"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Это не я так выгляжу, — сумрачно отреагировала девушка, несколько удивленная тем, как точно молодой граф сумел определить характер загрязнений на ее одежде, — Это платье. Я выгляжу еще хуже… Эрик, пожалуйста, позволь мне хотя бы переодеться!
Блондин удивленно шагнул вперед, спускаясь на одну ступень ближе к собеседнице.
— Да, конечно, но… Как ты могла так испачкаться, если была в подвале? И что ты вообще делала там на протяжении такого количества времени? — Эрик каким-то рефлекторным жестом потер лоб, — Роман сказал, ты хотела пойти поговорить с кем-то… Ты говорила со львом? — он поморщился и, коснувшись на сей раз виска, чуть покачал головой, — Кажется, я помню что-то такое… с подвалом…
— Это… — начал, было, вновь говорить Эрик, однако девушка, решительно отстранившись от стены, жестом остановила его.
— Стоп. Эрик… У меня к тебе одна очень-очень большая просьба, — дай мне, пожалуйста, переодеться. И постарайся ничего не вспоминать, пока я… пока мы не придем.
— Мы, — не отвечая напрямую, повторил ее собеседник и, глянув на Татьяну едва ли не подозрительно, переспросил, — Мы?..
— Ты можешь потерпеть еще минут пятнадцать? — девушка, неожиданно ощутив вызванное головой болью и поведением не желающего проникнуться ее состоянием, графа, раздражение, медленно втянула воздух, — Пятнадцать минут, Эрик! Я переоденусь и все тебе объясню. То есть, совсем все. Практически.
— Ладно… — молодой человек неуверенно кивнул и, потерев переносицу, настороженно глянул вслед начинающей спускаться по лестнице и продолжающей при этом держаться за стену, Татьяне, — С тобой все хорошо?..
— Потом! — отрезала девушка и, изо всех сил стараясь шагать скорее, скрылась во тьме коридора. Ей еще предстоял очередной серьезный разговор с Винсентом.
— Интересно, нас ждет смерть через повешение или через отсечение головы? — на редкость оживленным, заинтересованным, и явно ненатурально жизнерадостным голосом произнес хранитель памяти, аккуратно поддерживая девушку и шагая с ней рядом по коридору, ведущему прочь из его клетки, — Надо будет предупредить Эрика, что если он попытается потащить лично меня на Гревскую площадь, то лично я буду царапаться и кусаться.
— Роман будет в восторге, — вздохнула в ответ Татьяна, — Он давно тебя в котики записывает… Погоди, на какую площадь?
— Гревскую, — многозначительно сообщил Винс и, видя, что собеседница ничего понятного в этой многозначительности не улавливает, ностальгически вздохнул, — В мое время там проводились публичные казни. Сначала вешали, а уж потом и…
— Спасибо, я поняла! — поторопилась прервать его девушка, не испытывая ни малейшего желания выслушивать страшные подробности кровавых казней, которые Винсенту вполне могло прийти в голову пересказать. Вообще, как заметила Татьяна, когда хранитель памяти пребывал в плохом настроении, ожидать от него можно было чего угодно.
— Даже понервничать спокойно не даст, — недовольно отреагировал мужчина и, тяжело вздохнув, почти мечтательно проговорил, — Вот в мое время девушки…
— Слушайте, дедушка Винсент, — его спутница, немного утомленная стенаниями на тему какого-то невнятного «времени», вновь решительно перебила собеседника, — Я интересуюсь, какое из всего обилия времен вы называете «своим»? Явно ведь не то же самое, где жил Эрик, верно?
«Дедушка» Винсент в ответ недовольно поморщился, однако, развернутых пояснений давать не стал.
— Ну, хорошо, пусть не в мое время, а во время площади. Тебе легче, внученька?
— Я бы так не сказала, — Татьяна тяжело вздохнула и на некоторое время замолчала, вновь возвращаясь мыслями к трудному разговору, что предстоял им сейчас. Хранитель памяти тоже умолк, вероятно, размышляя о том же самом.
— Мне это не нравится, — в конечном итоге сумрачно
уведомил он спутницу, которая, в общем-то, и без того была прекрасно осведомлена о его отношении к происходящему, — Он меня, конечно, не убьет, но из замка выгнать точно может.— Ну… — девушка, покрепче вцепившись в рукав старинного костюма, в котором, конечно, все еще продолжал щеголять ее собеседник, оглянулась через плечо назад, туда, где полумрак уже надежно скрыл львиную клетку, — Зато тебе больше не придется жить в клетке. Это же ведь хорошо.
— Да, если не придется бегать по лесам и полям, размахивая хвостом и есть птичек — будет хорошо, — еще мрачнее отреагировал Винсент и, завидев впереди дверцу, выводящую на лесенку, в свой черед ведущую к гостиной, остановился, — Так. Надеюсь, отсюда ты без моей помощи дойдешь?
— В смысле? — Татьяна, недоуменно переведя взгляд с дверки на собеседника, нахмурилась, — Ты что, тут останешься?
Хранитель памяти устало вздохнул.
— Я просто не хочу эпатировать публику своим появлением, только и всего. Если что, можешь ловить меня за гриву… И да, Татьяна, — он строго глянул на спутницу и, подняв указательный палец, внушительно добавил, — Существуют некоторые условности, о которых ты не должна забывать. Я не могу вернуть память хозяину просто так, потому лишь, что он начал вспоминать, понимаешь? Он должен приказать мне, потребовать вернуть воспоминания. И показать ему, кто я есть, я без приказа не могу. Поэтому туда я пойду как лев, а вот обратно… — он вздохнул снова и на мгновение сжал губы, — Посмотрим. Поняла?
— Ага, — невесело кивнула в ответ девушка и, глядя на то, как ее спутник принимает вид огромного хищника, чуть поморщилась, — Все-таки идти, держась за твою руку, было удобнее, чем за гриву.
Винсент негромко рыкнул и, демонстративно подойдя поближе к девушке, подставил голову. Татьяна, чуть усмехнувшись, аккуратно оперлась на нее ладонью и, нервно облизав губы, решительным, хотя и нетвердым шагом, направилась вперед. Идти им оставалось совсем немного…
В гостиную девушка и ее четвероногий спутник вошли как раз в тот момент, когда Эрик, постукивающий в ожидании обещавшей вернуться через пятнадцать минут девушки, пальцами по столу, уже почти собрался идти ей навстречу. Роман, который, находясь тут же, слегка покачивался на стуле, упершись ботинком в стол, заметив нетерпение брата, закатил глаза.
— Эрик, девушки в принципе не умеют одеваться быстро! Я вообще не понимаю, как ты мог столь наивно надеяться увидеть свою ненаглядную Татин через каких-то пятнадцать минут, — юноша на мгновение задумался, — До этого она где-то гуляла куда как дольше.
Эрик, пропустивший почти все слова виконта мимо ушей и уловивший лишь то, как он назвал Татьяну, медленно перевел взгляд на него.
— Что?.. — голос его прозвучал несколько растерянно, рука машинально метнулась к виску, пронзенному мгновенной болью.
— Что? — в свой черед не понял Роман и, услышав негромкий скрип двери, и последовавшие за ним шаги, сливающиеся с цокотом когтей, обрадовано перевел взгляд на вошедших, — А вот и она, дама с собачкой! — он перевел взгляд на Винсента и, почесав макушку, милостиво поправился, — С кошачкой, — затем изучил хранителя памяти еще раз и поправился вновь, — Ну… Со львячкой. А зачем тебе, кстати, львячка-то нужна, дама Татьяна? Для моральной поддержки, что ли?
— И как ты догадался? — беззлобно огрызнулась девушка, совершенно не реагируя на шуточки молодого человека. «Львячка» же Винсент, обычно довольно остро реагирующий на выпады в свой адрес, на сей раз и вовсе предпочел сделать вид, что почти ничего не слышал и, бросив на виконта де Нормонд очень голодный и очень многообещающий взгляд, улегся на пол, явно стараясь прикинуться ковриком.