"Фантастика 2025-63". Компиляция. Книги 1-27

Затянувшееся молчание прервал хлопок входной двери. Раз Кай сегодня отсутствует, то это наверняка Лурен и опять его дебильные шуточки! Настроение из хорошего и мечтательного быстро мутировало до мрачного, и меньше всего мне хотелось подколов, хоть и не злобных.

— Что ещё нет что ли никого? — послышался голос Лурена из глубин дома.

Ну да, сегодня, пребывая в рассеянности, я прошлёпала в дом сиэрнара, не раздеваясь и на разуваясь, и друг меня почему-то даже не одёрнул. Теперь моё барахло грудой лежало в кресле. Видимо, поэтому Лурен и решил, что ещё никто не пришёл.

— Ладно, ашрианец пошёл разбираться с Марасом, а Ани где? — продолжал тем временем говорить эромаец.

От его слов внутри всё разом оборвалось и заледенело. Я лучше чем кто-либо знаю про болезненную жажду мести Кая своему обидчику. Ещё до возвращения зверя он мечтал о том, как расквитается с Марасом, а когда вернул своё второе «Я», то и вовсе стал одержим вендеттой. С огромным трудом мне удавалось сдерживать его в прошлом. Слишком я боялась, что он выдаст нас всех, слишком страшно было за него… Теперь, когда я больше не сдерживаю его порывы, он, видимо, решил, что время пришло. Господи!

— Тебе язык вырвать мало, — мрачно изрёк Эслан, одарив вошедшего парня злым взглядом, и прикрыл глаза рукой.

— Эслан, друг мой любезный, — елейным голосом, еле сдерживая злость, страх и обиду, пропела я, — ты ничего мне объяснить не хочешь?

Глава 47. Ты выше этого

КАЙЛЕН

Это оказалось даже проще, чем я изначально думал. Месоли, стоило ему только въехать в город, растерял элементарную осторожность. Его желание предстать перед любовником холёным и благоухающим подвело его. Было проще некуда подловить это ничтожество в комнате постоялого двора, где он наводил лоск.

Чтобы воплотить свой план в жизнь, мне пришлось опуститься до мелкого воровства. Не знаю, где Элла достала бланки пустых рецептов, но один пришлось стащить. Туда я и вписал список зелий, необходимых мне. Одно из них позволяло нацепить чужую личину. Держаться она должна была двенадцать часов, но при желании можно избавиться и раньше. Так я и собираюсь сделать. Хочу, чтобы Марас видел, от чьей руки подохнет.

Самым сложным для меня было изображать из себя бесчувственную мразь-рабовладельца. Смотреть больно на несчастных, приговорённых к адскому существованию. И тяжёлым камнем ложилось на сердце осознание, что помочь им я не в состоянии. И дело даже не в моей мести, которая накрылась бы медным тазом, стоило мне перебить охрану и организовать побег. А в том, что пойти им некуда. В городе двум десяткам человек не спрятаться, а за пределами Брамера не выжить. При всём пламенном желании в одиночку государственное устройство Эромайского Королевства мне не изменить. И потому приходилось, сжав зубы, терпеть, строить из себя последнюю сволочь. Возможно, если Марас сдохнет, а его любовничек попадёт под удар, эти несчастные хотя бы попадут на официальный рынок рабов, где у них будет хотя бы шанс, что их выберет кто-то не столь жестокий и развращённый, как Марас и ему подобные.

В остальном всё прошло гладко как по маслу. Ублюдок так ждал Месоли, что даже если и были какие-то несоответствия в поведении, то он не обратил внимания. Его даже не смутило то, что я не стремился к поцелуям и объятиям, не заметил, как я скрипел зубами, когда он сам лапал меня. И вот, мы идём в его спальню-пыточную, где я пережил самые страшные и унизительные моменты своей жизни.

— Всё, Нутрмат, сладкий мой, — проворковал Марас, — в ближайшие сутки ты отсюда не выйдешь.

— Ты тоже, — отозвался я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно зазывающе.

Про себя же думал: «Ты вообще больше никогда отсюда не выйдешь, мразь». Как только ублюдок переступил порог ненавистной комнаты, я захлопнул дверь и тщательно запер её. Обхватив шею Мараса, зажал сонную артерию, и он бесформенным кулем рухнул на пол.

После я задумался, что же конкретно сделать мне с этой озабоченной тварью. У меня были десятки вариантов. Хотелось дать сволочи прочувствовать, каково это — оказаться полностью беспомощным перед муками и унижением, но… Во-первых, даже просто прикасаться к мучителю было противно, а уж раздеть или издеваться, как он надо мной… Нет, это не для меня. Но всё равно ощущение того, что ублюдок полностью в моей власти, пьянило лучше всякого вина. Но тем не менее, я старался не терять головы.

Пока я раздумывал, как же лучше поступить, не в силах выбрать из множества вариантов один, в комнате с глухим хлопком распахнулась воронка портала, из которого вышли Элла и Эслан. От изумления я замер, но потом шок сменился злостью. Эслан! Мало того, что этот гад умудрился пронюхать про мои планы и при помощи своей ментальной магии заставил сознаться и рассказать, что к чему, так он ещё и Элле меня заложил. Сволочь!

— Я думал, тебе можно доверять, — процедил сквозь зубы, сверля парня злым взглядом.

Глупо! Полный идиотизм доверять тому, кто и другом моим не является, но всё же от разочарования аж скулы свело. Почему-то мне казалось, что Эслан из тех, кто умеет держать слово.

— Я тут не причём, — вскинул сиэрнар руки в защитном жесте. — Это всё Лурен. Он сначала говорит, потом думает.

О, да! Эромаец, который умудрился подслушать наш с Эсланом разговор, и когда блондин его заметил, было поздно. Значит, вот кому мне стоит сказать «Спасибо».

— Если тебе станет легче, — продолжал тем временем парень, — то он сделал это не нарочно.

— Да? — меня распирало от скепсиса.

— Да. Потом расскажу, — отмахнулся Эслан и покосился на Эллу, замеревшую столбом рядом с ним.

— Кай? — наконец отмерла девушка, разглядывая меня. — Это ты?

Глаза Эллы напоминали блюдца. Она смотрела на меня с недоверием и сомнением. И лишь спустя пару секунд до меня дошло, что на мне по-прежнему личина Нурмата Месоли. Приложив немного усилий, разрушил заклинание, испытав при этом прилив облегчения. Всё же личина это не только чужая внешность, она несёт в себе отпечаток постороннего сознания. А любовник Мараса далеко не из приятных людей.

— Вам лучше уйти, — бросил я в пространство.

Сам же решил, что хватит бездействовать, и, подавив отвращение, подхватил Мараса и потащил в направлении кровати. Для начала его надо обездвижить. Ублюдок в любой момент может очнуться, не хватало ещё, чтобы он начал тут скакать или голосить.

— Нет, — помотала Элла головой, после чего выразительно посмотрела на тушу Мараса, которого я транспортировал к кровати. — Что ты делаешь?

— Собираюсь избавить мир от этой гниды, — ровно ответил я.

— Не надо, — тихо произнесла землянка, заставив меня замереть. — Не делай этого.

— Элла, это уже решённый вопрос, — выдохнул я, оборачиваясь к девушке.

— Кай, остановись, — тихо, с мольбой во взгляде попросила любимая. — Прошу тебя.

От просьбы Эллы меня парализовало. Как она не понимает, что я ждал этого момента с первого унижения и насилия! Я грезил этим днём, когда смогу отомстить мрази за всю боль и отчаяние, которое не даёт мне жить и дышать уже полтора года. Расквитаться за поруганную честь и осквернённые душу и тело. Так почему она защищает его? Почему Элла встала на сторону моего мучителя вместо того, чтобы если не поддержать меня, то хотя бы не мешать?