" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26

Он проследил за моим взглядом и побледнел.

— Я…

— Это начало молитвы? — перебил я. — Тебе жить осталось меньше минуты.

Охотник глубоко вдохнул — он выглядел не на шутку пересравшимся — и зачастил:

— Слушай, ты не думай, я против тебя вообще ничего не имею! Меня просто дядя попросил разобраться. Архип Семёнович, сосед твой. Родному дяде — как я мог отказать? Я ж не знал, что ты так на расправу скор и крут. Знал бы — не сунулся! Я сам-то вообще не местный, в гости приехал. Вот, если бы ты к дяде приехал, а он тебе на обиду пожаловался — сам бы не пошёл разбираться?

— Пошёл бы, — не стал отрицать я. — Только левых людей бы не трогал. И девок не насиловал.

— Да я ж её пальцем не тронул! И здоровяка этого, — он кивнул на Данилу, — тоже не я…

— И ещё я не брал бы с собой на дело отморозков, за которых не могу отвечать.

— Да это дядя навязал, вот те крест! Нужны они мне!

Охотник попытался перекреститься, но я резко вскинул палец. Рука у охотника замерла.

— Не надо лишних движений.

— Да ты смеёшься? — криво улыбнулся охотник. — Я ж Знак и мысленно сотворю, если захочу.

— Считай, что смеюсь. Руки. По швам.

Он опустил руки. Дышал часто, как-то нездорово. С каждой секундой ему явно становилось всё страшнее.

— Живой Данилушка, — крикнула Маруся.

— Хорошо, — кивнул я. — Верёвку какую-нибудь найди и дай мне.

— Верёвку?..

— Ну, хоть пояс забери у того, который без штанов.

Маруся зашуршала у меня за спиной. Охотника я не выпускал из поля зрения. Тот от страху начал обильно потеть.

— Вот! — Маруся сунула мне в руку пояс.

— Ты, — приказал я охотнику. — Встань ко мне задом, к стене передом.

— Я…

— Древко от копья! Кру-гом!

Он повернулся. И завёл руки за спину, когда я вежливо об этом попросил.

Тщательно связав охотника, я жёсткой подсечкой опрокинул его мордой в пол. Не обращая внимания на жалобный стон, подошёл к Даниле.

Голова разбита в кровь. Цела ли кость — не знаю, щупать точно не стоит. Ещё заразу занесу или хуже сделаю. Не нейрохирург же, блин.

Моя рука замерла в паре сантиметров над раной. Последовательно я скастовал сначала Остановить кровь, потом — Заживление. Данила не просыпался, хотя рана исчезла.

Ну, давайте ещё на всякий случай — Костоправ.

Кажется, угадал. Данила дёрнулся и открыл глаза. Взгляд был мутным, но к нему быстро возвращалась осознанность.

— Добро пожаловать в реальный мир, Нео. — Я, улыбнувшись, похлопал Данилу по щеке. — Встать сможешь?

Данила, помедлив, кивнул.

— Как встанешь, иди вниз, там твоя жена с ребёнком в погребе. И тётка Наталья. Маруся — с ним пойдёшь. Условный стук такой. — Я изобразил. — Только смотрите, на лестнице осторожно! Я там намусорил немного.

Глава 18

Из двери торчал меч, не позволяя упасть одному из злоумышленников. Я подошёл и для начала похлопал мудачилу по карманам. С карманами получилось не очень, а вот на поясе звякнуло. Я срезал кинжалом Мандеста мешочек, заглянул. Негусто. Но с паршивой овцы…

Вышел за дверь, выдернул меч. Пробитое тело наземь сползло. Убираться теперь после этого… И спать придётся внизу, в старой комнате. Суки.

Я вышел на балкон и, вскинув меч кверху, сбацал Красного петуха. Высоко в небо взлетела струя пламени и погасла. Прислушавшись, я услышал вдалеке лошадиное ржание. Удовлетворённо кивнул — Тихоныч и Захар увидели знак.

— Послушай, — заговорил охотник, когда я вернулся в комнату. — Я могу быть полезным.

— Ну как тебе сказать… — Я уселся в любимое кресло, вытянул ноги и положил ему на спину. — С одной стороны, я действительно подумывал прикупить пуфик. А с другой — нахрена мне пуфик, который нужно кормить и выгуливать, потому что иначе он завоняет?

— Я тебе денег могу дать! Много!

Тут я задумался. Конечно, кончить этого мудака хотелось просто неудержимо. Но если с его помощью можно решить финансовые вопросы…

— А много — это сколько?

— Ну… — Он закашлялся. — Ну, сто империалов.

— Сто — мало. Тысячу потянешь?

Мой несовершенный пуфик икнул и дёрнулся.

— Вот видишь, — сказал я. — Акции твои стремительно падают.

— Погоди!

— Дай, угадаю. Не губить?

— Не губи! Три сотни точно смогу. Завтра до конца дня принесу, ей-ей! А если подождёшь и дашь мне ту штуку — то и ещё семь сотен через две недели привезу, клянусь!

— Штуку? Это которую? Ту, что ты в сумку сунул?

— Да! Здесь и не знает никто, а в Санкт-Петербурге такие собирают. Продать можно за великие деньги.

— И чё почём?

— Ну… От числа Знаков зависит. Каждый Знак — две сотни империалов!

— Там четыре знака. А ты мне всего семь сотен пообещал. Что-то не сходится арифметика.

— Так ведь… Так ведь ты ж сам сказал — тысячу!

Я расхохотался.

— Парень, да ты остряк! Хочешь мне долг отдать, загнав кому-то моё имущество, да ещё и долю себе выкраиваешь. Надо бы сходить посмотреть, не висит ли у меня над воротами табличка «Здесь живёт лох». За инфу — спасибо, конечно. Теперь уж в Питер сгоняю обязательно, повод веский есть. А вот чем ты при таком раскладе свою жизнь выкупать собираешься — пока вообще не ясно.

Пуфик заскулил. Тем временем Маруся помогла подняться Даниле, и они проковыляли к двери. Там Данила отодвинулся и пошёл сам. Открыл дверь, пропустил Марусю вперёд. Та вышла и взвизгнула.

— Ничё-ничё, — сказал Данила. — Давай, бочком, вот так, пролезешь.

Наконец, они исчезли. Тогда я встал с кресла и присел возле пленника. Стянул с его ладони перчатку, посмотрел на метки.

Их было четыре — значит, как и я, Воин-мастер. Только вот это были не хвостатые звёзды, а черепа со скрещенными костями.

— Что за орден?

Молчание.

— Ясно. Значит, боишься, что я доложу в твой орден о твоём неподобающем поведении.

Охотник всхлипнул.

Охотникам запрещено было брать мзду за свои услуги. И тем более запрещено встревать в какие-то мутные блудняки с простыми людьми. А уж о том, чтобы наезжать друг на друга, и вовсе говорить было страшно. Это ж, по сути, сейчас один орден другому войну объявил. Что с этим пуфиком сделают свои, если узнают — тут открывается большой простор для фантазии.