"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Воспоминания причиняли боль, которую вскоре сменил гнев. Картинка перед глазами Друга поплыла, но он даже не пытался подавить это незнакомое чувство. Когда гнев превратился в ярость, робот взмыл над полом и принялся крушить всё, что попадалось ему под руки. Друг опрокинул книжный шкаф, вышвырнул в окно все стулья, расколотил зеркало в прихожей, вырвал с мясом люстру. И тут его взгляд натолкнулся на висевшую на стене фоторамку. В ней был снимок Али. Странно, почему Женя не забрал его с собой… Видимо, торопился и забыл. Друг размахнулся и впечатал свой кулак в портрет с такой силой, что пальцы его захрустели.
Рамка упала
По ТВ больше не было ни прямых эфиров, ни актуальных новостей. Крутили старые записи. Все сотрудники телецентров давно покинули планету и работали на Марсе. На этом чёртовом Марсе! Друг раздражённо отбросил пульт и посмотрел на экран. Там он увидел себя.
В тот раз они с Хикари и гостями студии обсуждали, насколько безопасно брать с собой на другую планету детей. Разумеется, мнения были полярными, иначе бы Хикари не была сама собой. Ведущая умела подбирать собеседников, чтобы те активнейшим образом участвовали в дискуссии и оживлённо спорили. Но и Друг уже набрался опыта, поэтому удачно вбросил мысль о том, что детей на Земле можно оставить на попечение роботов-помощников и робонянь, пока взрослые обустраивают Марс. Студия буквально взорвалась, наполнившись криками спорящих.
После эфира Хикари обняла Друга и расцеловала в обе «щёки».
— Аригато, братишка! — поблагодарила она. — Мне такое даже в голову не пришло! Рейтинги просто зашкаливают!
— Когда учишься у лучших, — ответил Друг, — сам однажды подтягиваешься до их уровня. Был бы я тщеславен, остался бы на телевидении навсегда.
Робот отвернулся от телевизора, посмотрел на свой транспортировочный отсек, вынул оттуда инструменты и начал разбирать корпус. Так больше не могло продолжаться. Прав был тот, кто предпочёл смерть вечным мучениям. Люди никогда больше не вернутся. Роботы никому не нужны.
Друг покрепче ухватился за аккумуляторный блок. Главное — порезче дёрнуть, чтоб сразу и без мучений. Прощайте, Женя и Стёпка! Прощайте навсегда!
Новосибирская область, 2249 год.
Пули ударили в стену чуть правее и выше. Похоже, у Голиафа был плохо откалиброван прицел. Если не воспользоваться этим сейчас, то потом уже не получится: робот сделает поправку и будет целиться ниже и левее. Друзья метнулись в сторону, а пули продолжили хлестать по забору, двигаясь за ними.
Неожиданно очередь смолкла. Точнее, сам Голиаф прекратил стрельбу, потому что беглецы скрылись из поля его зрения, перекрытого дверным проёмом. Гусеницы робота заработали, и он метнулся к выходу из здания.
— Быстрее! — Мама ухватилась за край забора и через мгновение оказалась с другой стороны.
Этот последовал за ней. Спустя ещё долю секунды огонь возобновился, и друзья, пригибаясь, бросились в сторону леса.
— Сюда! — позвал кто-то.
Это был старичок-лесничок, лихорадочно сигналивший фарами.
— Шевелите ходулями! Не ровен час, ирод железный за забор вырвется.
Мама и Этот вскарабкались к нему на спину, и лесничок помчался прочь, унося их подальше от института.
— Тебе не кажется, — спросила Мама, — что мы слишком часто от кого-то убегаем?
—
До нашего знакомства, подруга, со мной такого не случалось, — ответил Этот и нервно хихикнул.— Ты украл мою фразу! — Мама ткнула его пальцем в бок.
— Так, касатики, — подал голос лесничок, — сейчас мы к нам на базу поедем, а уж там и совет держать будем, что с супостатом делать.
— Почему ты вернулся?
— А как тут не вернуться-то? Не успел и версты проехать, как завыло лютым зверем. И пальба началась. Я сразу вертаться. Думаю, други мои пропадают, выручать надо.
— Спасибо тебе, дядя лесничок, — поблагодарила Мама.
— Да брось ты, дочка! Не дам я вам сгинуть!
— А связь на базе есть? — поинтересовался Этот.
— Обижаешь! На любой вкус. Хошь, через приёмник, хошь, через тарелку, хошь, через вышки бесовские, коими ящеры людей облучали. Всё у нас есть. Чай, не в Твери живём.
— Замечательно! — обрадовался Этот. — Нам надо с друзьями связаться. Вместе будем совет держать.
— А потом ворогу полну панаму тумаков накидаем! — добавил лесничок. — У нас в расположении все парни боевые, трудностей не боятся и дружбу ценят превыше всего!
Глядя на раскинувшиеся вокруг красоты сибирских лесов, робот-помощник в который раз недоумевал — как можно было всё это бросить, променяв на пыльные марсианские пейзажи?! Нет, вероятно, на Марсе по-своему красиво, но одно дело слетать туда в отпуск или с научными целями, другое — остаться навсегда. Этот надеялся, что когда-нибудь сумеет раскрыть загадку человеческой души. Правда, пока ему не удалось решить даже прикладной задачи — воссоздать человечество. Ладно, не человечество. Хотя бы одного человека. Так, отставить дурные мысли! Он ведь над этим работает? Да?
Лесничок и Мама о чём-то непринуждённо болтали. Казалось, не было ни сектантов-фанатиков, ни погони, ни спасения из болота, ни атаки злобного робота-охранника. Они просто встретились в лесу, и добрый лесничий пригласил их к себе в гости.
Жизнь текла своим чередом, солнце стояло в зените. У роботов не существовало примет, по которым они могли бы предсказать грядущую беду, но, если бы и были, её пока не надвигалось. Разумеется, только пока.
Глава 16
Новосибирская область, 2249 год.
База роботов-лесничих оказалась аскетичной. Ничего лишнего. Ремонтный цех, гараж, склад, узел связи и тренировочный полигон. Но масштабы её впечатляли. Везде было просторно, прибрано. Никаких завалов или ненужного барахла.
— Тут у нас горница, — начал свою экскурсию лесничок, — мы в ней от трудов праведных отдыхаем да электричеством лакомимся. Вон там — амбар с запчастями. Рядом — стойло Мамонта.
— Кого? — удивился Этот.
— Мамонта. Бульдозера нашего пожарного. Он большой и глупый. Но покладистый. Любую работу сдюжит и причитать не будет. Так… С «болталкой» всё понятно, у нас в ней связь. Ну и, само собой, полоса препятствий, где мы удаль свою демонстрируем.
В цеху пока никого не было.
— На службе все, — пояснил лесничок, — к вечеру объявятся. Не стал их по приёмнику вызывать. Дело у нас неспешное, мы ж не вошь на чубе ловим. Идите пока с друзьями своими побалакайте. Небось, волнуются, переживают.