" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Лягушки закончились как-то вдруг.
Лично я перебил не меньше пяти десятков. Из них полезных было — всего одиннадцать. Итого, в сумме с предыдущими десятью — двадцать одна родия! Уже почти накопил на вожделенный Знак Перемещения.
— Всё, наконец? — выдохнул Захар.
— И всё, что ли? — одновременно с ним воскликнул я.
Мы переглянулись и не стали комментировать друг друга. Занялись полезным делом — начали жечь лягушачьи тушки в поисках полезных ископаемых. Это отняло у нас ещё минут десять.
— Уходим? — спросил с надеждой Захар.
— Мяу! — возразил кот.
С
Захар застонал, без слов поняв, что веселуха ещё не окончена.
— Слышь, а чего ты киснешь-то, я не понимаю? — спросил я, снова прыгая с кочки на кочку вслед за котом. — Вроде в охотники вернуться хочешь. А вернёшься — что делать станешь? Сидеть на жопе ровно? Или так же, как до нашей встречи — шакалить по маленькому?
— Охотиться буду, — буркнул Захар. — С тобой. Или ещё с кем. И ныть буду, и ругаться. Уж такой я человек, не могу иначе. Страшно мне.
— Честно, — одобрил я. — Люблю честных людей. Окей, вопросы снимаются.
Ещё десяток лягушек атаковал нас возле трухлявого бревна. Здесь я уже от всей души подключил Удары. Стоя на кочке пропустить удар — такое себе. Можно упасть в болото. Поэтому вопрос закрыл со всей возможной скоростью.
Все лягушки оказались «пустыми», без родий.
— Чуешь? — спросил я.
— Чего? — шёпотом отозвался Захар.
— Так кучно сидели, и все — молодняк.
— И что это значит?
— Охраняли что-то, я думаю. Пока опытные и сильные в битву шли, молодые охраняли…
— Мяу!
Кот, оказавшись на бревне, торжествующе топнул по нему лапой.
Болото здесь фактически обрывалось. Дальше начинался лес. А может, наоборот — болото пёрло на лес. Да, скорее так. Это объясняет изобилие гнилых деревьев.
Я присел на корточки и всмотрелся в помутневшую после падения лягушачьих трупов воду. И увидел.
— Бро, да ты знал, куда вести!
— Где? Что? — Захар перепрыгнул на соседнюю кочку.
Я показал пальцем в глубину. Там, среди травинок, были намотаны бесчисленные прозрачные ленты с чёрными ядрами.
— Это чего такое? — озадачился Захар.
— Икра.
— Икра?!
— Угу. Вот сейчас мы этот вопрос и закроем.
Я вытянул руку и скастовал Красного петуха.
В качестве боевого Знака он был — так себе, но на икре сработал не хуже, чем на мертвечине. Даже вода не очень помешала. Она сперва забурлила, а потом в небо рванул целый столб пара. Пар ещё держался после того, как я тормознул Знак.
— Фух! Ну и вонь! — пожаловался Захар.
— Учись, студент, а то так и будешь всю жизнь амулеты подавать, — усмехнулся я.
Надо было подождать, пока пар рассеется, чтобы убедиться, что вся икра уничтожена. Пока ждал, я поднял голову и замер.
В лесу стоял человек. Пар не позволял разглядеть деталей, я даже не понял, мужчина это или женщина. На голову был низко надвинут капюшон.
— Здрав будь! — крикнул я. — Ты за тварей или за охотников?
Человек молча повернулся спиной.
Я прыгнул на бревно. Оттуда — на другое, на кочку и — на «берег». Но было поздно. Загадочный человек — если это был человек — исчез.
— Это кто? — спросил Захар.
— Я у тебя хотел спросить.
Ты, пока ночью по Поречью лазил, жениться ни на ком не обещал? А то, может, разгневанный папаша явился по твою душу?Захар покачал головой:
— Всё бы тебе шутки шутить.
— А что ещё-то делать? Визитку этот хмырь почему-то не оставил.
А ещё — как-то очень уж спокойно он ушёл. Обычно недруги — а это явно был недруг, а не возможный соратник — реагировали на моё присутствие совсем по-другому. Как минимум пытались нанести урон, как максимум — убить. А этот будто приходил с единственной целью — убедиться в чём-то. Убедился и свалил.
Ну, подумаешь, мы с Захаром несколько сотен потенциальных бойцовых тварей уничтожили. Бывает. Главное, уцелело что-то другое. Что-то более важное… Хм-м.
Я посмотрел на кота.
— Скажешь чего, бро?
Кот вёл себя странно. Не мяукал, никуда меня не звал — лишь неотрывно смотрел на то, что осталось от лягушачьего гнезда. Вода ещё сочилась паром, но это ненадолго. Ещё буквально минута — и это место станет не отличимым от любого другого в болоте.
Что-то тут неладно.
Я вспомнил сокрытое под землёй лежбище крысиного короля. Лягушки, вроде — не подземные твари. Ходов не роют, прыгают по поверхности. Но, с другой стороны, и крысы — так себе подземные. Не кроты ни разу. А вот поди ж ты.
— Ну-ка… — я подошёл к источнику пара.
Ухватил меч двумя руками за рукоять и вонзил в мутную воду. До дна определенно достал. Только это было не дно. В смысле — меч вонзился не в податливый ил. Во что-то твёрдое.
— Мяу, — сказал кот.
В зелёных глазах мелькнула тревога.
— Я аккуратно, — пообещал я.
Выдернул меч, выпрямился. И жахнул в то же место Ударом.
Тёмная вода плеснула так, что окатила с головой и кота, и Захара. Мне и самому досталось — доспех-то успел убрать.
Земля под ногами содрогнулась. Но тому, что скрывалось под травой и склизким илом, мой Удар урона не нанёс. Я это откуда-то знал совершенно точно.
Как убедился и в том, что болоту определённо есть, что скрывать.
Процедил сквозь зубы:
— Ах, ты так? Ну, держись!
И долбанул Костомолкой. Раз, потом другой.
Мощный знак черпал из меня силы так же мощно. Пот катился градом. Заболели вдруг кости. Все одновременно, до единой — такая ломка бывает при высокой температуре. Для третьего удара мне пришлось собрать всё, что осталось.
Я скастовал Костоломку в третий раз. Ударил. И — добил. Что бы там, на дне, ни скрывалось, я это что-то добил!
Долбануло так, что полетел с ног. В глазах потемнело. Принимать на грудь столько родий одновременно до сих пор мне не доводилось.
Десять. Десять, мать их, родий!
— Что… ты… такое… — прохрипел я, когда сумел приподняться.
Захар уже сидел рядом со мной, поддерживал под локоть. Кот беспокойно мявкал.
А я смотрел на тёмную поверхность воды. Всплеск от Костоломки уже улёгся, осталась только муть, поднятая со дна. Болото и болото. Ничем не отличается от сотни квадратных километров такого же, простирающегося вокруг. Но, тем не менее, родии откуда-то появились. Да ещё целый десяток! То есть, что-то такое, относящееся к нечисти, я угробил.