенович и Роман выходили в туалет в одно время, а Даша однажды зашла в комнату стариков — возвращала одолженную сахарницу. Еще Даша каждый час бегает курить, и никто ей замечания не делает — хотя вообще отлучки с рабочего места тут не приветствуются.

Обедать идем все вместе — Мальвина бдительно запирает общую дверь. До столовой всего-то три перехода по коридорам и четыре лестничных пролета.

В холле перед столовой — панно в серо-зеленых тонах. Блеклое, хотя наверняка его реставрировали с советских времен, и не один раз. Присматриваюсь — не то водолазы, не то космонавты с мечтательными лицами рассекают среди каких-то абстрактных фигур. На переднем плане — мальчик с раскрытой книгой в руках смотрит на зрителя радостно и одухотворенно. Прямо хочется оглянуться и проверить, что хорошего он видит там, за твоей спиной? Наверно, то будущее, которое давно уже осталось в прошлом. Институт, однако, вполне себе существует в настоящем — научные гранты сами себя не распилят.

Виктор Семенович углубляется в служебное помещение, потом выходит и торжественно вручает мне трофей — пачку кривовато нарезанных проштампованных талонов. В обмен на них выдают комплексный обед — куриную лапшу, котлету с рисом, свекольный салат и компот из сухофруктов. Все вполне съедобно — хотя бы от голода тут не помрешь.

Столовая полна сотрудников НИИ — в основном довольно возрастных. Виктор Семенович и Мальвина жизнерадостно обсуждают с ними здоровье, распределение профсоюзных путевок, неподобающее поведение какой-то дамы из ученого совета. С ностальгией припомнил свою айтишную контору. Там за обедом, конечно, тоже сплетничали, но все-таки на рабочие темы — кто проваливает дедлайн, кто заснул на совещании, кто офигел уже без конца запрашивать разметку, хотя заказанную ранее в работу не берет.

Обедают сотрудники отдела за одним столом — не от большого расположения друг к другу, а просто так уж тут заведено. Только предусмотрительный Артем Алексеевич куда-то сбежал. Не хочет, видимо, контактировать с шепталой. Остальные, однако, сидят друг к другу достаточно близко.

Хотя стол просторный, Тимофей за пять минут умудряется дважды задеть меня ногой — и, судя по раздраженным взглядам, которые время от времени все на него бросают, не меня одного. Пространство вокруг него мгновенно покрывается хлебными крошками и брызгами супа.

— Ты не мог бы потише чавкать? — раздраженно спрашивает чистюля Роман. — Ты же космическую науку представляешь, не колхоз «Красный угар».

— Ну не все же, как ты, о-да-рен-ны-е а-на-ли-ти-ки, — издевательски тянет Тимофей. — Правда, пруфов что-то не видать, твою преддисертацию даже ученый совет забраковал, а им ссы в глаза — все божья роса… Не хочешь свой настоящий Дар достать… из широких штанин?

— Я сыт. Всем приятного аппетита, — Роман отодвигает недоеденную котлету и выходит из-за стола. Его спина прямо-таки излучает оскорбленную гордость.

Что еще за новости про «настоящий Дар» Романа? Надо этого Тимофея разговорить…

— Как тебе не стыдно так выражаться за столом, да еще при женщинах, — качает головой Виктор Семенович. — Дашенька, что-то ты бледная. Хорошо себя чувствуешь?

— Действительно, Даша, выглядишь нездоровой, и не поела ничего, — подхватывает Мальвина. — Может, тебе домой поехать, полежать? Я командировку в филиал выпишу, чтобы кадры прогул не проставили…

— Не надо ничего, — отзывается Даша, не отрываясь от своего телефона.

Не в первый раз замечаю, что к хамоватой Даше все сотрудники относятся на удивление благожелательно. У мужиков такое поведение можно было бы списать на обыкновенный кобелизм, даже у Виктора Семеновича — «седина в бороду — бес в ребро». Даша не секс-бомба, конечно, но когда это кого останавливало — наоборот, непривлекательные женщины многим мужчинам кажутся более доступными, чем сияющие красотки. Однако почему это совсем не раздражает Мальвину? Напротив, она хлопочет вокруг Даши больше всех. Может, у этой толкиенистки есть влиятельные в академическом мире родственники? Вроде составленное Марией досье показывает обратное: Даша наименее блатная из всех аспирантов, ее двоюродный дядя — всего-то ведущий научный сотрудник в другом НИИ…