"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29

Оглянулся — остались стоять только Рустам, пара байкеров Вторникова и, внезапно, секундант Гроссмейстера, оцарапанный Нанотолием, но поднявшийся. Все дружно стреляли по зомбякам, меняя рожки в автоматах — очевидно, что перед угрозой вселенской крипоты и безумного гения мигом улетучились все межклановые разногласия.

Что ж, мне оставалось не так много вариантов. Я поднял Фламберг, занеся его над головой. Меч уже начинал терять своё фиолетовое свечение, но сила и лёгкость, присутствующая в нём, а также лёгкое покалывание, говорили о том, что слияние элементов ещё работает.

— Ничего… ничего не получится, юноша, — тихо сказал Гроссмейстер. — Это «Ночь темна-9».

— Сколько действует эликсир? — спросил я.

Мой противник не то засмеялся, не то раскашлялся

— Кхе, кхе!..

— Сколько. Действует. Эликсир.

— Это «Ночь темна-9», — повторил он, усевшись на землю. — Я пытался достичь гроссмейстерский уровень, чтобы в конце своей жизни поднять всех мёртвых этого княжества. Увы. Я не нашёл всего пары ингредиентов — волоса и семени повешенного алхимика не ниже бакалавра. Я надеялся, что вы… когда узнаете, что Наденька стала моей… на этот случай у меня был припасён особый, очень важный эликсир. Но нет. Радиус мастерского эликсира сильно меньше. Всего три километра — с этой территории поднялись все мертвецы, либо всё то, что могло послужить для их создания.

Я подошёл ближе, занеся меч над Гроссмейстером.

— Я правильно понимаю, что это говнище должно рассеяться, если убить некромастера?

Гроссмейстер усмехнулся.

— Юноша. Это мастерский эликсир. Это не лабораторная поделка Отличника по оживлению трупа лягушки. Это надолго. Они ожили на недели. Может, на месяцы. Может, на пару лет. И они очень голодны, кхе, кхе. И моё убийство… моё убийство ничего не решит.

— Но всё же я попробую? — предложил я и занёс меч у него над головой.

Глава 69 Взаимное гарантированное уничтожение

Из низких туч над океаном, через которые проглядывала полная луна, глядело на нас лико небесного исполина. Как-то дружелюбно и заинтересованно смотрело. Видимо, любопытно было небесному киту увидеть, что там устроили жалкие людишки-букашки на земле.

— Пробуйте, — горько усмехнулся Гроссмейстер. — Я и так прожил не свою жизнь. Ни любви, ни признания. Изгнанник…

— Какая жалость. Вас пожалеть, Феликс Эрнестович? — усмехнулся я.

— Пробуйте. И тогда будет ничья. Эти твари всё равно нас всех прикончат теперь.

Я прикинул: у меня оставалось не более пары-тройки минут. Поначалу восставшие из мёртвых твари шли медленно, но выстрелы, казалось, только раззадоривали ходячих мертвецов, заставляя их двигаться быстрее. Вмешается ли небесный исполин? Вряд ли, понял я. Они почти никогда не вмешиваются. Локальное восстание мертвецов — это сильно не тот масштаб, чтобы устраивать Буйство Стихий.

Что ж, остаётся только попробовать. А затем устроить мясорубку до последнего. Я уже был готов отпустить меч на шею противнику, как услышал тихие шаги сзади.

Это шла Светлана Штирц — босяком, буквально скользя по истерзанному нами песку.

Она подошла к ремню, обранённому мной. Достала последнюю пробирку, тёмно алую, посмотрела на просвет, видимо, на огонь маяка.

— Светлана, не трогай, это… — попытался остановить её я, но не успел.

Она выпила «Кровь дракона», ту самую половину пробирки, которую подарили мне после экзамена. А затем плавно, словно напевая что-то своим немым голосом, исторгла наружу сверкающий сноп огня.

Огонь этот вонзился в Гроссмейстера и, словно преломившись в нём, полетел дальше, превратившись в гигантского полупрозрачного дракона, прямо в ближайшие ряды восставших зомбяков и воинов-скелетов.

Они стали падать и рассыпаться, оставляя после себя горки пепла и осколков костей.

А затем Светлана ушла — так же быстро и незаметно, как появилась.

Гроссмейстер лежал навзничь, его кожа побелела, а черты лица его немного преобразились, но не как у трупа — скорее, наоборот, как у помолодевшего. Я подумал, что мой противник мёртв, но он вдруг открыл глаза, и я вынужден был снова схватиться за фламберг.

Феликс Эрнестович протёр глаза, сонно заозирался вокруг. В его взгляде сначала прочиталось раздражение, потом удивление, а потом — после того, как он увидел меч в моих руках — первозданный ужас. Он принялся истерично карабкаться назад, к ближайшим горкам пепла.

— Кто?.. Где?.. Где я? Что происходит?! Что за… Кто вы?..

— Ого. Для начала определимся, кто вы?

— Я…

Он пошарил по карманам брюк, но не обнаружил там ничего. Затем привстал, огляделся вокруг, увидел сперва людей с автоматами, затем портовые краны, затем луну и небесного исполина.

— Это… мне показалось, или там?.. — начал говорить он, попятившись назад.

Я уже всё понял, что произошло. Светлана выполнила всё мастерский. Если не «гросс-мастерски». Один эликсир, одного элементаля высшего ранга — с двумя эффектами. Сперва он вышиб моему противнику память, затем — пролетел огненным драконом над армией мертвецов, разрушая всё то, что связывало их земное существование.

— Совсем память отшибло, ага? — спросил я, похлопав его по плечу.

— Нет-нет, — сказал он. — Как же — отшибло. Я… Феликс Эрнестович Зиневич-Левинский. Профессор…

— Так, — я напрягся и снова перехватил меч поудобнее — на всякий случай. — Что ещё?

— Что ещё… Профессор Ленинградского… то есть, прошу прощения, Санкт-Петербургского Политехнического Университета. Эм… я же… был почти мёртв? Я лежал в госпитале с тяжёлой формой короновируса, кхе-кхе…

Отлично, подумалось мне. «Кровь Дракона» отлично работает.

Но до конца я всё-таки уверен не был. В моём случае, например, сознание заместилось не полностью — и мне требовалось удостовериться.

— По какой части профессор? — осведомился я.

— Я… заведующий кафедрой прикладной физики и космических технологий. Доктор технических наук…

— Доктор, значит. И как вы относитесь к некромантии?

Феликс Эрнестович вздёрнул бровь, на миг став похожим на прежнего.

— Вы… издеваетесь?! Это… антинаучные бредни из голливудских сериалов. Мой внук бесконечно играл в что-то похожее. Нет, со мной что-то явно не то.

Он ощупывал и пощипывал себя — и тут, и там. Я же продолжил опрос.

— А сколько вам лет?

— Восемьдесят… восемьдесят три, — сказал он и посмотрел на ноги. — Странно… Колено не болит. Я могу стоять на ногах без трости…

— Ясно, ясно, — кивнул я и задал контрольный вопрос. — И кто же был отцом отечественной космической науки?

— Сергей Палыч Королёв, конечно, — раздражённо ответил мой — теперь уже бывший — противник. — Ну, ещё, конечно, множество отцов было, Валентин Петрович Глушко, Ушманский, Берию можете упомянуть… Молодой человек, объясните, пожалуйста, что происходит? Где я?.. Это… некоторая форма посмертия, ведь так? Или всё-таки галлюцинация? Управляемое сновидение?