"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31

Дверь открыла женщина, Владлен разглядеть ее попытался, да не успел – закрыл ее Рыж своим телом, обнял, полами плаща прикрыл. А та взвизгнула, запричитала, целовать его стала в красные щеки. Одно удовольствие смотреть на них, только вот мороз кусается, разошелся Студенец в этом году.

– Будет, будет… – смущенно пробормотал Рыж. – Я не один в этот раз, прости уж за хлопоты.

– Так что ж это, – женщина освободилась из его объятий, – сыновей привез наконец? Дайте-ка я на вас погляжу!

Руки у нее теплые, мягкие, материнские. Сам не понял Владлен, как прильнул к ее ладони, позволил капюшон откинуть и рассмотреть себя.

Она головой качает, языком цокает, у глаз морщинки-лучики появились.

– Каков красавец. А какие волосы! Зависть берет, ох, зависть. Зарина я, а ты Владлен, верно?

Кивнул, слава богу, что не замурлыкал. Ах, как хороша Зарина! Добрая, ласковая, от нее так и веет теплом и любовью, с ног сбивает желание остаться здесь навсегда, пахать землю, скот выращивать, понятно, почему Рыж ей сердце свое отдал: ее не полюбить невозможно.

– Ну а ты? – Зарина повернулась к застывшему у калитки Луке. – Рыж говорил, что один сын у него.

– Не сын я ему, – спокойно ответил Светозарный. – Во время охоты встретились, вот и всё.

– Угрюмый какой. – Зарина кивнула. – Оставляйте лошадей в хлеву, там и сено для них есть, и тряпки, чтобы бока протереть, а я баню натоплю, смотреть на вас больно.

– Чудо, а не женщина, – прошептал Владлен, едва она скрылась в доме.

– Сам знаю, – не без гордости ответил Рыж.

– Один вопрос мне покоя не дает – когда ты успел? Мы ведь все время вместе были!

– Ну, уметь надо. – Рыж рассмеялся.

– Останешься здесь? – прямо спросил Владлен. – Я обиду держать не стану.

– Я охотник, мне в покое жить непривычно. Да и тебя, желторотого, одного не оставлю.

– Обо мне наш новый друг позаботится.

Лука одарил его ледяным взглядом и прибавил шагу. Хмурной юнец, даже Дарий на его фоне выглядел поживее. Ничего, пара кружек чего-нибудь крепкого сделают свое дело, решил Владлен.

В баню Светозарного пришлось тащить силой – упирался, говорил, что пойдет один. В конце концов сдался, понурил голову и за ними поплелся.

Рыж, уперев руки в бока, заявил:

– Вам на меня лучше не смотреть, а то зависть возьмет.

– А, так вот чем ты Зарину взял. – Владлен протиснулся мимо него. – Тепло-то как! Давай, Лука, хватит рогами упираться!

– И правда, не с бабами же париться тебя зовем.

Рыж по-отечески похлопал Светозарного по спине. Тот помялся на пороге еще немного, громко вздохнул и вошел в предбанник. Весь его вид кричал: «Я иду на это против своей воли!» – но делать-то нечего, он тоже замерз и устал.

Представления о приличиях у Владлена отсутствовали напрочь, поэтому вместо того, чтобы раздеваться, он уставился на Луку, дожидаясь момента, когда тот снимет маску.

Лука повернулся к нему спиной, раздевался нарочито медленно. Снял капюшон – волосы у него оказались черные, вьющиеся. Он откинул их за спину странным движением, будто когда-то у него была длинная коса, а не неровно остриженные локоны.

– Долго смотреть на меня будешь? – не выдержал Лука. – Раздевайся и уходи.

– Я с рождения медлительный, – заявил Владлен.

– Если бы только медлительный, – проворчал Светозарный.

– Обидеть меня решил? Что я тебе сделал?

Лука не ответил, снял рубашку, и рот Владлена захлопнулся сам собой.

На нем не было живого места – все тело исполосовано грубыми шрамами. Они плохо зарубцевались, белые полосы бугрились, некоторые шрамы были такими широкими, будто к коже прикладывали раскаленный металл.

– Что еще тебе показать? – с вызовом спросил Лука. – Это?

Он резко обернулся, Владлен не сдержался и отпрянул. Нижняя часть лица Светозарного была изуродована – его будто покусали собаки. Один из шрамов рассекал губы, подбородок покрывали давно зажившие следы зубов. Издалека могло показаться, что Лука обожжен.

– Хорошо хоть губы не оторвали, – тихо сказал Владлен.

– А могли, – жестко ответил Светозарный. – Достаточно увидел? Ноги тоже показать?

Его тон совсем не располагал к общению, но лицо взгляд притягивало, даже несмотря на шрамы: глаза красивые, голубые, глубоко посаженные, брови, что называется, соболиные, хвостиками к вискам уходят; юнец, но меж ними уже залегла морщина. Нос длинный, с горбинкой, губы скривились в презрительной усмешке.

– Кто с тобой это сделал?

– Не твоего ума дело.

– Ты отомстил ему?

– По-твоему, будь у меня хотя бы один шанс, я бы его не убил? – прорычал Лука.

– Но шанса не было, – закончил за него Владлен. – Я прав?

Вместо ответа Светозарный пожал плечами и вошел в парилку.

Не этого Владлен ждал от разговора, да и увидеть был готов что угодно, но не тело, на котором не осталось живого места. Сколько же боли он вытерпел? Кто его истязал, а главное – за что?

Рыж промолчал, даже бровью не повел, увидев Луку без одежды. Предложил ему натереть спину намазкой, но тот отказался.

– Неудобно ведь, – попытался настоять Рыж.

– Не надо. – В голосе Луки послышалась угроза.

Все мрачные мысли, которые Владлен гнал от себя, нахлынули разом. Смерть друзей, встреча с Варной и ее упырем, волкодлаки и ведьмы, защищающие мост, – голова начала гудеть, как улей. Еще и этот странный юнец, которого будто молнией бьет от любого прикосновения. Неужели он и правда случайно оказался у реки этой ночью? Дело пахло большим враньем, нет в этом сомнений.

Когда они в дом вернулись, Зарина подала им сытное угощение – яйца вареные, хлеб свежий, картошку запеченную, еще и соленья! Стол от яств ломился, давно их так не встречали. Если подумать, то вообще никогда.

Рыж сидел рядом с Зариной, довольный, от улыбки лицо трещало. И она радостная, все жалась к нему, ластилась. Кажется, они с Лукой здесь были не к месту.

– Мы, это, пойдем, – Владлен спрятал влажные волосы под воротник, – воды, что ли, добудем. Или коровок погоняем там, лошадок покормим.

– Идите, идите. – Рыж даже не посмотрел в его сторону. – В деревне всегда дел по горло.

Они с Лукой оделись, захватили оружие по старой привычке да откланялись.

Только дверь закрыли, как со стола что-то упало и разбилось. Владлен не смог сдержать смущенный смешок, посмотрел на спутника, а тот стоял как изваяние, щурился, в чащу всматривался.