"Фантастика 2025-54". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Да, но ведь во Мраке есть Цитадели. Почему… - начал Макс, и сам же ответил, - Он не знал этого! Рамир заключил его душу в экскипулу раньше, чем появился Тайный Орден!
– Я вижу, ты знаешь имя демона, сын мой, - сказал настоятель.
– Назови его мне.
– Карр'ахх… - понурив голову, выдохнул Макс.
Лицо настоятеля помрачнело.
– Верховный демон… Боюсь, я не смогу с ним справиться. Как долго он владеет девушкой?
– По нашим меркам год, по вашим - десять лет.
– У нас нет шансов спасти ее тело, сын мой, - тихо проговорил отец Андрей.
– Мужайся. Мы должны
Макса колотило. Милана, веселая глупышка, любительница нарядов и журнала "Космополитен", добрая и отзывчивая! Он прикрыл глаза, перед внутренним взором замелькали картинки: вот Милана отбивается своим "Космо" от безликих демонов, спасая его и Викторию, вот она кружится в танце на балу, легкая и жизнерадостная, вот плачет над телом Гольдштейна…
– Я не могу, - с трудом сглотнув образовавшийся в горле ком, прохрипел он.
– Ты должен, сын мой. Во имя Господа.
– Она, наверное, уже убежала из монастыря, - сказал Макс, от души надеясь, что именно так и есть.
– Нет, демон не может покинуть священные стены. Она в ловушке. И мы найдем ее.
– Нет!
– крикнул Макс, изо всех сил колотя кулаками по каменному полу.
– Я не могу, поймите, я не могу! Сделайте это сами!
– Совершить обряд может только мужчина, близкий девушке, который пострадал, потеряв ее. Отец, брат, жених, муж, сын… Из всех вас ты ей ближе всех, вы много пережили вместе, и тебя можно считать ее братом. К тому же, демон охотится именно за тобой. Я помогу тебе, сын мой, - добавил отец Андрей, видя, как побледнело лицо Макса.
– А сейчас идем со мной.
– Куда?
– безнадежно спросил Макс, поднимаясь на ноги.
– Ты должен укрепить свою веру. Тебе надо исповедаться и причаститься.
Настоятель вышел из кельи, Макс поплелся следом за ним, сдерживая подступающие слезы и изо всех сил стараясь унять дрожь в коленках. Они вышли из жилого здания и вошли в церковь.
Глава 21
Макс вышел из церкви и глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. Он по-прежнему страдал, но теперь мрак в его душе освещал тоненький лучик веры. Теперь ему стал понятен смысл исповеди и причастия, укрепивших в нем твердость и решимость. Макс не мог еще до конца осознать, что происходит сейчас в нем, и как его изменит сегодняшняя ночь, да он об этом и не думал. Он подумает потом, постарается принять, прочувствовать… А сейчас время действовать.
– Ступай за мной, сын мой, - сказал отец Андрей, направляясь к монастырю.
Они долго шли по коридору и наконец оказались в просторной комнате, которая была уставлена высокими стеллажами с толстыми фолиантами. Отец Андрей взял один из них и положил на стол. "Демоны", - прочел Макс слово, вытисненное на кожаном переплете.
– Не забывай о том, где находится наш монастырь, сын мой, - сказал настоятель, предваряя его вопрос.
– Мы должны знать все о своем враге, поэтому в монастырской библиотеке много черных книг.
Он раскрыл фолиант и, перелистав страницы, показал Максу главу, которая называлась "Верховный демон Карр'ахх". "Велик сей демон и всемогущ", - прочел Макс, - "И нет в подлунных мирах равных ему. Одолеть его невозможно, и погибнет тот, кто попытается это сделать".
Дальше Макс читать не стал, все и так было понятно.Отец Андрей между тем принес еще одну книгу, которая называлась "Изгнание бесов". Он нашел главу, посвященную Карр'ахху, и вслух прочел:
– "Сего демона изгнать невозможно, ибо, завладев телом, он пожрет душу. Счастье великое, что до времени оного не было одержимых Карр'аххом. Но вельми случится одержание, убей с молитвою тело одержимого и спаси душу его"…
Отец Андрей замолчал, пронзительно вглядываясь в лицо Макса, затем спросил:
– Ты готов, сын мой?
– Я готов, - твердо ответил Макс, глядя прямо в глаза настоятелю.
– Тогда возьми это.
Отец Андрей протянул ему небольшой сверток. Макс взял его, развернул ветхую церковную парчу, и увидел тонкий блестящий стилет, рукоять которого была выполнена в форме креста, а узкий клинок покрывали церковнославянские письмена.
– Ты должен вонзить его прямо в сердце, - кратко сказал настоятель.
– Да, отец, - ответил Макс, не отводя глаз от голубовато светящейся стали.
На порог библиотеки тихо шагнул молодой монах и произнес:
– Мы нашли ее, отец Андрей. Она в верхних покоях.
Настоятель молча вышел из библиотеки, Макс пошел вслед за ним.
Они долго поднимались по узким крутым лестницам, и наконец оказались перед большими двухстворчатыми дверями. Обитатели монастыря молча столпились возле дверей, ожидая приказа настоятеля.
– Все собрались?
– спросил отец Андрей.
– Все, - загудели голоса.
– Благословляю вас на битву, братия, - перекрестил монахов настоятель и резким движением распахнул двери.
Отец Андрей вошел первым, следом за ним в покои шагнул Макс. Остальные сгрудились сзади. Картина, представшая перед глазами, заставила Макса в ужасе замереть: посреди большой комнаты, раскинув руки в стороны, парила в воздухе обнаженная Милана. Ее белокурые волосы летали вокруг лица, словно их раздувал сильный ветер, глаза девушки испускали зеленое сияние, на губах вступила пена. Увидев вошедших, она торжествующе захохотала:
– Вы привели мне жертвенного агнца, святоши?
Макса поразила реакция монахов. Все они были абсолютно спокойны, словно не увидели ничего из ряда вон выходящего. Двигаясь медленно и размеренно, монахи выстроились вдоль стен, взяв Милану в кольцо, и хором запели какой-то гимн, или песнопение - Макс не знал, как это называется. Стройные, гармоничные звуки рождали в душе надежду, и ему стало немного легче. Милану же, напротив, пение монахов привело в ярость.
– Прекратите выть, жалкие рабы своего безответного бога!
– выкрикнула она.
Пение продолжалось. Кто-то из монахов вложил в руки отца Андрея маленькую книжицу. Выставив ее перед собой, настоятель сделал несколько шагов вперед и остановился прямо напротив висящей в воздухе девушки.
– Изыди, бес!
– приказал он.
Милана ответила визгливым хохотом и потоком грязной ругани. Отец Андрей раскрыл книгу и принялся читать молитву. Ему вторил хор. Милана бесновалась, но ее истерические выкрики не могли перекрыть мощных звуков песнопения. Казалось, она постепенно лишалась сил, и опускалась все ниже, пока обе ее ноги не коснулись пола.