"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
Дождавшись, пока названый отец уснет, Владлен выбрался из-под навеса, запалил лучину и пошел прочь. Отойдя от костра, запахнул плащ, прибавил шагу. Идти предстояло не так уж и долго – до утра управится. Можно было Рыжа с собой позвать, да только он Варну поддерживает.
Отец думает, что своего детства Владлен совсем не помнит, но это не так. Как можно забыть обезумевшую мать, которая сварила ребенка заживо? Аленка кричала недолго, но крик такой был, что до сих пор волосы на затылке дыбом встают. Мать продала душу, тварь пропащая, дитя угробила, а как она их лупила!
Владлен добрался до места намного быстрее, чем думал. Прежде чем из-за деревьев выйти, огляделся – вдруг кто-то поджидает его в темноте. Не увидел ничего подозрительного, с облегчением вздохнул и пошел прямиком к мосту. Стоит, зараза, новехонький, будто его только вчера сложили.
Подошел ближе, дотронулся до опоры, на которой навес держался, но тут же руку одернул – горячая!
– Что за…
Только сейчас заметил, что от воды пар поднимается, да такой густой! Издалека показалось, что туман это, но нет! Кипит река, пузырями исходит!
– Морок проклятый. – Владлен отступил на шаг, сжал кулаки. – Не отвадить вам меня! Раз пришел, значит…
– Уходи.
Голос резанул слух – хриплый, на собачий лай похожий. Владлен обернулся да так и замер с открытым ртом.
Стоит перед ним девица, две косы русые на плечах лежат, смотрит на него, не моргает. Наряд на ней чудной – вся в кожу затянута, на плечах плащ меховой, сапоги высокие, до колен. На поясе меч висит, голова стальным обручем увенчана. Губы сжаты, глаза прищурены, скулы так выдаются, что на щеках тени от них лежат.
– Что за тварь ты? – Владлен не отступил, но к оружию потянулся. – Отвечай!
– А у меня к тебе тот же вопрос. – Она сложила руки на груди, ноги шире расставила. – Что делаешь здесь в такую ночь?
– В какую это «такую»? Ночь как ночь, гуляю! – Он пожал плечами.
– Коляда по земле рыщет.
Ему показалось или она усмехнулась?
– Рыщет, рыщет Коляда, ищет, ищет ребяток… – пропела незнакомка. – В лесу вырос, что ли, раз не знаешь об этом?
– Такая здоровая вымахала, а все веришь, что боги старые показываться люду простому могут!
Расхохоталась девица, махнула рукой и ближе подошла. Владлен отступить хотел, но сдержал этот малодушный порыв. Чего ему бояться? Пусть попробует напасть, мечом он владеет отлично.
– Глупый, глупый мальчишка. Ты знаешь, где находишься?
– Понятия не имею, – беззаботно ответил он. – Из дома сбежал, уже неделю наслаждаюсь свободой.
– Нечего тебе здесь делать, бери лошадь и уезжай.
– А сама что тут забыла?
– Семью свою жду, – спокойно ответила девица. – Если уйти не успеешь, будут твои родители оплакивать сына.
– Разбойница, что ли? Так брать у меня нечего, только локон на память можешь отрезать, коль так приглянулся. – Болтает, а сам понять пытается, отчего мост вдруг краснеть начал.
– От тебя воняет ложью, – сказала незнакомка. – Что делаешь здесь? Отвечай! А не то…
– Что? – Он достал меч, не сдержался, опасностью от нее повеяло. – Драться будем?
– Поздно уже. – Она посмотрела в небо. – Беги, пока можешь.
И пошла прямо к мосту,
поднялась по ступеням, следы ее исходили паром.– Эй, ты куда?
Владлен хотел за ней побежать, но от реки таким жаром пахнуло, таким смрадом, что он отшатнулся, рукав к носу прижал.
– Беги, мальчик. – Незнакомка, освещенная лунным светом, обернулась к нему. – Прошу тебя.
Перешла она мост, остановилась на берегу, отцепила сверток от пояса. Что-то блеснуло, но с берега не разобрать. Владлен прищурился, не увидел, а скорее понял, что девица делает, – ножи в землю втыкает.
– Ты что задумала? – Подойти к мосту он не мог – тот раскалился докрасна. – Ножки белые-то не обожгла?
С тоской посмотрела на него незнакомка, одними губами прошептала «беги». Понятное дело, что он даже с места не сдвинулся.
Отошла девушка в сторону, поздно Владлен понял – чтоб разбежаться. Бросилась вперед, сиганула высоко, кувыркнулась над ножами и приземлилась аккурат на ноги. Припала к земле, рукой на нее оперлась, да так и замерла.
– Вот это да! – Пораженный Владлен смотрел на неподвижную девицу, его даже зависть взяла. – А меня науч…
Не успел договорить, слова в горле застряли.
Выгнулось тело девичье, закричала она так, будто ножи эти ей в спину вонзили. На колени упала, согнулась, лбом в землю уперлась. Лопатки вместе свела, руки выломало, сквозь шум воды было слышно, как кости трещат. Раздалась спина, пальцы из суставов вышли, плащ на землю упал, и увидел Владлен, что через разорванную рубаху горбатая холка пробивается.
– Святой Боже…
Он попятился, о собственную ногу запнулся и на задницу упал. Пополз назад, но взгляд отвести от девицы не мог.
Вот только не было больше никакой девицы на другом берегу, отринула она все человеческое. Когтистыми лапами кожу с груди срывала, выла, трясла волчьей головой, из которой два острых уха пробились. Ноги ее с хрустом сломались, колени в обратную сторону вывернулись.
Медленно выпрямилось существо, рыкнуло, втянуло носом воздух. Морду к небу подняло, завыло – от звука этого кровь у Владлена в жилах в лед превратилась.
И тут тварь к нему повернулась.
– Нет, нет! – Он вскочил на ноги. – Чур меня!
Из леса другие звери откликнулись – вой поднялся такой, что уши заложило. Не одна она! Сказала же, что семью ждет, а он, дурак, за шутку все принял!
Теперь шутить с ним точно никто не будет – тварь вскочила и бросилась на него. Чудом не заорав, Владлен со всех ног прочь бросился, сердце колотилось так, что он ничего не слышал, кроме шума собственной крови.
– Отец наш Небесный, дай мне сил, дай мне воли, пусть рука моя…
Так несся, что верхового не заметил, – чуть под копыта не бросило, всадник чудом успел в сторону коня увести.
– Руку! – рявкнул незнакомец.
Владлен разглядел светлый плащ, схватился за предплечье мужчины и на лошадь запрыгнул.
– Серебро есть? – громко спросил всадник.
– Только золота мешок! – откликнулся Владлен.
– Золото можешь засунуть себе… Сучье племя!
Владлен огляделся и увидел, что по обе стороны от них волки бегут. Штук восемь, не меньше, от тел горячих пар валит, будто не кровь в их жилах, а металл раскаленный. Рычат, тявкают, переговариваются.