"Фантастика 2025-53". Компиляция. Книги 1-22

Служанка улыбается – я слепну; зато прихожу в себя.

– Вот и славненько, – иду на выход из гардеробной.

– Что это за платье, дочь? – удивленно спрашивает отец.

– С горлышком, – потрогав мягкую ткань на шее, отзываюсь.

– Не знал, что бывают такие закрытые наряды… – озадачивается папа.

– Не хочу козырять своим шрамом направо и налево во дворце. Мало ли королю станет стыдно?

– Король Алер Первый ничего не стыдится, доченька. Даже отсутствие порядка в столице королевства не берёт на свой счёт, – качает головой отец и подаёт мне руку, когда мы начинаем спускаться по лестнице.

– Полагаете, Рафаэль не стал рассказывать ему о моём ранении? – задумчиво спрашиваю.

– А ты бы стала, помня о вашем вчерашнем разговоре? – фыркает отец.

– Вы хотели сказать «о моём вчерашнем разгроме Милорда и его позорном удалении из нашего дома»? – фыркаю в ответ.

– Именно о нём, – усмехается под нос папа.

Что ж, согласна. Благородством от Рафаэля и не пахнет, так что я оказываюсь в затруднительном положении, когда не могу даже претензию предъявить в связи со своим вызовом во дворец…

– Будем изображать смертельно-больную? – скосив губы в его сторону, уточняю едва слышно, когда мы выходим во двор.

– Будем демонстрировать, что посещение дворца в период выздоровления – не самая лучшая идея, – бормочет папа в ответ.

– Я могу упасть в обморок во время визита! – предлагаю на волне вдохновения.

– Если выставим короля бездушным правителем, наживем себе страшного врага, – звучит тихий ответ.

– Но он и есть бездушный правитель, раз вызывает меня во дворец, – замечаю справедливо.

– Ты это знаешь, я это знаю. На этом пока успокоимся, – с нажимом произносит отец, и мы вновь встречаемся с уполномоченным представителем.

Точнее папа – вновь, а я – впервые.

– У вас не найдётся платочка? – прошу жалостливым голосом у поджарого мужчины лет сорока пяти с суровым лицом.

– Платочка? Зачем? – немного теряется посыльный-уполномоченный.

– Чтобы не запачкать платье, если я вдруг начну харкать кровью, – хлопаю ресницами, изображая на лице наивность и добропорядочность, – дело в том, что вчера на меня было совершено покушение, и я еле выжила, потому могу случайно оставить красные пятна на платье или каком-нибудь дорогом дворцовом ковре…

Посыльный-уполномоченный переводит озадаченный взгляд за мою спину – на наш дом. Его молчаливое красноречие понятно: я могла бы взять платочек с собой. Но то – я-сообразительная. А я буду активно разыгрывать другую версию себя: ведь король помнит меня бестолковой любительницей балов, по уши влюбленной в его дальнего родственника!

– Думаю, его подыщут для вас во дворце, – прочистив горло, отзывается мужчина.

– Отлично! – радуюсь и даю ему возможность помочь мне забраться в карету.

Когда внутрь усаживается папа, я не удерживаюсь от вопроса:

– Что с лицом?

– Я почти забыл, какой дурной ты можешь быть, когда захочешь, – протягивает отец с кислой миной.

– Простите, что прятала свой ум. Но мне нужно было разобраться в том, что происходило вокруг меня! – перевираю правду, однако, в данный момент это самая адекватная версия событий из всех возможных.

– И давно ты у меня такая умненькая? – пытается прощупать почву мой хитрый отец.

– Последний годик… может, полтора, – протягиваю и прилипаю к окну, скрывая пылающие щёки.

Не хочу ему врать. Больше – не хочу.

Но, возможно, ещё придется.

– Вайолет, нам стоит ещё раз повторить всю историю, – напоминает папа.

– Верно, – киваю и отлипаю от окна.

Если взглянуть на события минувших двух дней бесстрастно, можно подумать, что мой отец не справляется с моим воспитанием, раз отпустил меня одну на площадь.

Нам такое положение дел не выгодно, потому ещё вчера до ухода отца в Министерство Порядка, мы чётко обговорили нашу легенду, которую тот изложил на бумаге от своего лица. Теперь был мой черёд её подтверждать, реши король выслушать всё из первых уст.

В итоге история даже обрела благородный окрас!

Папа был растроган моим подходом к сочинительству, а я потирала ручки, представляя, какой переворот в сознании Высшего Света может произвести моя фантазия! А пока…

…поправляю локон волос отточенным движением и направляю на родителя взгляд, полный сожаления и кротости:

– Я захотела выбрать подарок для леди Вирджинии в знак примирения, вот только мой дорогой отец велел мне не покидать дом после скандального случая в трактире… Тогда я решила сходить на площадь инкогнито, тайно выбежав из дома, и охрану с собой не взяла. Я полагала, что смогу наладить отношения с леди, если она почувствует мою искренность… и совсем не подумала о своей безопасности, а также о запрете отца. Я долго бродила среди торговых рядов, никем не узнанная, а затем нашла палатку с чудесными подвесками! Однако, ту подвеску, что я выбрала, успел купить незнакомец передо мной. Я так расстроилась, что решила, было возвращаться домой ни с чем! А затем подумала, что тот человек обязательно войдёт в моё положение, если я объясню ему, зачем мне подвеска! И тогда я стала искать его по всей площади… тут стоит признаться, что поиск мой завёл меня в неизвестный район, где я совсем потерялась. Остановив первую попавшуюся карету, я представилась, желая, чтобы меня довезли до дома… вот только коварный господин, прятавшийся в тени салона, всадил мне кинжал в грудь и уехал, оставив без помощи умирать на пустой дороге… – всхлипываю и поднимаю взор на отца, чтобы оценить произведенный эффект – тот смотрел на меня мокрыми глазами и, кажется, в очередной раз корил себя за то, что не углядел за мной… – Так, сцену с зашиванием раны на столе у незнакомого лекаря, решившего благородно умолчать о том, что он сделал для меня, мы упускаем, иначе тут будет потоп… – быстренько сворачиваю свой рассказ, – в общем, закончилось всё хорошо, но Милорд Рафаэль решил, что я ему изменяла в ночи, потому пришёл обличать меня в присутствии благородного барона, то есть, вас, отец… Моё бедное сердце не выдержало такого демонстративного недоверия и отсутствия сочувствия в момент, когда оно больше всего требовалось, – и решило расторгнуть помолвку!

– Решило? – тут же цепляется папа.

– Ну, да. Сердце решило.

– Нет, сердце такие важные вопросы решать не может… Лучше скажи – «и тогда я решила расторгнуть помолвку!»

– Ладно, – жму плечами, откровенно недоумевая, в чём тут разница – но затем замечаю, как отец кивает с важным видом и отводит взгляд к окну… взгляд, всё ещё полный не выплаканных слез.

Он опять сдерживает эмоции, пытаясь казаться сильным!

– Я люблю вас, папа, – кладу ладонь ему на колено и мягко улыбаюсь.

– Я тоже люблю тебя, Вайолет, – тихо отзывается отец и накрывает мою ладонь своей.

Когда доезжаем до дворца, мы оба успеваем успокоиться и выходим из кареты к ослепительно белым ступеням, ведущим к главному входу в обитель правителя Сумрачного Королевства.

– По поводу платка… – неуверенно протягивает уполномоченный представитель, должность которого мне была неясна.

– Найдите обязательно! Уверена, дворцовые ковры чистить и без того сложно, – советую ему, и мы неспешно поднимаемся наверх…

***

– И тогда моё бедное сердце не выдержало такого демонстративного недоверия и отсутствия сочувствия в момент, когда оно больше всего требовалось! И я решила расторгнуть помолвку! – драматично заканчиваю, опускаю голову и утираю шёлковым платком ненатуральные слёзы.

Затем бросаю быстрый взгляд на короля Алера Первого – пятидесятилетнего высокого мужчину с небольшим животиком и слегка вьющимися седыми волосами до плеч. Его лицо не выражало нужного мне сочувствия: глубоко посаженные глаза были чуть прищурены, крылья носа раздувались, а губы были поджаты. Но больше всего меня поражало то, что мой прекрасно подготовленный и эмоционально произнесённый монолог заботил его меньше, чем реакция Вирджинии на мою историю.