"Фантастика 2025-7". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
На минутку заглянув в комнату, мама жестом попросила папу снять наушники.
— Что такое?
— Все уже, закругляйся со своим эфиром. Сейчас ужинать будем.
— Но я еще…
— Нет-нет, все. Вынеси ведро, заодно воды принесешь из колонки, там осталось всего на две чашки.
Папа вздохнул, смирился с неизбежным, положил наушники на стол и стал собираться. Эфир манил неясными звуками далеких стран.
* * *
В тот год, когда родители с маленьким Толиком приехали в Город, работу по профилю сразу найти
И тут на заводе возникла оказия. Совсем рядом располагалась целая улица многосемейных домов. Обитатели окрестили их «бараками», хотя они даже на настоящие бараки не тянули: электричество, отопление и газ в них были, а вот воду и канализацию подводить не стали. Жили там в основном семьи рабочих.
В одном из таких вот «бараков» был магазин. Но в управлении завода решили, что он больше не нужен. Освободилась одна комната, ее-то и предложили папе. Поначалу место ему не понравилось, но он все-таки сходил все посмотреть сам. И обнаружил сокровище!
Да, комната одна и маленькая. Зато под ней располагался не скромный погребок на два мешка картошки, как у всех, а огромный подвал размером чуть ли не больше самой комнаты! И это решило дело. Папа согласился временно пожить среди рабочих и даже гордился, что смог раздобыть жилье для своей семьи. Тем более что перспектива в ближайшие годы получить новую квартиру выглядела вполне реальной.
* * *
Когда папа с ведрами вернулся, мама уже почти накрыла на стол. Теперь можно и поужинать. В дверь осторожно постучали.
— Миша, вы дома? — послышался знакомый женский голос.
Папа открыл дверь, за которой обнаружилась его сестра, Азалия. Пестрое платье, округлая прическа, растрепанная ветром, и беззащитный взгляд сквозь очки с невероятным минусом.
— Здравствуйте. Решила посмотреть, как вы тут, на новом месте.
— Заходи, Лиечка! — Мама всегда радовалась гостям. — Мой руки, мы как раз ужинать собираемся. Картошки с мясом положить тебе?
— Ой, мяса-то не надо. А вот если картошечки или еще лучше — капХуски, будет отлично!
Азалия преподавала в университете английский и свободно разговаривала на нем. Иностранные языки порой сказывались у нее даже на русских словах. Свою любимую «капустку» она произносила с характерным британским придыханием, так получалась «капХуска».
— Капусты не обещаю, но огурчиков к картошке положу.
Тетя Аза привычно протерла очки платочком и огляделась:
— А вы тут неплохо устроились!
— Эти два шкафа и тумбочку Миша сам сделал! — похвалилась мама.
— Молодец какой, прямо как фабричные!
— Садитесь, все готово. — Мама выкладывала на блюдце пупырчатые, остро пахнущие огурчики.
— А мне мяса положи, — задумчиво произнес папа и нажал клавишу.
Телерадиола «Лира» неспешно прогрелась, минут через пять мягко зазвучала музыка. Некоторое время слышались только стук вилок о тарелки и песня,
что-то о смелых комсомольцах и великих перспективах. Папа поморщился:— Опять бодряческое поют.
— А ты как живешь, Толя? — спросила тетя.
— Дык ему-то что. Даже в школу пока не ходит, — припечатал папа.
— Мам, ну почему меня так назвали? — грустно спросил Толик.
— Тебе разве не нравится? — удивилась тетя. — Имя как имя. Вот мне всегда непросто новому человеку объяснить, почему я Азалия.
— И почему?
— Ну как же! Бабушка твоя — цветовод. И дочерей назвала цветочными именами — Азалия и Резеда. Красиво, необычно, но нам теперь всю жизнь объясняй. Люди изумляются, спрашивают…
— А тетя Таня?
— Татьяна у нас — старшая. Видимо, тогда еще мама не осмеливалась назвать ее непривычно.
— Папу тоже не стали цветком называть!
— Хм… Интересно, а бывают мужские цветочные имена? — хихикнула тетя. — Его назвали в честь дяди Миши, ты ведь уже видел его в Кедринске, когда был у нас?
Толик кивнул, вспомнив согбенную фигуру с большим горбом, а тетя посмотрела на папу.
— Дядя Миша у нас — легендарная личность, да, Миш?
— Ну, еще бы! — поддержала мама. — Спину сломать в детстве — это ведь очень тяжелая травма, сынок, он вообще умереть мог! Но все пережил и каких больших успехов потом добился — стал инженером, преподавал в московском вузе. И даже женился на актрисе театра.
— Дело не в этом. — Папа доел мясо и теперь был готов к обсуждениям. — Дядя Миша во многом был первопроходцем. Первым в Кедринске завел фотоаппарат, научился отлично фотографировать. Первым освоил радиосвязь и цветные диапозитивы.
— И тебя приобщил, — добавила мама.
— Чем же тебе имя твое не угодило, бедный Йорик, бедный Торик? — вернулась тетя к истокам беседы.
— То-орик? — Толя даже печеньем поперхнулся, до того пронзило его это новое обращение. Мысль мигом переросла в действие: — Ма-ам!
— Даже не мечтай! — нахмурилась мама. — Какую-то собачью кличку выдумали! У тебя нормальное человеческое имя. Как у Анатоля Франса!
— А мне противно быть Толей! Мне так не нравится. Пап, можно я буду Торик? Хотя бы дома, а?
— Лия, ну смотри, что ты наделала, — упрекнула мама. — Теперь у нас собачье имя… Шарик-Бобик какой-то!
— Ну ма-ам, ну пожалуйста!
— Да пусть, может, поиграется? — предложил папа. — Через недельку надоест, и мы со спокойной душой вернемся к нормальной жизни. А ты, Аза, иногда все-таки думай, что говоришь!
— Да я же пошутила!
— Пап, мам, можно я пока побуду Ториком?
— Миша, я против!
— Вер, да ладно тебе. Хорошо, побудь Ториком. Наиграешься — все равно забудешь.
Он не забыл. Этот придуманный вариант имени понравился ему гораздо больше настоящего. Мама с папой постепенно привыкнут. А там — кто знает — может, привыкнут и другие?
Они еще немного поговорили, и тетя засобиралась домой.
— Ладно, пойду я. Спасибо за угощение. Торик! До свидания!
— Ох… — тяжко вздохнула мама.