"Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23

— Мы приложим все усилия, — ответила Эйнджела, сжимая руку сержанта.

— Я вас услышал, — сказал Нэйв, вставая. — Подумайте — может, захотите как-то… иначе устроить свою жизнь. А сейчас простите, мне пора работать. Если что-то понадобится — говорите дежурному. Доброй ночи.

Выйдя в коридор, Грэм подошёл к окну и уставился на загон с штрафниками.

— Китежу шесть сотен репликантов пригодились бы, — сказал он, наблюдая, как из кузова подъехавшего грузовика за колючку закидывают очередную партию корпоратов.

Сняв шлем, Ракша задумчиво посмотрела на дверь гауптвахты.

— Они бы всем пригодились, — сказала она. — Проблема в том, что Доминион вряд ли такое спустит. Они смирились с тем, что Китеж принял дорсайцев, потому что нас было мало, мы пришли как побеждённые, и бездействие Доминиона выставлялось как милосердие.

Её губы сжались в тонкую злую линию, красноречивей слов демонстрируя Нэйву, что Дана думает о милосердии Доминиона Земли.

— Репликанты же — их имущество. Их оружие. Они не простят ни штамповок, ни тех, кто дал им убежище. Не думаю, что Совет пойдёт на такой риск.

— А зря, — Нэйв вздохнул. — В данном случае риск того стоит. Но… Это уже не нам с тобой решать.

— Не нам, — согласилась Дана и совершенно неожиданно грустно вздохнула. — Я их в чём-то понимаю. Помню то ощущение, когда у тебя больше нет дома и ты не знаешь, что будет дальше.

«Как я сейчас», — мрачно подумал Нэйв.

Глава 12

Орбита планеты Идиллия. Лёгкий авианосец «Лун» военно-космического флота Союза Первых

«Лун» был одним из кораблей, построенных по заказу Союза на верфях Гагарина. Трёхсотметровый красавец, выполненный с применением новейших технологий, доступных Союзу и Консорциуму, способный вызвать восхищение даже у вояк Доминиона. Пятьдесят четыре многоцелевых автоматических истребителя, противокорабельные ракеты, шесть рельсовых орудий и лазеры ближней обороны превращали корабль в серьёзного противника. Неудивительно, что для обороны Идиллии оставили именно его, подкрепив двумя автоматическими ракетными платформами типа «Хепеш». По меркам Союза — вполне солидное соединение.

И досадная помеха — по меркам Доминиона. Когда открылась «кротовина», выпуская доминионские боевые корабли, командующий соединением капитан первого ранга Бернард Уорбёртон-Ли понял, что, скорее всего, больше никогда не увидит родной Гефест.

Пятнадцать вымпелов вражеской эскадры: восемь транспортов и семь боевых кораблей, из которых два — тяжёлые артиллерийские. Остальные: авианосец, «одноклассник» «Луна», три ракетные платформы и корвет ПВО для перехвата вражеских противокорабельных ракет и малых аппаратов.

Серьёзная сила даже для куда более мощной эскадры, чем та, которой располагал гефестианец. Но Уорбёртон-Ли даже не думал уклоняться от боя.

Ещё в детстве Бернард твёрдо решил связать жизнь с военно-космическим флотом. Поводом для этого стал мультсериал о приключениях капитана Спитфайра, грозы пиратов и работорговцев. И маленький Бернард, построив «рубку» из мебели, вёл свой корабль сквозь вражеский огонь, крепко стиснув в зубах стилос вместо трубки.

Сейчас, тридцать пять лет спустя, детские мечты сбылись. Единственное, о чём жалел Уорбёртон-Ли, что нельзя взять в зубы трубку. Да и не было её у некурящего гефестианца.

— Выпустить истребители! — скомандовал Бернард. — Цель — транспорты. Ракетным платформам — тоже бить по транспортам. Господин Густав.

Старший артиллерийский офицер на мгновение оторвался от своего пульта.

— Займите остальных, — распорядился Бернард. — А то ещё подумают, что мы их игнорируем, обидятся и уйдут. Первое правило гостеприимства: не дай заскучать гостю.

Незамысловатая шутка вызвала смех присутствующих, помогая справиться с напряжением и страхом.

— А я думал, что первое правило гостеприимства — это не угробить гостя, — отсмеявшись, вставил штурман.

— Так то на Тиамат, — отозвался старпом. — И не в нашей ситуации.

— Да, нам как раз актуальнее обратное, — согласился штурман.

Уорбёртон-Ли слушал их диалог с мрачным удовлетворением. Пусть шутки скрывали нервозность, но экипаж авианосца не собирался, как говорят китежцы, «праздновать труса».

— Сэр, — подал голос связист. — Вражеский командующий на связи.

— Да? — удивился Беранрд. — Ну, давай послушаем, что нам скажут. Вдруг они решили сдаться?

На мостике вновь раздались смешки.

— Давай на общий канал, пусть все слышат, — приказал Уорбёртон-Ли.

— Ай-ай, сэр [338] ! — связист тронул сенсор.

— Воины Союза! — зазвучал в наушниках голос вражеского командующего. — Нам не нужна ваша смерть. Мы вам не враги. Наш общий враг — Консорциум! Предлагаю вам почётный плен. Незачем умирать за деньги корпораций…

— Ишь, как чешет, — ухмыльнулся старпом.

— …мы пришли вернуть свою планету… — продолжал домнионец.

Уорбёртон-Ли жестом приказал включить обратную связь.

338

Ай-ай — в англоязычных флотах эквивалент «Есть!»

— Свою, говоришь? — растянув губы в хищной улыбке, спросил каперанг.

Верить словам врага он не собирался. Равно как и принимать его условия. Пример Дорсая был достаточно нагляден для тех, кто желал узнать методы Доминиона. И Бернард не желал, чтобы его родной Гефест разделил ту же участь. А значит, надо было отбить у доминионцев всякое желание лезть к Союзу. С точки зрения каперанга, орбита Идиллии прекрасно подходила для этой цели — насовать засранцам по сопатке так, чтобы потом сто раз подумали, прежде чем куда-то рыло сунуть.

— Ну, раз своя, — Бернард знал, что сейчас его слышит весь экипаж, потому подобрал максимально эффектную фразу для завершения разговора, — так приди и возьми!

И отключился.

— За своим он пришёл, — каперанг поудобнее устроился в своём кресле. — Хозяйчик грёбаный. Настучим ему по рукам, чтобы не тянул, куда не следует!

«Лун» продержался шесть часов. Доминионцы смогли сохранить транспорты, но это стоило им всех трёх ракетных платформ и корвета. Оба крейсера и авианосец тоже схлопотали по ракете от упорного союзовца. «Лун», превращённый в развалину, упрямо отказывался выходить из боя. На авианосце уцелела всего одна пусковая установка противокорабельных ракет, но авианосец, словно берсеркер из древних легенд, продолжал сражаться.