"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Мы спустились с пригорка и подошли к реке. Вода оказалась не то чтобы хрустально-прозрачной, но и не слишком мутной. Если флюид и вправду мог нейтрализовать вредную микрофлору, как обещал нам Варгас, то жажда нам в случае задержки не угрожала. Пока я, впрочем, не стал пить, лишь сполоснул лицо.
— Тимофей, — сказала Хильда обеспокоенно, — посмотри.
Заслонившись рукой от солнца, я глянул через реку, куда она показала. В первый момент подумал, что над саванной повисла туча, но нет — это был объект другого характера. Я бы назвал его летательным аппаратом, если бы очертания не выглядели так зыбко.
Мы с Хильдой, не сговариваясь, оглянулись на те кусты, где остался аэрокар. Но бежать туда не имело смысла — «птеродактиль» догнал бы нас, исходя из скорости его приближения. Оставалось ждать и готовиться ко всякому нехорошему.
Я встал рядом с Хильдой:
— Жду твою реплику. Самое время выдать противным голосом: «А я говорила!»
— Я предпочла бы ошибиться вообще-то. И у меня не противный голос.
«Птеродактиль» перелетал через реку и, развернувшись, сел у воды. Встрепыхнулись тени, из которых он состоял.
Вблизи он оказался гигантом, крылья — метров двадцать в размахе. После посадки они проявились чётче — полупрозрачные, как будто из дымчатого стекла. Когтистые лапы вцепились в почву, а сзади точкой опоры стал плоский хвост. Вытянутые челюсти приоткрылись, демонстрируя зубы. Глаза мерцали багрянцем, на голове торчал острый шип.
Милейший зверёк, короче.
Он изогнул шею, опуская башку к земле. Со спины тотчас спрыгнул невысокий мужик в пластинчатом, смолисто-чёрном доспехе, который выглядел как гибкий скафандр. Открытым было только лицо — скуластое, с обветренной кожей и тёмными глазами. В правой руке он держал копьё с наконечником, оранжево-красным, словно его достали из кузнечного горна.
Я сделал полшага ему навстречу — так, чтобы Хильда оказалась у меня за плечом.
— Кто вы такие? — спросил мужик.
Язык был незнакомый, лязгающе-отрывистый, но мой «синхронист» работал исправно. С «птеродактиля» тем временем спрыгнули ещё двое копейщиков. Они, впрочем, держались позади командира, который вновь обратился к нам:
— Вы из-за хребта? Как вам удалось добраться до реки незамеченными?
Он наставил на нас оружие, и я ответил ровно:
— Мы не из-за хребта.
Мужик замер, не веря своим ушам. Реакция объяснимая, если он не сталкивался раньше с пришельцами, использующими «встроенный переводчик».
— Мы странники, — сказал я, — без враждебных намерений.
— Значит, вы… — Командир запнулся на миг. — Пришли из-за Грани?
Последнее слово он умудрился так акцентировать, что прозвучало с заглавной буквы. Я неопределённо пожал плечами:
— Вроде того.
Опустив копьё, наконечник которого сразу же перестал светиться, он уважительно склонил голову. То же самое сделали его спутники.
— Прошу простить мою резкость, — произнёс командир. — Мы просто патрульные, уловившие всплеск в Мировом течении. Приглашаю проследовать со мной в крепость. Архонт равнины будет рад с вами побеседовать.
— Не хотелось бы отвлекать архонта от важных дел, — сказал я. — Передайте ему нашу благодарность, но мы рассчитывали отдохнуть у реки. До конца дня мы снова уйдём за Грань, никого не побеспокоив.
— Понимаю вас, почтенные странники. Мой теневой летун — неподобающий транспорт для
столь высоких гостей. Сейчас же отправлюсь в крепость и извещу архонта. Он лично прибудет к вам в течение часа. Мои подчинённые останутся с вами на это время и выполнят все ваши пожелания.— Это лишнее. Мы обойдёмся своими силами, а торжественные мероприятия в наши планы не входят. Вы можете продолжать патрулирование прежним маршрутом.
— Ещё раз приношу извинения, — сказал командир с почтительной твёрдостью, — но я не имею права оставить вас здесь одних. И тем более — не известить архонта. Это было бы прямым нарушением моих должностных инструкций. Смею заверить — в моё отсутствие подчинённые не будут вам досаждать.
Он шагнул к «птеродактилю», но тут заговорила Хильда:
— Уважаемый страж, мой муж совершенно прав — мы не готовились к официальным встречам. Но коль обстоятельства так сложились, с благодарностью примем ваше содействие.
Я чуть не поперхнулся при слове «муж», однако сдержался и сохранил морду кирпичом. А Хильда добавила:
— Нет нужды приглашать архонта сюда. Мы навестим его в крепости, а ваш теневой летун нас более чем устроит в качестве транспорта.
— Счастлив слышать, прекрасная госпожа, — сказал командир с явным облегчением. — Я вам помогу подняться в седло, если вы не сочтёте дерзостью.
Она царственно кивнула и, опираясь на его руку, влезла на «птеродактиля», который ради такого дела распластался по грунту. На спине у зверюги и впрямь наличествовали сёдла — три штуки вдоль, одно за другим. На среднее села Хильда, а я, примерившись, влез на заднее. Перед нами устроился командир, бросив двум остальным копейщикам:
— Ждите.
Сёдла крепились с помощью системы ремней. Имелись стремена по бокам, а также специальные ремешки с металлическими защёлками, чтобы зафиксировать голень немного ниже колена. Защёлки эти оказались неожиданно аккуратными, как на добротном портфеле.
Но ещё больше озадачила сбруя для управления «птеродактилем». Узда у него на морде отсутствовала — никаких тебе трензелей с мундштуками. Имелись только поводья, но не ремни, а что-то вроде верёвок, скрученных из плотных теней. Причём торчали они, как мне показалось, прямо из шеи.
Наш провожатый взял поводья в ладони. Зверюга дёрнулась, встрепенулась и, запрокинув голову, издала пронзительно-мерзкий вопль. После чего расправила крылья, взмахнула ими и оторвалась от земли. Без флюида, впрочем, тут тоже не обошлось — я почувствовал его колебания, которые примешались к знойному ветру.
Река осталась внизу, и я постарался как можно чётче запечатлеть окрестности в памяти — особенно заветные кустики, за которыми приткнулась машина. Медленно развернувшись, «птеродактиль» поднялся выше и лёг на курс.
Хильда передо мной напряглась, вцепившись в седло. Ну да, она ведь раньше летала только в аэрокаре, причём сегодня — впервые. Я успокаивающе коснулся её спины. Она обернулась через плечо и поблагодарила кивком.
Полёт на зубастом ящере продлился минут пятнадцать. Пейзаж под нами не баловал особым разнообразием — всё та же саванна. Только однажды, вздымая пыль, пронёсся табун копытных. Шкуры у них были полосатые, чёрно-рыжие, будто зебры перекрасились в пчёл. Или, может, в тигров, для конспирации.